Книга Во власти бури, страница 75 – Данелла Хармон

— Ах, ах! — холодно произнес Максвелл. — О времена, о нравы! Куда катится мир, если даже светская молодежь не обучена хорошему поведению в гостях?

— Как остроумно! — фыркнул Тристан, подогревая в себе ярость, в которой черпал силы. — Ты, конечно, стараешься отвлечь меня от сути дела, вывести из себя. Но этот номер не пройдет! Ни сейчас, ни в будущем я не намерен трястись от страха перед тобой! За два часа до смерти отца я говорил с ним и знаю, что он послал тебе письмо, в котором разрывал помолвку. С тех пор как он узнал, что ты за птица, и речи не могло идти о браке!

— Тристан, Тристан!.. — снисходительно покачал головой граф.

— И надо же такому случиться, что вскоре после отправки письма на конюшне Уэйбурн-Хауса случился пожар!

— Действительно, надо же! — с улыбкой согласился Максвелл.

— Очень похоже на поджог из мести, — храбро продол" жал Тристан, чувствуя, что ступает на тонкий лед.

— В глазах закона, однако, слово «пожар» имеет мало веса, — возразил Максвелл, разглядывая тлеющий кончик сигары.

— По крайней мере ты не женишься на моей сестре — и то славно!

— Отчего же? Женюсь. Не вижу к тому никакого препятствия. Дело в том, дорогой Тристан, что я не получал письма насчет разрыва помолвки и знаю о нем лишь с твоих слов.

— Я буду повсюду кричать, что письмо было! Ариадна тоже, когда узнает правду. Желаю немедленно видеть ее!

— Меня заботит, правда, ветеринар, — не слушая его, продолжал Максвелл. — Очень некстати твоя сестра увлеклась белокурым красавчиком, своим случайным попутчиком. Они прибыли сюда в таком виде, будто по ночам валялись в хлеву! Если в обществе станут известны похождения Ариадны по дороге в Норфолк, разразится ужасный скандал. Подумать только — всю дорогу проделала с мужчиной, да еще печально известным тем, что пять лет назад его отдали под трибунал и с позором выгнали с флота!

Новость застала Тристана врасплох. Он и раньше считал сестру легкомысленной, но не до такой же степени! Увлечься ветеринаром, к тому же зная его неделю!

— У меня мало времени. Ты все сказал, Тристан?

Молодой человек сумел-таки собраться с силами для решающего шага. Первоначально он собирался накалить обстановку, потом неожиданно сделать выпад, застать Максвелла врасплох и добиться своего. Однако только распалился сам.

Оставалось надеяться на азарт противника.

— Ты игрок по натуре, Клив, — начал он и умолк.

Выбрав охотничий журнал на столе, он с минуту листал его, а когда решил, что пауза выдержана, продолжал, не поднимая глаз от какой-то гравюры:

— У меня интересное предложение. Азартный человек ухватится за него без колебаний.

Уголком глаза он заметил, что черная бровь собеседника слегка приподнялась. Насколько он знал Максвелла, это был, несомненно, признак живого интереса.

— Черный Патрик непобедим, не так ли? Он выдержал уже тридцать пять забегов и каждый раз приходил к финишу первым.

— Чего ради ты повторяешь общеизвестные факты?

— По завещанию Шареб-эр-рех перешел ко мне после смерти отца. Ты вынужден будешь вернуть его.

На это Максвелл ничего не сказал, не сводя с Тристана бесстрастного взгляда.

— Так вот, Шареб, по утверждению отца, — самая быстрая лошадь в мире.

— Это всего лишь бездоказательное утверждение, поскольку Шареб не участвовал ни в одном забеге.

— О том и речь. Насколько я тебя знаю, женишься ты на Ариадне или нет. Газель ты не вернешь.

— Разумеется, нет. Я намерен случить ее с Черным Патриком и, быть может, основать новую породу.

— Вот именно, может быть. Предлагаю вариант получше. Устроим забег между Черным Патриком и Шареб-эр-рехом.

— Не вижу связи.

— Если твоя лошадь победит, Шареб твой! Ты сможешь заняться разведением «норфолкских чистокровных»!

Насмешливая улыбка исчезла с лица графа. Теперь он смотрел на Тристана пристальным, оценивающим взглядом, и с чем-то вроде испуганного торжества молодой человек понял, что его кредитор попался на удочку.

— Ах, Тристан, Тристан! — Максвелл с благодушной укоризной покачал головой. — Ты так никогда ничему не, научишься. Вспомни, ты и без того по уши в долгах. Половина твоего состояния уйдет на выплаты… в том случае, конечно, если ты доживешь до вступления в наследство. Все, что у тебя есть, — это Шареб, да и того ты готов поставить на карту ради весьма сомнительного шанса на выигрыш.

— Я… у меня нет выбора! — мрачно пробурчал Тристан.

Ему вдруг пришло в голову, что это может оказаться вовсе не беспроигрышный вариант, как он полагал вначале, что он и впрямь может потерять Шареба.

— Ну хорошо, а чего ты хочешь в случае выигрыша?

— Как чего? — удивился молодой человек. — Если Шареб победит, ты простишь мне долг, разумеется! И публично расторгнешь помолвку.

Он собрал все свои аристократические способности, чтобы в голосе слышалась глупая юношеская бравада. Слишком уверенный тон мог бы насторожить Максвелла.

— Так, .. — протянул граф. — А если Черный Патрик оставит твоего хваленного Шареба позади, тогда…

— Тогда обе последние из оставшихся в живых лошадей породы «Норфолк» — твои! — вскричал Тристан, в душе молясь, чтобы этого не случилось.

Максвелл долго изучал его, как насекомое, нацепленное на булавку. Глаза его алчно сверкали; под этим взглядом молодого человека прошиб пот.

«Боже, сделай так, чтобы он попался на приманку, чтобы принял предложение. Я не знаю другого способа вырваться из его лап!»

— А тебе не приходило в голову, Тристан, что Шареб и без того уже мой? Ведь если в ближайшее время ты не расплатишься с долгом, твое имущество пойдет с молотка. Этой частью вполне может стать Шареб. Если я заявлю на него права, начнется тяжба. Не думай, что его вот так просто придут и отберут у меня, а тяжбу неизвестно еще кто выиграет.

— Не так просто! — воскликнул молодой человек, на этот раз с подлинным гневом. — Я могу продать его хоть сейчас какому-нибудь влиятельному человеку за один фунт.

Раз уж на то пошло, просто чтобы он не достался тебе! И вот тогда к тебе точно придут и заберут его. Пусть я пойду в долговую тюрьму, но и ты останешься ни с чем!

— Скажите, пожалуйста, какой интриган! — Максвелл засмеялся, но видно было, что он обдумывает и взвешивает угрозу. — Если тебе настолько ненавистна идея, что Шареб попадет ко мне в руки, почему ты ставишь на него?

— Ну… потому что это не совсем одно и то же, — нашелся Тристан. — Если раструбить о подобном забеге Шареба в Ньюмаркете, в Норфолк съедется вся Англия, лишь бы увидеть все собственными глазами. Это будет сенсацией века!

— Да, но тебе-то что с того?