Книга Надежды и радости, страница 16 – Элисса Дин

– Что? Разве Юнити уже кончила играть? Извините, миссис Стентон, но я просто на минуту отвлеклась. Итак, что же мне вам сыграть?

– Все что захотите, дорогая!

Роксана села за рояль, разгладила складки на юбке и долго растирала пальцы, ставшие почему-то холодными и совершенно непослушными. Потом с минуту или даже больше смотрела на пюпитр, вспоминая свое продолжительное морское путешествие и последние несколько недель перед ним, когда за сборами у нее практически не было времени играть. Поняв, что ее руки просто отвыкли от рояля, Роксана снова задумалась, не зная, сможет ли сейчас что-нибудь изобразить на этом новом для нее инструменте.

Наконец, глубоко вздохнув, она тронула пальцами клавиши и взяла первые несколько аккордов самого легкого произведения, которое знала. Но тут в музыку великого Генделя неожиданно ворвался смех Роуз Пибоди. Роксана прекратила играть и строго посмотрела на рыжеволосую девицу.

– Ах, простите меня, мисс Шеффилд, – стала поспешно извиняться Роуз. – Я вам, видимо, помешала? Не обращайте внимания. Прошу вас, продолжайте!

Стиснув зубы, Роксана заиграла дальше. От раздражения ее пальцы сделались еще более непослушными. Поэтому мелодичная пьеса зазвучала неинтересно, даже небрежно. К тому же инструмент оказался расстроенным. Правда, по окончании пьесы Роксана удостоилась аплодисментов сидевших в комнате дам. Хотя сама она не сомневалась, что хлопали они только из приличия. Все же Роксана согласилась сыграть еще. На этот раз получилось гораздо лучше и теплее. Наверное, потому, что это была любимая пьеса ее матери, а на новые выходки Роуз она просто не обращала внимания.

Затем к роялю снова подошла Юнити, пожелавшая спеть пару романсов, и попросила Роксану аккомпанировать. Та с готовностью согласилась. У Юнити оказался очень красивый голос серебристого тембра, а ее пение вызвало горячее и, видимо, совершенно искреннее одобрение слушателей.

Закончив петь, Юнити неожиданно и к большому удивлению Роксаны бросилась к ней, крепко обняла и воскликнула:

– Это было прекрасно! Я играю несравненно хуже вас. Да и пою не слишком хорошо! Но безумно люблю эту песню. Спасибо вам, дорогая, за поистине волшебный аккомпанемент!

Смутившись, Роксана осторожно высвободилась из объятий мисс Стентон и тихо сказала ей:

– У вас замечательный голос, Юнити! Вам надо как можно больше петь и чаще выступать на публике.

Миссис Пибоди и ее младшая дочь Анастасия переглянулись и, видимо, согласились с подобной оценкой вокальных способностей Юнити.

– Очень жаль, что твоего пения сейчас не слышал отец, – подала голос сидевшая на диванчике Августа. – Ему бы понравилось. Я в этом уверена!

– Ты так думаешь, мама? – спросила Юнити, вспыхнувшая от удовольствия.

– Конечно.

– Я не сомневаюсь, – тут же включилась в разговор Роуз Пибоди, – что полковник Стентон слышал пение Юнити через открытую дверь веранды. Как и все остальные мужчины, которые сейчас курят там на ступеньках!

Юнити сделалась совсем пунцовой. Роксана же, бросив случайный взгляд на Роуз Пибоди, с удивлением обнаружила, что та смотрит отнюдь не на Юнити, а на нее.

– Но, – продолжала Роуз Пибоди, – если у кого-то есть талант, не важно какой, то совершенно незачем его зарывать. А мы, как правило, предпочитаем держать его при себе. Правда, талант таланту рознь. Некоторые из них действительно служат нам всю жизнь. Другие же существуют лишь для декорации.

Роксана нахмурилась, ее глаза сощурились, и взгляд сделался колючим. Она встала из-за рояля и ледяным тоном сказала:

– Не могли бы вы сменить тему, мисс Пибоди?

– Нет, покорнейше вас благодарю! – огрызнулась Роуз. – Возможно, я не очень хорошо разбираюсь в музыке. Но у меня тоже есть таланты. Правда, заключаются они кое в чем другом!

Отворачиваясь от Роуз, Роксана успела заметить два взгляда, так же не похожие друг на друга, как ночь и день. Миссис Пибоди с гордостью смотрела на свою старшую дочь, а ее младшая – с обидой и почти с ужасом.

– Мисс Анастасия, а вы играете на рояле? – спросила у нее Роксана.

Белокурая кудрявая девочка отрицательно завертела головой. Выражение страха исчезло с ее лица, сменившись застенчивой улыбкой.

– Нет, мисс Шеффилд, не играю...

Неприятный для младшей Пибоди разговор прервала Августа Стентон.

– Ну что ж, – сказала она, поднимаясь с диванчика, – кажется, мы дали нашим мужчинам возможность вволю наговориться. Теперь можно и нам выйти на веранду.

Августа взяла под руку миссис Пибоди, и они пошли впереди. За ними последовали Юнити, которой не терпелось узнать мнение отца о ее пении, и Анастасия, не решавшаяся отходить далеко от матери. Роксана и Роуз на несколько мгновений остались наедине друг с другом.

– Только после вас, мисс Пибоди! – Роксана указала взглядом на дверь, за которой скрылись остальные.

– Ни к чему это, – фыркнула Роуз. – Мы можем пойти и вместе.

Она встала, поправила юбку и, пригладив ладонью волосы, бросила на Роксану озорной взгляд:

– Полагаю, что вам все равно.

– Что вы имеете в виду?

– То, что вы здесь новенькая. При этом хорошенькая и загадочная. А потому можете выбрать себе любого приятеля. Холостого или просто свободного – пусть временно. Видите ли, мисс Шеффилд, проблемы начинают возникать, когда пропадает новизна. Тогда порой приходится изобретать другие пути, чтобы поддержать интерес к себе и обеспечить, давайте говорить прямо, собственную защиту и безопасность.

Не дав Роксане возможности осмыслить сказанное и ответить, Роуз повернулась и выскользнула из комнаты, унеся с собой терпкий запах духов. Наверное, с минуту Роксана смотрела ей вслед, потом перевела взгляд на распахнутое окно, полуприкрытое шторой и пропускающее прохладный ветерок опустившейся ночи. Она думала о том, что едкие и злые слова Роуз таили в себе немало правды. Пусть неприятной, жестокой, но тем не менее – правды!

Глядя перед собой отсутствующим взглядом, Роксана машинально закрыла крышку рояля, провела ладонью по отполированной поверхности и вышла из комнаты.

Первыми, кого она увидела на веранде, были капитан Гаррисон и повисшая на его руке Роуз Пибоди. При свете свечей ее рыжие волосы казались почти желтыми, а кожа лица и шеи блестела каким-то странным сочетанием цветов – слоновой кости и золота. Роуз отлично знала, как надо себя вести в подобной ситуации, как поднять или опустить руку, обнажить ровный ряд красивых зубов, повести плечом. Одним словом, она отлично владела искусством наилучшим образом продемонстрировать, выставить напоказ свой главный талант – умение обольщать! И похоже, капитан Гаррисон не собирался ее расхолаживать.

– Я бы настоятельно советовал вам присоединиться к нашему обществу!