Книга Блеск презренного металла, страница 8 – Светлана Алешина

Даже у выдержанного Сергея Ивановича при таком заявлении беспомощно вытянулось лицо, а Маринка просто покраснела от злости и выпалила:

— Вам случайно не голову напекло? Что вы здесь плетете? Какие ульи? С какой стати мы будем писать про какие-то дурацкие ульи?

Пчеловод Пименов улыбнулся хитрющей улыбкой и погрозил Маринке толстым пальцем.

— Ульи дурацкие? — спросил он с сарказмом. — А медок-то любим трескать! А как он достается, медок, знаете?

— Послушайте! — вмешалась я наконец. — Насчет меда мы кое-что знаем, конечно. Но в своей газете этих вопросов мы практически не касаемся. У нас криминальное издание, понимаете? Нас интересуют убийства, ограбления, аферы… Так что, если вы до сих пор никого не прикончили, вряд ли мы станем о вас писать. Вы что-то перепутали, уважаемый!

Пименов вытаращился на меня с таким недоверием, словно я действительно предложила ему отправить кого-нибудь на тот свет. Он явно ничего не мог понять. Возникла неловкая пауза.

Но тут всех выручил курьер Ромка, наш семнадцатилетний стажер, который в глубине души считает себя великим сыщиком и будущей звездой криминалистики и журналистики вместе взятых. Ему одному пришло в голову заглянуть в скомканную газету, валяющуюся на столе.

— Позвольте! — воскликнул он удивленно. — По-моему, мы зря толчем воду в ступе. Вы ссылаетесь на эту газету? Но ведь это «Огни Тарасова», а вы сейчас находитесь в редакции газеты «Свидетель»! Вот и все недоразумение…

Гражданин Пименов недовольно покосился на нашего Шерлока Холмса и, не желая сдаваться, буркнул:

— Ну и что?

— Ничего себе — ну и что! — разгневанно фыркнула Маринка. — Редакция «Огни Тарасова» этажом выше. Вот туда и отправляйтесь и не морочьте нам голову!

Пчеловод Пименов долго размышлял, поочередно разглядывая всех нас тяжелым недоверчивым взглядом, а потом сказал с угрозой:

— Я сам знаю, куда мне отправляться! Я правды все равно добьюсь, не беспокойтесь! Вы еще Пименова не знаете! — Он натянул на уши свою несуразную шляпу, вороватым движением схватил со стола газету и, прибавив на прощание: — Так что бывайте! — выкатился из приемной в коридор.

Едва за ним захлопнулась дверь, Маринка, сдерживавшая себя из последних сил, произнесла громко и с выражением:

— Вот это идиот! Просто какой-то чемпион среди идиотов!

— В тяжелом весе! — подхихикнул ей Ромка.

— Молодые люди! — строго провозгласил Кряжимский, обводя обоих ледяным взглядом. — Вы глубоко заблуждаетесь, если думаете, что подобные заявления характеризуют вас как блестящих интеллектуалов. К сожалению, впечатление создается совершенно обратное. А мне, признаться, не хотелось бы, чтобы мои коллеги роняли себя даже в узком кругу. Давайте не забывать, где мы работаем. Ведь нам, как и врачам, доверены людские судьбы…

— Ой, да, Сергей Иванович! — тут же заныла Маринка. — Ну чего тут особенного? Как же прикажете называть дурака — умным, что ли?

— А никак не называть, — твердо сказал Кряжимский. — Просто ни к чему. Знаете это выражение «дурак — это другой»? Ну, вот тот-то и оно. И потом, первое впечатление может быть очень обманчивым…

— Первое впечатление-то как раз еще было ничего, — пробормотала Маринка, подмигивая мне. Сергей Иванович сел на своего любимого конька, и теперь его было невозможно переспорить.

Но на этот раз спор прервался сам собой, потому что в приемную влетел следующий посетитель — молодой расхристанный парень в кожаной тужурке и мятых брюках, испачканных солидолом и машинным маслом.

— Это «Свидетель»? — гаркнул он с порога. — Ну, все путем — принимайте!

— Ульи привез, что ли? — прыснула Маринка, которая никак не могла отойти от встречи с пчеловодом.

Парень задумчиво посмотрел на ее ноги, вытер нос грязным кулаком, ухмыльнулся и сказал:

— Пчелами интересуешься, симпатуля? Можно договориться! Подожди пока. Я сейчас с делами разделаюсь, и, считай, весь твой!

— Да нужен ты мне! — обиженно проговорила Маринка, отодвигаясь подальше от весельчака. — Штаны сначала постирай! А то к тебе подходить опасно.

— А без штанов я еще опаснее! — серьезно заявил парень, пожирая Маринку бессовестными черными глазами.

— Господи, что это за полоса такая! — простонала я, опускаясь в кресло. — Все сговорились, что ли? Вы-то кто такой, молодой человек?

Парень обернулся ко мне, что-то прикинул в уме и сообщил деловито:

— Ага, значит, ты хозяйка! Значит, короче — куда сгружать бумагу?

Я чуть не подпрыгнула.

— Что значит сгружать? — завопила я. — Ничего не надо сгружать. Где этот ваш Галабуцкий? Я должна с ним срочно поговорить.

— Не знаю никакого Галабуцкого-Малабуцкого, — весело сказал парень. — Я — водила. У меня задание — отвезти тонну бумаги «Свидетелю». Все разговоры побоку. Вот накладная — получи и распишись! — широкой темной ладонью он припечатал к столу какую-то бумажку.

— Не стану я нигде расписываться! — заявила я категорически. — Пока не поговорю с Галабуцким, никаких накладных!

— А хоть с Кремлем говори! — легкомысленно отозвался водила. — Мое дело маленькое. Принял — сдал. А там уж как хотите разбирайтесь. В общем, я поехал. Бумага во дворе. Мы ее с ребятами уже сбросили — можете не благодарить. Пока, симпатуля, передавай привет пчелкам! — кивнул он Маринке и, прежде чем мы успели что-то возразить, выскочил из комнаты.

Мы ошарашенно переглянулись, а сообразительный Ромка тут же помчался вниз, во двор — проверять наличие бумаги. Сергей Иванович развел руками.

— Сколько лет живу, а такого не видел! — признался он. — То есть это все настолько кажется мне подозрительным, Ольга Юрьевна, что и передать не могу.

— Я же говорю, магнитная буря! — веско заключила Маринка.

Мы с Виктором ничего не сказали. У меня просто не было сил. Я еще надеялась, что все это шутка, и Ромка, вернувшись, сообщит, что никакой бумаги во дворе нет. Но он появился возбужденный, даже слегка напуганный, и, разведя руками на манер записного рыболова, сказал с восхищением:

— Есть! Вот такой рулонище! Как они его сгружали, не представляю!

— А машина? — мрачно поинтересовался Виктор.

Раз Виктор решился открыть рот, значит, он был по-настоящему обеспокоен. А ответ Ромки ему совсем не понравился — это было видно по его лицу.

— Машина уже уехала, — сказал Ромка. «Зилок» какой-то…

— Номер? — спросил Виктор.

— Не заметил, — виновато ответил Ромка.

— Да черт с ним, с номером! — раздраженно сказала я. — Все равно мы к этой бумаге не имеем никакого отношения. Глупость какая-то!

— Троянского коня напоминает, — блеснула знаниями Маринка. — Может, с этой бумагой нам что-нибудь подсунули? Бомбу, например, или споры сибирской язвы… Как вы насчет такой версии — биологической?