Онлайн книга «К чему лишние слова?»
|
Полуголая Мэгги будет теперь к нему прижиматься. Отлично! По всей видимости, в этом и заключается суть реабилитационного периода: он будет думать не о больной ноге, а о другой части своего тела. – Если вода такая холодная, то, пожалуй, я лучше пропущу купанье. – Не трусь. Быстро привыкаешь. Уже кажется почти теплой. Взяв его руку, она положила ее себе на плечи. Сексуальные инстинкты, дремавшие в нем так долго, взыграли с невиданной силой. – Я правда раздумал, – Пит пытался сохранить между ними хоть минимальное расстояние. – Боюсь, тебе тяжело. – Ерунда, – настаивала она, прижимаясь к нему. – Я сильнее, чем кажусь. Ах черт, в одних плавках возбуждение уже очень скоро станет заметным. Уйти он уже не успеет, придется влезать в воду. – Куда ты вдруг так понесся? Не спеши, – Мэгги обняла его за талию. Пит с ужасом наблюдал за тем, как с каждой секундой все сильнее оттопыривалась нижняя часть плавок. К счастью, они уже дошли до воды. – И это ты называешь немного прохладная? Да она ледяная! – Если входить постепенно, то ничего. – Они сделали еще несколько шагов, и тут Пит поскользнулся и потерял равновесие. И хотя Мэгги была сильной, удержать его она не смогла. Ощущение, наверное, сродни тому, что бывает при погружении в прорубь. Одно хорошо, возбуждение Пита тотчас прошло. Средство поэффективнее холодного душа! – Ничего себе плюхнулись! – со свистом выдохнула Мэгги. – Холодно, жуть! Пит отбросил волосы с лица. – Полагаю, ты все-таки не достаточно сильная, чтобы справиться со мной. – Извини! – Она дотронулась до больной ноги. – Ушибся? – Нет. Только промок и замерз. – Это я виновата. Поспешила. Тебе еще рано лезть в воду. – Ладно. Все обошлось. – Он махнул рукой и, почувствовав, что покрывается гусиной кожей, спросил: – Знаешь, когда начнется настоящее веселье? Когда ты захочешь меня отсюда вытащить. – Думаешь, ты не сможешь встать самостоятельно? – Не знаю, если честно. Но если не встану в самом скором времени, то точно посинею и превращусь в ледышку. Мэгги сама уже начала дрожать. – Наверное, вода все-таки холоднее, чем я думала. В середине июля вода здесь теплая, как парное молоко. – Приятно слышать. – Погоди, я принесу трость. Пит покачал головой. – Не хочу ее портить. Может, попробуешь рывком поднять меня за руки? – Ты уверен? – А что нам еще остается? Идея ползти по песку к берегу меня не воодушевляет. И потом, я не уверен, что смогу ползти. Мэгги живо вскочила на ноги. – Давай! На счет «три» толкайся здоровой ногой, а я потяну тебя вверх. Если станешь падать, хватайся за меня – я устою. Он раздраженно замотал головой. – Хорошо хоть нас никто не видит. Мэгги протянула руки. – На счет «три». Готов? Стоило ему выпрямиться, как Мэгги обхватила его, закрепляя успех. Ее глаза оказались на уровне его шеи – как же он высок, да и весит немало. Одна его рука лежала у нее на плече, другая расположилась на бедре. Поза получилась излишне интимной. В течение нескольких долгих секунд они стояли неподвижно. – Послушай, Пит! Он положил подборок на ее макушку. –Что? – Раз ты уже встал, отпусти меня. Рука на ее бедре напряглась и опустилась на дюйм-другой ниже. – Надо бы. Но прошло столько времени. – С чего? – С тех пор, как я держал женщину вот так. Не обольщайся! Ты просто подвернулась ему под руку, твердо сказала Мэгги себе. Он и не хочет тебя по-настоящему. И все равно ноги сделались ватными, а голова закружилась. – Постарайся не думать обо мне так. Я не женщина, а врач. Существо бесполое. У тебя нет причин думать иначе. – Есть две очень основательные причины думать о тебе, как о женщине, и они обе сейчас прижимаются к моей груди. О боже! – Ты прекрасно знаешь, что нам нельзя даже думать о таких вещах. Ты мой пациент. Он тяжело вздохнул. – Знаю. Но ощущение удивительно приятное. Я даже не представлял, как мне его не хватало. – Ничего, это пройдет, – заверила его Мэгги. Она тоже долго переживала из-за отсутствия личной жизни. А потом привыкла и стала довольствоваться книгами, фильмами и просто приятельскими отношениями с мужчинами. И все же Питу на пляже удалось взволновать ее. Только когда Мэгги проводила его в коттедж и уложила на кушетку, она смогла облегченно вздохнуть. Пит стянул с рук запачканные кровью перчатки и бросил их на пол. – Отметь время смерти. В комнате стоял металлический запах крови, крови пятнадцатилетнего юнца, изрешеченного пулями. – Умирать в таком возрасте – это ужасно! – ассистировавшая ему Рашель Веверз печально покачала головой. – Но когда ты состоишь в банде, в этом нет ничего удивительного. Пит перелистал медицинскую карту. Девятый класс школы. Боже! С каждым годом они становятся все моложе. – Как его приятель? – поинтересовался он у Рашель. – Тот, что с двумя пулями? Только что отвезли в операционную. Одна пуля в позвоночнике. Если и выживет, то навсегда останется парализованным. Пит потер переносицу. Порой он жалел, что не стал дерматологом или педиатром, хотя и знал, что не стал бы ничего менять, даже будь у пего выбор. Ведь здесь он спасал жизни. То есть обычно спасал. Только иногда, в случаях типа этого, медицина была бессильна. Рашель взяла карту у него из рук. – Когда станет известно о случившемся, его дружки наверняка постараются отомстить. Значит, будут новые трупы. Почему бы тебе не сбегать в кафетерий, купить нам что-нибудь пожевать? А я буду держать оборону до твоего возвращения. – Фруктовый салат? – И сыр. Кстати, а может быть, сходим куда-нибудь после работы? – Я обещал Лиззи поучить ее кататься на водных лыжах. – В феврале? – У ее родителей дом во Флориде. Слетаем туда на денек. – Вы же только что слезли с гор! – Это было в прошлом месяце, – ответил Пит, направляясь к лифту. Рашель рассмеялась. – Ты хочешь извести бедную девушку, не доведя до алтаря? То горы, то водные лыжи... Пит хмыкнул. Рашель прекрасно знала, с каким нетерпением он ждет свадьбы. |