Онлайн книга «Надежды и радости»
|
Роксана в волнении вскочила с кушетки: – Телеграммы? – Да. – Когда вы ее послали? Я ничего не получала! Гаррисон почти насильно вновь усадил Роксану на кушетку и опустился перед ней на колени. Теперь они смотрели друг другу в глаза, а их дыхание перемешалось. – Роксана, – зашептал Гаррисон, – я крайне удивлен тем, что Юнити не написала вам и ничего не объяснила. Хотя она могла и не знать о том, что мое обручение было аннулировано. Ведь в газетах об этом не сообщалось. Это было сделано по моей просьбе: я не хотел причинять лишние неприятности Оливии. Естественно, эта мерзавка Роуз намеренно утаила все от вас. Я же тотчас послал вам телеграмму, в которой просил позволить мне приехать и поговорить с вами. Но ответа не получил. А позже мне сказали, что у вас здесь... Ну, что у вас теперь есть кто-то другой... – Другой?! Боже мой, это кто же? – воскликнула Роксана. Гаррисон рассмеялся: – Какое это теперь имеет значение? Я знал, что смертельно обидел вас. А потому не имею никакого права в чем-либо обвинять! – Значит... Значит, вы не женаты? Гаррисон вновь рассмеялся и нежно взял Роксану за руку. – Нет, дорогая, я не женат! А потому могу с чистым сердцем сказать: я люблю вас! Колльер обнял Роксану и посадил себе на колени. Ее ночная рубашка соскользнула, оголив прелестную молодую грудь. Но было слишком темно, чтобы Гаррисон мог что-нибудь увидеть. Он прижал Роксану к себе и прошептал: – Выходите за меня замуж, Роксана! Умоляю вас, если вы все еще любите меня, выходите! Роксана склонила голову на грудь Колльера, а он целовал ее волосы, лицо, руки. Его ладони, проникнув под ночную рубашку, ласкали спину, бедра, колени. – Да, да! Я хочу стать вашей женой! И как можно скорее! Гаррисон вновь приник к губам Роксаны. А когда долгий, страстный поцелуй закончился, тихо проговорил, глядя в сияющие во тьме счастьем глаза: – А что, если завтра? Роксана глубоко вздохнула: – Уже завтра? Боже мой, я думаю, что это уж слишком скоро! Руки Гаррисона обвили талию Роксаны. Ладони скользнули вниз вдоль бедер. – Роксана, дорогая, – шепнул он, – как порядочный человек, я должен сейчас же уйти! Заглянувший в окошко холла месяц разогнал тьму. Гаррисон с нежностью посмотрел на Роксану и увидел, что ее глаза затуманились и потемнели, сделавшись почти черными. Да, он любил ее! Любил самозабвенно, безумно! И хотел... Желание нарастало в Колльере с каждой секундой. – Вам достаточно сказать «нет», и я уйду! – тихо произнес он. – У меня нет иллюзий. Я отлично понимаю, что пожениться так быстро мы не сможем. Но ведь по долгу службы совсем скоро вам надо будет уехать. Поэтому дела обстоят так, что... – Роксана взяла ладонь Гаррисона и прижалась к ней губами. – Дела обстоят так, что этой ночью мне необходимо ступить на неизведанную тропу. Я не знаю, что меня там ожидает. Но мое тело требует сделать этот шаг! Они оба поднялись с кушетки. Роксана прижалась к Гаррисону и прильнула к его губам. Он осторожно провел ладонями по ее бокам, еще не уверенный, что Роксана отдает себе отчет в том, каким именно образом она намерена ступить на «неизведанную тропу» и куда эта тропа ведет. Она прильнула к нему всем телом, словно котенок к гладящей руке. Гаррисон несмело опустил ладонь в вырез ночной рубашки и осторожно сжал грудь девушки. – Ой! – вскрикнула Роксана. В ее возгласе не было и тени протеста. Скорее звучало удивление и... наслаждение. Колльер еще крепче обнял ее, прижался к ней бедрами и, наклонив голову, сначала слегка коснулся сосков губами, а затем мягко сжал их зубами. – Роксана... – прошептали его губы. – Тебя не испугает, если я освобожусь от этой проклятой одежды? Она утвердительно кивнула, опустилась на корточки, сложила ладони между коленями и, подняв голову, стала выжидательно смотреть ему в лицо. Гаррисон понял, что Роксана хочет видеть, как он будет раздеваться. Чуть дрожащими пальцами он расстегнул рубашку и снял ее через голову. Затем присел, расшнуровал и сбросил ботинки. Потом снова встал и освободился сначала от брюк, а потом – от трусов. – Я тоже должна раздеться? – Ты имеешь в виду ночную рубашку? – Именно. Ведь на мне больше ничего нет! – рассмеялась Роксана. – Как хочешь. Но если будешь чувствовать себя неудобно, то останься в рубашке. Не думаю, что она нам помешает. Роксана поднялась и в следующий момент ночной наряд упал к ее ногам. Гаррисон как зачарованный смотрел на это совершенное тело, слабо освещенное проникавшими через окно лучами луны. Но, взглянув в глаза Роксаны, вдруг впервые за этот вечер увидел в них неуверенность и даже страх. – Роксана, – мягко сказал Колльер, нежно проведя ладонью по ее волосам, – ты имеешь хоть какое-то представление о том, что произойдет дальше? Она робко посмотрела на Гаррисона и, запинаясь, ответила полушепотом: – Я... Я однажды видела, как... как спаривались лошади... Колльер запрокинул голову и так долго хохотал, что по его щекам покатились слезы. Роксана смотрела на него широко раскрытыми глазами. Отсмеявшись, Гаррисон положил ладонь на ее обнаженное плечо. – Извини, но я просто не мог не рассмеяться! Согласись, что я не жеребец, а ты, прости, вовсе не кобыла! Хотя цели преследуются примерно одни и те же. Отличие разве что в способе их достижения. Он сделал паузу и некоторое время любовался нежным, застенчивым румянцем, загоревшимся на щеках Роксаны. Потом сказал с улыбкой: – Разве никто из твоих знакомых замужних женщин никогда не говорил с тобой на эту тему? Роксана отрицательно покачала головой. – А матушка? Ой, извини, что я говорю?! Это при ее-то пуританском воспитании в духе королевы Виктории! Конечно, нет! Ладно, не будем больше об этом! Он вновь положил ладони ей на плечи. – Чтобы ты не очень испугалась, мы все будем делать очень медленно. Согласна? – Да. – Тогда для начала внимательно посмотри на меня. На мое лицо. Скажи, тот ли я мужчина, которого ты действительно любишь? Роксана утвердительно кивнула и провела кончиками пальцев по щеке Гаррисона. Он перехватил ее руку, поцеловал и совершенно серьезно спросил: – Этот нос, губы, глаза, уши не вызывают в тебе раздражения? Роксана улыбнулась и с нежностью посмотрела на Колльера. – Понятно, – удовлетворенно резюмировал Гаррисон этот молчаливый, но явно приятный ему ответ. – Ну а шея, горло, руки? Как все это? |