Книга Во власти бури, страница 14 – Данелла Хармон

— Итак? — произнес он, многозначительно глядя на Шареб-эр-реха.

— Наличие экипажа предполагает наличие лошади, — заметила Ариадна, снова ощетиниваясь. — По крайней мере я так думала.

— И вы совершенно правы.

— Ага, значит лошадь есть! Вот ее и запрягайте!

— Не получится. Три дня назад она умерла.

— Как это мило! У ветеринара умерла лошадь. — Ариадна зло рассмеялась, — Теперь я вижу, как неразумно поступила, наняв вас.

Колин Лорд, стиравший ветошью влагу с сиденья, застыл, потом медленно повернулся.

— Моей лошади было двадцать девять лет, — сказал он очень ровным тоном.

Ариадну снова бросило в жар, на этот раз от стыда. Каков бы ни был ее характер, она не была ни злой, ни бестактной.

С полминуты она сидела, уставившись на колпак Шареб-эр-реха и не в силах поднять взгляд. Двадцать девять лет для лошади было возрастом долгожителя. В первую очередь это говорило об исключительно хорошем присмотре.

— Мистер Лорд, мне очень неловко, — наконец выдавила она. — Это была ужасная бестактность.

— Да уж.

Закусив губу, девушка подняла быстрый взгляд на ветеринара. Он улыбнулся, но она заметила в улыбке оттенок печали и не сумела улыбнуться в ответ. Очевидно, умершая лошадь была по-настоящему дорога ему.

— Чем ссориться, давайте лучше подружимся, — предложил он, приподняв неожиданно темную бровь.

Ариадна с усилием отвела взгляд.

— Давайте, — согласилась она, все еще чувствуя вину.

— Отлично. Для начала нужно будет все-таки запрячь ваше драгоценное четвероногое в экипаж. Солнце встает, скоро проснется город. Нужно спешить.

Девушка кивнула и спешилась. Все вышло именно так, как она и предсказывала. Шаребу достаточно было одного взгляда на упряжь, с которой Колин Лорд к нему приблизился, чтобы шарахнуться в сторону.

— Сами видите, ничего не выйдет. Он попросту не дастся.

Не отвечая, ветеринар упрямо подступил к жеребцу вторично. На видимых частях кожи у Шареба выступил пот, он повернулся и вперил в хозяйку умоляющий взгляд.

— Бедный ты мой, бедный…

Ариадна взялась за уздечку и потянула жеребца за собой в сторонку. С опаской покосившись на Колина с его упряжью, Шареб сунул голову девушке под мышку, издавая тихие обиженные звуки. Она принялась шептать ему на ухо слова утешения.

— Мой дорогой, мой хороший, я не Дам тебя в обиду этому живодеру…

Жеребец затих, но одно остроконечное ухо по-прежнему было повернуто в сторону Колина Лорда.

— Этот живодер полагает, миледи, что время идет.

— Говорю вам, ничего не выйдет! Взгляните, он надулся!

— Лошади не дуются.

— А как по-вашему, что с ним? Только посмотрите на выражение его морды! Он дуется. Ваша идея была глупой и…

— Другой у меня нет, но…

— Тогда давайте покончим с этой сценой и запряжем его. Или, может быть, вас устроит оказаться в Норфолке через месяц?

— Мистер Лорд, вы так раздражающе практичны, что у меня нет слов!

— А вы, миледи, так медлительны, словно не пустились в бега, а дали обет не двигаться с места. Попробуем вместе.

Я буду держать ему голову, а вы наденете упряжь.

— Я? Надену упряжь? Да я понятия не имею, как это делается! В тех редких случаях, когда я сама правила экипажем, его закладывал грум. Вам, как видно, не понятно, что это занятие ниже достоинства леди! Я буду держать ему голову, а вы делайте что нужно.

— Нет, мы поступим, как я сказал. Может статься, в пути вам придется делать это, так что учитесь сейчас.

— Вы что, снова командуете, мистер Лорд?

— Именно так. Берите упряжь.

— Я не позволю вам так себя вести! Командую в этом деле я!

— Нет, вы его только финансируете. А теперь берите упряжь, и покончим с этим.

Не дав Ариадне времени продолжать препирательства, Колин Лорд бросил ей упряжь. Поскольку девушка недостаточно быстро и ловко подхватила всю эту охапку железяк и кожаных ремней, та свалилась за землю. Оба разом бросились подхватить упряжь, стукнулись лбами и отскочили. Довольно витиеватое проклятие сорвалось с губ ветеринара.

— Прошу прощения! — пролепетала Ариадна, все-таки поднимая упряжь.

— Нет, это я прошу прощения. Больно?

— Нисколько! Я твердолобая, знаете ли. Папа именно так меня и называл…

— И был более чем прав, — перебил Колин Лорд и продолжал, не обращая внимания на гневный румянец на ее щеках. — К счастью, людям порой свойственно меняться к лучшему. Вы, я вижу, все же решили запрячь свою лошадь.

Вот и славно. Поверьте, вам же будет лучше, если вы научитесь не только приказывать, но и подчиняться. Избалованная леди — не лучший компаньон в путешествии.

— Избалованная? — возмутилась Ариадна, выпрямляясь во весь рост. — При чем здесь это? Говорят вам, мне отроду не приходилось закладывать экипаж! Это делали слуги — хорошо вышколенные в отличие от вас! Людей с манерами вроде ваших в обществе называют «боров»! Так вот, вы боров и есть!

— Я человек, а не боров, и это видно невооруженным глазом по отсутствию клыков.

— Что?!

Колин Лорд забрал у Ариадны упряжь, расправил и снова протянул ей.

— Вы что, издеваетесь? У моржей, кстати, тоже есть клыки, но я не морж.

— С чего вы взяли?

— Вы издеваетесь! Немедленно прекратите!

— Только когда вы перестанете упрямиться и начнете — под моим руководством, разумеется, — закладывать экипаж. Предупреждаю, если не подчинитесь, я пойду завтракать и оставлю вас на произвол судьбы.

Наступило молчание, сопровождаемое поединком взглядов. Ариадна сверкала глазами и яростно комкала в руках ремни упряжи, на лице Колина Лорда отражалась спокойная уверенность, и лишь самые уголки губ приподнялись в усмешке.

Вместо того чтобы принять сторону хозяйки, Шареб-эр-рех внезапно прижал уши и с любопытством начал принюхиваться к незнакомым предметам в ее руках.

Что оставалось делать? Хотя в душе она рвала и метала, леди Ариадна Сент-Обин, дочь шестнадцатого графа Уэйбурна, начала закладывать экипаж.

— Должен признаться, я ожидал от тебя большего, чем жалкие отговорки.

Тристан приподнялся, стиснув подлокотники кресла с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

— Милорд, это не просто отговорки…

— Сядь.

— Вы должны мне верить!

— Сядь.

Он повиновался, чувствуя, как промокает под мышками одежда от холодного пота.