Книга Год и один день, страница 35 – Мэриан Эдвардс

Оставив без ответа его вопросительный взгляд, он бросил ему на колени письмо фра Джона.

Брайан прочел послание, вернул его Алеку.

— Я жалею только о том, что этот негодяй принял смерть не от моей руки.

Алек же, которым владела одна-единственная мысль, спросил, глядя в упор на Брайана:

— Что ты скажешь по поводу обвинения в прелюбодеянии?

Брайан встретил его взгляд с недоумением.

— Разве священник не покаялся во лжи перед смертью?

Алек отрицательно покачал головой, и Брайан обратился к королю:

— Государь, я не понимаю…

Эдгар сухо объяснил:

— Фра Джон пребывает в добром здравии.

— Он жив! — взревел Брайан. Его пылающий негодованием взгляд встретился с обвиняющим взглядом Алека. — Ты глупец, Кэмпбелл!

— Глупец я или не глупец, но прежде всего я муж и хочу, чтобы ты дал мне ответ.

Прежде чем Брайан успел ответить, раздался голос Бриттани:

— Какой ответ, муж мой?

Алек круто развернулся. Его жена с перевязанной рукой стояла у подножия лестницы и ждала ответа. Воспоминание о том, как и когда она получила эту рану, наполнило его душу горечью и раскаянием. Он не имел права подвергать сомнению ее верность, но его мучила неосознанная ревность, и Алек ничего не мог е собой поделать.

Он повернулся к Брайану.

— Бриттани никогда меня не обманывала и никогда не обманет. — Потом он перевел взгляд на Бриттани. — Разве это не так, миледи?

— Конечно, так, милорд, — со смешком ответила Бриттани, делая вид, что приняла его вопрос за шутку. Когда король помог ей сесть, она продолжала: — Такого человека, как Алек, обманывать опасно. Если бы я решила его обмануть, мне прежде следовало бы получить свободу. — Увидев на лице Алека откровенное облегчение, она коварно добавила: — И уж вряд ли моим избранником оказался бы шотландец.

В разговор вмешался Брайан:

— Не суди обо всех шотландцах по Кэмпбеллу, миледи. Ни король Эдгар, ни я нисколько не похожи на твоего сурового мужа. — Брайан улыбнулся мальчишеской улыбкой, а король Эдгар галантно склонился перед Бриттани.

— Разумеется, некоторые шотландцы еще хуже, чем мой муж. — Бриттани в притворном ужасе закрыла глаза и тяжело вздохнула, вызвав у Алека приступ смеха.

— Жена моя, тебе не нужен меч, чтобы сразить мужчину наповал. Хватит одного твоего язычка.

— Если хочешь испытать на себе и то и другое, попробуй снова несправедливо меня обвинить, — улыбнулась Бриттани.

Алек поморщился. Он протянул ей письмо священника.

— Прочти это, и ты поймешь, что это не я тебя обвинил.

Читая омерзительные измышления священника, Бриттани все гуще заливалась краской гнева. В глазах ее вспыхнул огонь.

— Да, муж мой, у тебя была причина. Я обещаю, что буду ухаживать за могилой фра Джона.

— Миледи, — Эдгар взял Бриттани за руку, — я не мог позволить твоему мужу убить священника.

Бриттани отняла у него руку.

— Почему? Он запятнал грязью меня и имя Кэмпбеллов! — Она взглянула в глаза мужу, и он увидел в ее глазах боль. — Ты поверил ему, — проговорила Бриттани слегка дрожащим голосом и тут же перевела взгляд на короля. — А ты, государь? Почему ты подарил жизнь этому недостойному человеку?

Эдгар смущенно откашлялся:

— Из соображений дипломатии, миледи. Шотландия не может себе позволить враждовать с Римом. Кроме того, смерть фра Джона лишь придала бы достоверность его лживым измышлениям. — Он с довольным видом похлопал себя по карману. — Здесь у меня другое его письмо, которое обелит твое имя.

Бриттани повернулась к Брайану:

— А ты, воин? Что бы ты сделал, если бы я попросила тебя отомстить за мое опороченное имя?

Брайан ответил, глядя ей прямо в глаза:

— Миледи, меня не обременяет ни ревность мужа, ни ответственность за королевство. Я бы отомстил, не раздумывая.

Алек увидел, какой улыбкой одарила Бриттани Мактавиша, и ему захотелось его убить.

Бриттани взглянула по очереди на короля и Алека.

— Я предпочла бы, чтобы вы отстаивали мои интересы другим способом — более подобающим воинам. Будь я на вашем месте, я решила бы, что только кровью можно смыть подобное оскорбление. Жаль, что вы руководствовались иными соображениями.

В ее голосе звучала боль, и, глядя на жену, Алек понял, что она искренне считает его поведение предательством и глубоко страдает. Его захлестнуло чувство вины, чувство, доселе ему незнакомое, и одновременно он ощутил безмерное раздражение, потому что знал, что решение, которое принял Эдгар и которому заставил подчиниться его самого, было единственно верным.

Бриттани встала и направилась к двери.

— Стой! Тебе никто не разрешал уходить! — приказал Алек, и Бриттани, ощутив его гнев, застыла на месте.

Она медленно повернулась.

— Милорд, прошу твоего разрешения удалиться. Я устала, — холодно произнесла она.

— Может быть, мы и варвары, жена, но здесь, в Шотландии, принято благодарить тех, кто оказывает тебе услугу, — сказал Алек, имея в виду вмешательство короля в историю с письмом священника. Он встал, выпрямился во весь рост, скрестил руки на груди.

— В Англии тоже так принято, муж мой, — отвечала Бриттани. Она подошла к Алеку, выжидательно посмотрела ему в глаза.

— И что же?

— Я жду, милорд.

— Чего ты ждешь? — взорвался он, взбешенный ее ответом.

— Твоей благодарности за то, что я уберегла твой замок и твоих людей, — объявила Бриттани, изображая простодушное удивление. — Разве не за это ты хотел меня поблагодарить?

Король засмеялся, встал и взял Бриттани за руку.

— Леди Бриттани, я в тебе не ошибся. Твое остроумие сделает честь любому двору. Я настаиваю на том, чтобы в ближайшее время ты посетила мой замок.

— Благодарю тебя, государь.

Король обернулся к Алеку и подмигнул ему:

— У леди Бриттани безупречные манеры. Я считаю, что недоразумение между вами улажено.

Бриттани улыбнулась и сокрушенно заметила:

— Государь, вы обвели нас вокруг пальца.

— Это называется дипломатией. Может быть, когда-нибудь и вы с Алеком научитесь этому искусству. — С этими словами он увлек Бриттани к столу и усадил ее. — Останься с нами, леди Бриттани. Ночь еще только начинается, и, если ты нас покинешь, часы покажутся нам бесконечными.

— Как тебе будет угодно, господин, — ответила Бриттани, и король занял свое место.

Алек наклонился и шепнул на ухо жене: