Книга Дикая роза, страница 39 – Анита Миллз

– Ну скажите мне, – вопросила Мэри с победоносным видом, – разве они не симпатяги? Даже не представляю, откуда они такие взялись.

– Наверно, от той серой амбарной кошки, – подсказал Джим.

– Это я и сама знаю. Я имела в виду – непонятно, как они такие получились. Вы только посмотрите на эту шерстку, – и, сняв с плеча одного из котят, она протянула его Энни. – Можете, конечно, не брать их, если не хотите, или взять только одного, но я подумала, что небольшое общество вам не помешает.

– Они просто очаровательны.

– Оба мальчики, если верить Джиму. Так вот, можете взять или одного, или сразу обоих. Мне просто не хотелось разлучать их. Правда, они необыкновенные?

– Мэри, это самые обычные котята, – возразил Джим.

– Наверно, вам жаль расставаться с ними? – спросила Энни. – Да он ворчит все эти семь недель – с тех самых пор, как они появились на свет. Говорит, у нас и так слишком много кошек. Если бы я не помешала, он утопил бы их.

– Неужели?

– Ну как, берете? – с надеждой спросила Мэри.

Котенок, которого держала Энни, не сводил с нее глаз. Черный пушистый мех придавал его маленькой головке шарообразную форму и делал похожим на сову. Более хорошенького котенка Энни никогда в жизни не видела.

– Ну конечно, беру, – с готовностью ответила она. – Боже, до чего же они красивые!

– Котята как котята, – повторил Джим, но тут же добавил, широко улыбаясь: – Пусть даже и симпатичнее обыкновенных.

– Спасибо вам.

– Значит, с этим решено. А теперь, Джим, пока мы с Энни разложим все по местам и займемся остальными делами, отправляйся-ка домой за Генри.

– За Генри? – удивленно переспросила Энни.

– Мы без него, а точнее без нее, прекрасно обойдемся, а вот вам без молока не обойтись.

– Но это уж слишком щедро! Корову я просто не могу от вас принять.

– Никакая это не корова, – бросил, направляясь к двери, Уиллетт. – Это коза.

– Не отказывайтесь. Все равно он ее терпеть не может, – призналась Мэри. – Только ее нужно держать на привязи, а то она все вокруг объедает.

– Вот как?

– Зато молоко дает превосходное – разве что чуть жирновато. Из него, кстати, сыр, который я вам привезла.

– Ясно. Должна признаться, никогда в жизни не доила коз. Хотя почему-то уверена, что научусь без труда.

– Пара пустяков. Только не позволяйте ей щипаться.

И взяв инициативу в свои руки, Мэри направилась в кухню, произнося на ходу:

– Пора приниматься за дело, потому что, когда возвратится Джим, он сразу начнет тянуть меня домой. Но я, конечно, постараюсь задержать его до ужина, – доверительно сообщила она. – И жареная курица поможет мне в этом.

– Как было бы хорошо, если бы вы остались!

– Уже второй раз за два дня мы едим курицу – вчера приготовила специально для капитана Уокера.

– Думаю, ему понравилось.

– Еще как! Сказал, что, кроме вяленого мяса, ничего другого не ел на всем пути из Форт-Силла.

– Вернее, почти ничего, – уточнила Энни.

– Вы бы видели вчера Джима, моя милая. Я думала, ему станет плохо, когда он узнал, что у нас Хэп Уокер. Глядя на моего муженька, можно было подумать, что к нам приехал сам папа римский – да что для него папа римский по сравнению с капитаном Уокером! Правда, должна сказать, капитан не в самой лучшей форме.

– К сожалению.

– Да, таких, как он, больше не встретишь. И надо же, он сидел за столом у меня на кухне! Кто бы мог представить такое? Хотя, конечно, Джим был малость разочарован, когда узнал, что у капитана сейчас не то ружье, которым он убил Большого Койота.

– Да, у него более современная модель, – подтвердила Энни.

– Я заметила, он не больно-то распространяется насчет тех времен, когда был рейнджером. Казалось бы, такому человеку есть чем похвастаться, но из него и слова не вытянешь. – Энни ничего не сказала на это, и Мэри, обернувшись к ней, спросила: – Наверно, с ним не так-то легко общаться?

– Нет, почему же, вовсе нет.

– Сказал, что, может быть, останется на Рождество. Было бы здорово, если бы он в вас влюбился, Энни. Будь рядом с вами такой человек, так всякие разговоры бы прекратились.

– Или, наоборот, начались.

– Вы еще женщина что надо, голубушка. А из того, как говорил о вас капитан Уокер, Джим сделал вывод, что он, видать, к вам не совсем равнодушен.

– Нет, это не так. По крайней мере, я хотела бы надеяться. Я бы этого не вынесла.

Делая вид, что не замечает брошенного на нее проницательного взгляда, она нагнулась, опустила котенка на пол и стала наблюдать, как он гоняется за своим братцем.

– Какие же они игривые, – пробормотала она, уходя от разговора об Уокере.

Когда Хэп перевалил через вершину холма, было уже темно. Впереди он увидел освещенные окна фермерского дома, и до него донесся запах идущего из трубы дыма, отчего воздух уже не казался таким холодным и хотелось поскорее очутиться в домашнем тепле и уюте. Ему было приятно сюда возвращаться, и, несмотря на усталость, он испытывал чувство радости от того, что сумел доставить Энни Брайс домой, в родные края. Пусть с опозданием на целых три года, но он все-таки это сделал.

Да, у него было хорошо и спокойно на душе. Впервые с тех пор, как в него попала команчская пуля, он почувствовал, что от него есть толк. И в довершение всего ему удалось так удачно съездить за продуктами и другими припасами. Энни будет удивлена его быстрым возвращением, но еще больше она удивится, когда увидит, на что он сумел поменять волов.

Когда он съезжал по узкой заросшей тропинке к хлеву, из-под ног лошадей выпорхнула, отчаянно кудахча, курица, заставив его от неожиданности вздрогнуть. Но он тут же вспомнил: ведь Уиллетты говорили ему, что им некуда девать своих кур и они с удовольствием ими поделятся. Должно быть, они-то и привезли их. Энни, конечно, была этому очень рада.

Он распряг лошадей и отвел их в хлев, где было темно, хоть глаз выколи. Его верный Ред почуял хозяина и поднял голову, затем снова принялся невозмутимо жевать. Этого коня невозможно вывести из равновесия. Зато мул стал беспокойно метаться и пятиться к стенке. Хэп завел лошадей, на которых приехал, в стойла и, выходя оттуда, наткнулся на целую кипу сена. Должно быть, его тоже привез Уиллетт. Вилы в такой кромешной тьме найти было невозможно, так что пришлось брать сено руками. Он перебросил через воротца стойл по охапке каждой из лошадей, решив, что до утра этого хватит, а завтра он о них позаботится, и вдруг почувствовал, как что-то дернуло его за полу куртки. У него волосы стали дыбом, рука скользнула к кобуре, и, резко повернувшись, он выругался: