Онлайн книга «Скандинавский детектив»
|
Самое ужасное заключалось в том, что она не знала, что знает Хенрик. Он появился в ателье уже после ее ужасного скандала с Вероникой. Из соображений конспирации он доехал на такси до Васагатан, а затем прошел часть пути пешком, в то время как Вероника, разгадавшая его планы, поехала прямо в ателье. Когда все было кончено, Мария в панике закрыла дверь в комнату закройщицы, но на ней не было замка, а Хенрик довольно долго отсутствовал, пока она причесывалась. В «Ла Ронд» оба они были совершенно не в себе, и когда она снова вернулась на Шелегатан, то почувствовала, что что-то не так, она была уверена, что ее ужасная тайна раскрыта, что в ателье уже ждут полицейские, готовые ее арестовать. Но в ателье было пусто. Там не было никого, кроме покойной, а к той она не могла заставить себя зайти. Настоящий шок она испытала утром. Сначала — белый шелк. Затем — ножницы. Кто-то вытащил их из груди Вероники и уничтожил тем самым следы. Инстинктивно она чувствовала, что это мог сделать только Хенрик. Она позвонила ему в Мальме, но он изобразил такое полное неведение, что она не осмелилась спросить напрямую. В дальнейшем он все время защищал ее, солгав насчет ссоры с Вероникой у них на вилле и насчет времени своего приезда в ателье, но, когда они оставались вдвоем, он ни словом не упоминал об этом или о чем-либо другом, связанном с убийством. — Мне кажется, что он предпочитал не думать об этом, забыться, убежать. Раз мы не говорили об этом, то этого вроде бы и не существовало. Как тогда, когда он садился в машину и ехал, ехал, куда глаза глядят… прочь от всех неприятностей. Он был так необыкновенно добр ко мне, так выгораживал меня. Он даже сказал, что это он застал Жака в тот момент, когда он разговаривал с фру Юнг, и задушил его. Это было не так, вы, наверное, давно догадались, херр комиссар. Я вернулась в ателье, потому что волновалась из-за утюга, но тут у меня появился куда более серьезный повод для волнений. То, что Жак говорил Гунборг какими-то расплывчатыми намеками… все это было совершенно ясно для меня, до ужаса ясно. Он видел меня в тот момент, когда Вероника примчалась в ателье, и даже слышал начало нашей жуткой ссоры, он упомянул о ней, когда разговаривал с Гунборг, хотя и не называл моего имени. Он мог в любую минуту засадить меня в тюрьму. Я совершенно потеряла рассудок от страха. В голове у меня билась одна-единственная мысль — заставить его замолчать. Любой ценой. Но… но я не помню, что я делала. Про Веронику я помню. Помню, как она закричала и упала на мой стол… А про Жака — нет. Не помню, как я затянула лоскут, как я затащила его под вешалку с вечерними платьями за шторой. Ничего не помню. Все было сказано, и нечего было добавить. В управление полиции они пошли пешком. На обветшалой и грязной лестнице она на секунду задержалась, провела пальцем по прихотливому металлическому узору перил и обернулась, глядя на дверь ателье. Потом двинулась дальше. — Что… что я буду делать? — Когда? — спросил он, идя в полушаге позади нее. — В тюрьме. — Я думаю, шить. — Да, — тихонько вздохнула она, и цоканье ее каблучков по разбитому мозаичному полу почти заглушило этот вздох. — С этим я, по крайней мере, справлюсь. * * * Две недели спустя Кристер Вик шел в противоположном направлении, поднимаясь на четвертый этаж. Дверь ему открыла Би — как ни странно, на этот раз она почему-то не жевала яблоко. — Фрекен Мартин здесь. Извините, мне ужасно некогда. В примерочной Камилла любовалась длинным платьем с узкой юбкой и широкими китайскими рукавами, усыпанными жемчужинами и расшитыми золотом. Восточный облик дополняли лукавые, чуть раскосые глаза. Аста Арман и Гунборг Юнг с обеих сторон подкалывали ткань, на полу у ее ног ползала Би с невероятным количеством булавок на рукаве, в воротнике халата и даже во рту. — Я смотрю, ателье не прогорело? — Нет, — отмахнулась Аста. — А что если сделать еще одну вытачку вот здесь, под грудью? Наши дела идут неплохо, но только потому, что все не щадят себя. Би — просто ангел, берется за любую работу, даже самую трудную и скучную, и фру Юнг работает буквально день и ночь. — Хотя ей вовсе не нужно больше столько работать, — сообщила Камилла. — Хенрик Турен прислал ей ту старую долговую расписку, разорванную на куски. Я думаю, он мог это себе позволить. — А как поживает Ивонна Карстен? — Неожиданно для всех она оказалась способной закройщицей. Аста даже не подозревала, что Ивонна может быть такой полезной. — Кстати, если уж мы заговорили об этом, — вмешалась Гунборг Юнг. — Ваши водолазы действительно нашли ножницы? — Нет. — Значит, это был только блеф? — Ну да. Она едва заметно поджала тонкие губы и заговорила о другом: — А что делать с шелковым платьем, которое вы собирались заказать к свадьбе? Камилла с сомнением протянула: — А разве оно готово? — Мария его раскроила и наметала для примерки. Голос фру Гунборг звучал сухо и обыденно, и Камилла неожиданно кивнула. — Разумеется, заказ остается в силе. — Но… — неуверенно начала Аста. — Когда что-нибудь затеваешь, всегда возникает масса всяких «но». Кристер с головы до ног — клубок противоречий. Он просто сросся со своей профессией, и мне неприятно думать, что ему приходится иметь дело с такими, как Мария. Но я не могу отказаться от платья, которое она для меня раскроила, только потому, что хочу быть подальше от его забот. Но только не сейчас, вы что, с ума сошли? Отложим на четверг. Уже час дня, и мне пора вести комиссара полиции на премьеру. — Премьера? Среди бела дня? — «Мечта Терезы», — благоговейно выдохнула Камилла и выскользнула из китайского наряда. — В ротонде. Эрик Сайден, Рунстен и Ларс Верле. Аста сочувственно покосилась на Кристера. — Я и не знала, что ты любишь такую ультрамодную музыку. — Если честно, я терпеть ее не могу. К Вагнеру и Верди я кое-как привык, особенно когда поет Камилла. Но вообще-то я не большой любитель оперы. Аста задумчиво протянула: — Иногда я задаюсь вопросом, разумно ли вам будет пожениться? — Разумно? Зрачки Камиллы сузились, глаза по-кошачьи сверкнули. — Знаешь, я так об этом никогда не думала. Мне скорее казалось, это будет… — Прикольно, — услужливо подсказал жених и подал жакет. Комментарий Би заглушили булавки во рту. |