Онлайн книга «Немецкий детектив»
|
Эрих Грабовский, родившийся 12 февраля 1911 года в Нойхагене под Берлином, женатый, двое детей, дипломированный банковский служащий, восемь лет проработавший в Бранденбургском земельном банке, ожидал их в гинекологическом кресле смотрового кабинета. Маленький невзрачный человечек, который напомнил Манхардту хорошо сохранившуюся египетскую мумию. — Добрый день, герр Грабовский,— приветствовал его Манхардт.— Ну что, еще раз вам повезло и удалось уцелеть? Прошу вас, не вставайте! Они сели на кушетке и подождали, пока медсестра не закроет двери в кабинет врача. Доктор Пассман уже ушел обедать. Манхардт закурил, и Кох тут же открыл окно. Он старался не дышать табачным дымом, считая, что это вредно для здоровья. Кох славился как бегун на 400 метров, его лучший результат — 50,5. Не веди он столь беспорядочную половую жизнь, пробежал бы и за 49,0. — Как дела у моего коллеги? — спросил Грабовский. — Выживет,— заверил его Манхардт, хотя понятия не имел, так ли это. — Подлый бандит! Его следует повесить! Да, повесить! Манхардт поморщился, так неприятен был писклявый, как у кастрата, голос Грабовского. Несмотря на нестерпимую жару, тот был в шерстяном костюме. «Наверняка еще и кошачьей шерстью обернул поясницу»,— подумал Манхардт. — Как, собственно, этот тип выглядел? — спросил Кох. — Откуда мне знать? Ведь он на голову натянул чулок! — Я имею в виду, какого он был роста? — уточнил Кох. — Ну, примерно с вас, правда, немного толще. — Никакого акцента не заметили? — Нет, не заметил. Он только крикнул: «Заткнись и давай деньги!», а потом: «Хватит!» — и все. — Вряд ли грабитель станет произносить речи,— буркнул Манхардт. — И угрожал вам пистолетом? — продолжал расспрашивать Кох. — Да, разумеется! — Вопросы явно казались Грабовскому бессмысленными.— Иначе я не отдал бы ему деньги. — Верно! — Кох попытался выжать ободряющую улыбку.— И как выглядело оружие? — Ну, как пистолет… — И потом он сразу выстрелил в вашего коллегу? — Да. Ваххольц хотел на него броситься, и тут… Боже!…— Грабовский закрыл руками лицо.— Это было ужасно! — Мы вам верим, герр Грабовский.— Манхардт укоризненно взглянул на Коха.— Прошу вас… от ваших показаний очень многое зависит. И тут в дверях показался клиент… — Я вынужден был отдать ему деньги, иначе я не мог! Дома у меня больная жена, я не мог рисковать… — Вам не в чем упрекнуть себя, герр Грабовский. То, что сделал Ваххольц, было неверно и неразумно; правильно поступили именно вы! Грабовский наградил Манхардта благодарным взглядом, потом презрительно покосился на Коха. — И тут в дверях показался клиент… — Да. Насколько я мог видеть, в таком рыжеватом костюме, как… как карамельный пудинг. — Высокий? Толстый? — Нет-нет! Скорее невысокий и стройный. Пожалуй, он больше смахивал на француза или итальянца… По крайней мере брюнет — это точно. — Но он не был иностранцем, верно? — Нет, ни в коем случае. — Сколько ему могло быть лет? — вмешался Кох.— Я имею в виду — грабителю. Грабовский задумался. — Думаю, за тридцать. — Бороды не было? — Нет… нет. — Вы не заметили у него на лице ничего особенного? Скажем, заячью губу, орлиный нос, ямочку на подбородке, мешки под глазами, шрамы, морщины? Старик даже застонал. От него явно хотели слишком многого. — Все случилось так быстро… я… нет, при всем желании не смогу помочь. Возможно, я еще сумею что-нибудь вспомнить, но сейчас… Манхардту стало жаль беднягу, не хотелось мучить его дальше. Но служба есть служба, и чувства тут неуместны. — Во что он был одет? — Серый фланелевый костюм. — Какого цвета была сумка, в которую он собирал деньги? И из какого материала? Манхардта самого утомлял этот допрос, но, даже рискуя разозлить главного свидетеля, он был обязан зафиксировать все детали. Дурацкая профессия! — Сумка? — Грабовскому всегда требовалось некоторое время, чтобы сообразить.— Гм… Полагаю, черная. — Дорогая, купленная где-нибудь на Кудамме, или дешевая, скажем от «Вулворта» или «Неккермана»? — Ну, я не знаю… Все произошло так быстро… — Разумеется, герр Грабовский. У Манхардта в зубах застрял кусочек рыбы. Да, придется, видно, выбираться к стоматологу. Ах, как он ненавидел этих халтурщиков, загребавших бешеные деньги только за то, что они копаются у порядочных людей во рту. — Вы видели руки этого типа, когда он держал сумку? — Нет. Ведь он был в перчатках — темно-коричневых кожаных перчатках. — Ага! Скажите, к какому социальному слою вы бы его отнесли? Принадлежал он к низам, ну, скажем, подсобник или разнорабочий, или по манерам и выговору относился скорее к среднему или даже верхнему слою? — Тут я помочь вам не могу… «Идиот!» — подумал Манхардт. Он хотел знать, в каких кругах искать преступника. Это могло бы здорово помочь. Постепенно он начинал терять терпение. А этот Грабовский какой-то заторможенный. Да еще непрестанно постукивает ногтями больших пальцев, что постепенно стало очень раздражать Манхардта. — Бандит действовал привычно? — спросил он, одновременно распуская галстук и начав массировать затылок.— Я имею в виду, по вашему мнению, этот тип что-то подобное совершал уже неоднократно или вам показалось, что это было его первое ограбление? Грабовский наморщил лоб. Он чувствовал себя как в школе на уроке и боялся каждого следующего вопроса. — Не могу сказать, ведь… — …все произошло так быстро. Я знаю,— подхватил Манхардт. Грабовский обрадованно кивнул. Пока они молчали, Кох получил возможность дополнить стенограмму. Ему все показалось весьма занимательным и поучительным. Он отчаянно жаждал повышения, и потому все время должен был быть наготове. На этот раз ему казалось, что пришло время встрять с вопросом. — Этот человек уже был когда-нибудь в вашем отделении? Понимаю, у него на голове был чулок, но ведь тот, которого он похитил, явно узнал его. Возможно, вам была знакома фигура или голос… — Об этом лучше вам спросить герра Ваххольца.— Грабовский, судя по всему, думал только, когда же кончится допрос. — А тот, в рыжем костюме, он тоже был вашим клиентом? — спросил Манхардт. — Нет, не думаю. — Он ничего не говорил? |