Онлайн книга «Как утреннее солнце»
|
Большой Джим поднял младшую дочь на руки. – А теперь скажи спокойной ночи своим сестрам и брату. Он опустил ее на пол. Сисси помахала рукой Бет, подошла к Келли для поцелуя, потом метнулась к Джейсу. Тот чмокнул ее в щеку и шепнул что-то на ухо. Малышка улыбнулась. Миссис Экленд смотрела на них, изумленно качая головой: – Боже мой! Кто бы мог подумать! Мистер Перкинс, вы никогда не работали затейником на карнавалах? Или, может быть, фокусником? – Вы просто ревнуете, миссис Экленд. – Ну, ладно-ладно, хватит. Лучше последите за собой, мистер Перкинс, а то, как бы вы не перехитрили самого себя. Бет допила молоко и встала. – Попоем сегодня, Джейс? – Конечно. Принцесса! Если тебе еще не надоели песни мистера Фостера. – Он с теплой улыбкой взглянул на жену. – Ты не присоединишься к нам, дорогая? Келли ответила уничтожающим взглядом. – Нет, я лучше почитаю. Мы с Дорой собираемся обсуждать Лафонтена в четверг. Она сидела в гостиной, стараясь не прислушиваться к их веселому смеху. Никто, конечно, не догадывается о том, какой Джейс двуличный обманщик… Нарушил обет супружеской верности! Келли ощущала, что гнев ее растет с каждой минутой. Наконец Бет пошла спать. Большой Джим с жизнерадостным видом вынул шахматную доску и предложил зятю сыграть партию. К этому моменту Келли призналась, что потерпела поражение. Даже миссис Экленд как-то сказала, покраснев от смущения, что, будь она помоложе, ничего бы не имела против того, чтобы ее комнатные туфли оказались под кроватью Джейса. Келли закрыла книгу и встала. – Я пошла спать. Спокойной ночи, папа, Джейс. Увлеченные шахматами, мужчины, казалось, даже не заметили ее ухода. В спальне Келли потратила непривычно много времени на приготовления ко сну, ощущая, что нервы на пределе, а все тело охвачено каким-то странным нетерпением. Неужели они так и проведут всю оставшуюся жизнь – в состоянии опустошенности и вежливой отстраненности друг от друга? Келли готова была взорваться, завизжать, закричать, наброситься на него. Сделать что-нибудь, лишь бы сорвать с него эту маску высокомерия. Сидя на краю кровати, она приготовилась надеть ночную рубашку. В этот момент дверь открылась, и вошел Джейс, в халате. Келли попыталась прикрыться. Он остановился у двери, но не отвел взгляд. – Прошу прощения. Я думал, ты давно уже в постели. – Почему ты здесь? Я думала, вы еще играете в шахматы. – Большой Джим устал. Келли раздраженно поджала губы. – Отвернись, пожалуйста. Улыбаясь, он окинул ее взглядом. – Почему? У тебя очень красивые ноги. – Ты что, специально меня заводишь? Улыбка Джейса погасла. – Сомневаюсь, что мне бы это удалось. – В голосе его неожиданно прозвучала усталость. Келли подождала некоторое время, потом, видя, что он не собирается отворачиваться, надела рубашку и встала. – Не забудь про пуговицы. Не дай Бог, я смогу увидеть твое плечо. – Я имею право на скромность! – Скромность или ханжество? – Он развязал пояс на халате. – Вашу чувствительность не слишком оскорбит мой вид в ночной рубашке? – Хватит! Нечего со мной дурака валять! – Придерживаясь за край кровати, Келли прошла вперед и нырнула под одеяло. – Скажи, как тебе удалось завоевать сердце Сисси? Джейс коротко усмехнулся, не скрывая собственного удивления. – Я попросил ее быть моим другом. – Хм… Ты погасишь свет или мне самой это сделать? Он задул лампу. Пружины скрипнули и прогнулись под тяжестью его тела. – Боюсь, мне сегодня не заснуть, – вздохнула Келли. – Луна светит прямо в глаза. Она почувствовала его руку на своем плече. – Ну что ж, давай, не будем спать, дорогая. Знаешь, у тебя очень соблазнительные ножки. Не говоря уже обо всем остальном, что мне случайно удалось увидеть. Ну, нет, сегодня ночью она ему не поддастся! – И теперь тебе, наверное, хочется, чтобы я сплясала перед тобой нагишом. Как какая-нибудь девица из кабаре. – Господи! – пробормотал он. – Что с тобой сегодня? В чем дело? В гостиной ты все время бросала на меня злобные взгляды. – Мне надоело слушать ваши песни. Все время одно и то же. – Ну извини, уж такой у меня ограниченный репертуар. Но ты могла бы к нам присоединиться. – И нарушить вашу идиллию? Ну, уж нет. Келли свернулась калачиком. – Черт возьми! Да ведь Бет еще ребенок! Ты что, ревнуешь? – Совсем не обязательно чертыхаться. Мне это не нравится. – Твою мать! – взорвался он, не в силах больше сдерживать себя. – Я буду ругаться столько, сколько мне захочется, черт подери! Мне в тебе тоже не все нравится, но я же не хожу весь день с кислой физиономией. – Я не знаю, что именно тебя во мне не устраивает, но уверена, супружеская неверность не входит в число этих неприятных для тебя качеств. – В голосе ее зазвучала с трудом сдерживаемая ярость. – И что это означает? – произнес он с такой же яростью. – Ты получил удовольствие от той грязной девки? Теперь Келли почти жалела о том, что в комнате темно. С каким наслаждением она бы сейчас посмотрела на пристыженного мужа. – Чепуха! Губы ее изогнулись в презрительной усмешке. – Сделай мне, по крайней мере, одно одолжение. Не лги. Твоя рубашка пропахла ее духами. – Так вот в чем дело! Поэтому ты на меня дуешься целую неделю? – При свете луны Келли разглядела гримасу отвращения на его лице. – Ничего там не произошло. Если не считать того, что она попыталась меня обнять. Я не нарушил обет супружеской верности. Келли внутренне вся сжалась от этой картины. Джейс в объятиях какой-то… какой-то девицы… – Но ты собирался это сделать! Джейс наклонился. Схватил ее за плечи. – Да, собирался! Потому что мне осточертело жить с женщиной, которая не сознает, что она женщина! Эти слова, этот жестокий приговор, словно ножом полоснули ее по сердцу: он жалеет о том, что женился на стеснительной, неловкой калеке! – Убери руки! Ты эгоистичный, похотливый развратник под маской очарования. Джейс еще крепче сжал ее плечи. – Ну, все!.. Ее охватило чувство полной беспомощности перед этой грубой силой. Ненавистное чувство. Она изо всех сил провела ногтями по его рукам. – Отпусти, я сказала! Из груди его вырвался звук, похожий на рычание, от которого у Келли мороз пробежал по коже. Джейс грубо притянул ее к себе, перевернул лицом вниз, резко отбросил одеяло, положил руку ей на спину, другой рукой поднял на ней ночную рубашку до талии. |