
Онлайн книга «Объяснение без слов»
— Поздравляю, — говорю я, думая о том, что все вокруг будто сговорились и назло мне выходят замуж и вынашивают детей именно сейчас, когда я на личной жизни почти поставила крест. — Спасибо! — Мел приподнимает воображаемый подол длинного подвенечного платья и с торжественно-счастливым лицом плывет от раковины до плиты. Улыбаюсь. — Тебе очень идет эта роль. Только я на твоем месте сшила бы совсем не такое платье, как в прошлый раз. Чтобы какое-то время спустя воспоминания о первой свадьбе и о второй не перепутались в памяти. Какого черта я язвлю? Не сама ли доказывала Уилфреду, что не вижу в разводе и любвеобильности Мел ничего постыдного? Она, будто не замечая моей иронии, складывает руки перед грудью. — Я тоже подумала: сделаю все иначе. Мы уже обсудили с Гордоном каждую мелочь. — Ее глаза разгораются. — Наряды у нас обоих будут нежно-песочные. Гостей пригласим немного, но… — она делает жест рукой с поднятым указательным пальцем, — хотели бы заранее всех предупредить, чтобы на каждом была одежда примерно такого же цвета. Она расставляет руки в стороны и, как маленькая игривая девочка-горожанка, впервые очутившаяся на залитом солнцем загородном лугу, несколько секунд упоенно кружит на месте. Я потягиваю невкусный кофе, смотрю на подругу и стараюсь ни о чем не думать. Наконец Мел останавливается и смотрит на меня затуманенными счастливыми глазами. — И еще: у каждой девочки должен быть мальчик. Я чуть не захлебываюсь. — Что?! — Ну, понимаешь, нам хочется, чтобы праздник получился скромным, но очень красивым и гармоничным! — объясняет Мел, оживленно размахивая руками. — Таким, чтобы и десять лет спустя было приятно посмотреть фотографии! И чтобы дети нами любовались. Кривлю губы. На языке вертится колкость. Становлюсь, как Селена, говорю себе. Но не могу удержаться. — Через десять лет… — начинаю я, но Мел взглядывает на меня таким невинно-радостным взглядом, что я в срочном порядке ищу другие слова. — Кто знает, что будет через десять лет? Мел пожимает плечами и смеется. — Если мы не умрем, то все будет примерно так же. Наклоняю голову немного вперед. — Что это с тобой? Думаешь, твоя любовь к Гордону будет длиться вечно? — Почему бы и нет? — спрашивает Мел, приподнимая голову. Растерянно усмехаюсь. — Да потому что… потому что ты художница, всегда нуждаешься в свежих впечатлениях! Мел разводит руками. — Свежие впечатления можно получать не только из встреч с новыми парнями! Гордон много ездит с концертами, знакомится с массой людей. Я буду путешествовать с ним, изучать разные города, общаться с их жителями. Вот тебе и впечатления! Медленно киваю, не вполне веря, что Мел трезво смотрит на их с Гордоном будущее, но не желая продолжать спор. — А его родители? — Что? — Она непонимающе пожимает плечами. — Они не против вашей свадьбы? Мел выглядит обиженной. — По-твоему, я для него — не пара? — По-моему, пара! — говорю я. — Но их мнение вряд ли совпадает с моим. Во-первых, он слишком молод для женитьбы вообще, во-вторых… — осекаюсь. Стоит ли высказывать вслух то, что пришло мне на ум? — Что? — требовательно спрашивает Мел. — Вы не очень-то подходите друг другу по возрасту, — несмело продолжаю я. И тут же торопливо добавляю: — Во всяком случае, им так может казаться! И потом у тебя такая необычная профессия… Ты натура неординарная, с характером. Их это не смущает? У Мел чуть заметно вздрагивают ноздри, и я уже жалею, что не сумела вовремя остановиться. Но она отвечает на удивление ровным голосом: — Родители Гордона — люди очень набожные. Умеют в каждом человеке рассмотреть светлое, настоящее. К тому же видят, что их сын серьезно влюблен. А возраст… Наполеон, например, был младше Жозефины на шесть лет. Примерно такая же разница была между Шопеном и Жорж Санд! Это в те-то времена, когда разного рода условностям придавали гораздо больше значения! Романтические истории Наполеона с Жозефиной и Шопена с Авророй Дюдеван были не очень-то счастливые и долговечные, думаю я, но вслух этого не говорю. Мел о чем-то задумывается и произносит негромко, с несвойственной ей робостью: — В любом случае я очень постараюсь не отравить ему жизнь… Мне делается стыдно. Немедленно успокой ее и прекрати наконец смотреть на все, что творится вокруг, сквозь призму своих дурацких страданий! — приказываю себе. Ставлю чашку на стол, подскакиваю к подруге и беру ее за руки. — Только ты не подумай, что я сомневаюсь в твоих чувствах или что не рада вашей свадьбе. Просто волнуюсь за тебя… Мел кивает. Ее лицо вновь освещается улыбкой. — Знаю. Обнимаемся. — Впрочем, неважно, что кто подумает! — говорю я, отстраняясь и сжимая руки Мел. — Главное, что хорошо вам, остальное приложится. Возвращаюсь за стол. Мел садится напротив. Ее лицо серьезнеет. — А насчет костюмов и мальчиков-девочек я не шучу. Ты, разумеется, будешь лучшей подружкой невесты… — Подруги невесты, по идее, должны быть вообще без пары! — восклицаю я, начиная злиться. Зачем она сыплет соль на мою свежую рану? Мел приподнимает руки. — По идее — да, но ведь теперь никто не соблюдает эти правила. Иногда в подружки невесты берут замужних, многодетных, пятидесятилетних! А мне бы хотелось, чтобы праздник получился особенный, понимаешь? Чтобы радовал глаз! Одним глотком выпиваю остатки кофе и с шумом ставлю чашку на стол. — Нет, не понимаю! Мел встает и начинает ходить туда-сюда, еще больше действуя мне на нервы. — Согласись, так красивее: большая общая фотография, а на ней через одного мужчина, женщина. И посередине жених с невестой. Все симпатичные и счастливые! — А если я несчастная и одинокая? Что же тогда? Следует ответить вам вежливым отказом, чтобы не портить картинки? Тебе не кажется, что это несколько жестоко? Мел останавливается прямо передо мной и вытягивает вперед руку. — Если хочешь, Гордон пригласит своего холостого друга, — скороговоркой произносит она. — Вообще-то у него на примете две кандидатуры: первый — его двоюродный брат, но у него есть жена, второй — его приятель музыкант. Ты его видела на концерте. Он ударник. Смотрю на нее, возмущенно сопя. Мел присаживается на корточки и заискивающе заглядывает мне в глаза. — Если ты не найдешь себе пару, Гордон пригласит его, Фрэнка. По-моему, он очень даже… |