Книга Дети Шахразады, страница 18 – Тони Молхо

— Как ваша фамилия? — спросила она, придвигая к себе тяжелый гроссбух.

Девушка ответила что-то, состоявшее целиком из гортанных согласных.

Черт побери, как это пишется? — думала Машка, пытаясь повторить про себя странные звуки и мысленно перевести их в письменные буквы.

— А имя?

— Хосния.

— Номер удостоверения личности? — Маша оставила слишком сложный для нее гроссбух и пересела к компьютеру.

Девушка порылась в рюкзачке, подала маленькую синюю пластиковую книжечку и в то же время произнесла номер, немного путая ивритские и арабские цифры, которые произносятся почти одинаково.

— Хосния Усмана, живете в Рахате, — прочла доктор мгновенно найденный анализ и посмотрела на фотографию в удостоверении. Это, несомненно, была та самая девушка в том же самом платке, и доктор Нир нажала на клавишу «распечатка». Посмотрела на выползающий бумажный листок и радостно — потому, что все, без исключения, радовались этому известию — сказала: — Поздравляю! Вы беременны!

Кофейное лицо девушки неожиданно посерело. Она глотнула воздух посиневшими губами, качнулась, но удержалась на ногах.

Испугавшаяся врач бросилась к аптечке первой помощи, висевшей на стене, и сунула девушке под нос склянку с нашатырем, но та твердо отвела протянутую руку. Она уже пришла в себя. Сильные, привыкшие к грубой работе пальцы чуть заметно дрожали, когда она взяла напечатанный бланк и аккуратно, методично свернула — пополам, еще пополам… и еще раз пополам, как будто решала какую-то сложную логическую задачу. Потом она сунула маленький незаметный квадратик в карман джинсов, глянула на белый халат мертвыми глазами и спокойно сказала:

— Спасибо, доктор!

Повернулась и неслышно вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Что-то не радует ее эта беременность, подумала, поджав губы, доктор, вновь поворачиваясь к экрану компьютера. Странно! Бедуинки всегда так счастливы и так гордятся этим. Но тут что-то неладно. Не зря она взяла его сама — не хочет, чтобы дома узнали. Ладно. Ее дело. Не буду пока отправлять ответ.

Вечером, наливая Давиду крепкий сладкий чай, Маша вспомнила про эту девушку. — Слушай, ты у меня знаток местных обычаев, — размешивая сахар в гжельской чашке, сказала она своему местному мужу, — с каких это пор бедуинки боятся беременности?

— Ты, наверно, что-то не так поняла, — ответил разомлевший от домашнего тепла муж. Кроме сахара он бухнул в чашку столовую ложку тягучего финикового меда, и теперь наслаждался родным египетским вкусом напитка. — Расскажи, как было дело.

— Ну… сегодня пришла ко мне студентка-бедуинка и попросила на руки анализ на беременность. Положительный. Я дала. Она чуть в обморок не грохнулась. Нашатырь пришлось совать.

— Студентка-бедуинка? А как ее зовут? — Муж, порозовевший от финикового меда, лениво прищурился в сторону телевизора, на экране которого танцевали полуголые потрясающие красотки. На его коленях мурлыкал толстый теплый кот. Бразильский карнавал хорошо сочетался с финиковым медом и мурлыкающим котом.

— Ну что ты спрашиваешь?! Ты же знаешь, что ее фамилию я не то что выговорить — и запомнить не способна! Звать Хосния, из Рахата. Это бедуинский город в Негеве, так?

Муж неожиданно проснулся:

— Студентка из Рахата? Хосния? Хосния Усмана? Ты не перепутала?

— Да! Откуда ты знаешь ее фамилию?! Ты что, и с ней знаком, Казанова?.. Да, она так и сказала, теперь я припоминаю. Я еще думала, как эта фамилия пишется — через «алеф» или через «аин».

— Через «аин», — автоматически ответил предсказатель будущего и задумался. Сон его как рукой сняло. Кот почувствовал перемену настроения хозяина и перестал мурлыкать. — Значит, Хосния Усмана беременна… Ой, вей! Это плохо. Это очень плохо! Быть беде!..

— Ты можешь объяснить нормально?! — возмутилась жена. — Вечно ты каркаешь!

Муж выключил красоток в перьях и внимательно посмотрел в зеленые леденцовые глаза:

— Это очень известная семья. Очень богатый клан. Ее отец — мой клиент в банке уже много лет. У них в семье — одни мальчики, они вместе с отцом пасут овец и ухаживают за его стадами, и только одна девочка — эта самая Хосния. Ее рождения так долго ждали, что отец устроил пир по поводу рождения дочки, несмотря на то, что празднуют только рождение сыновей. В банке до сих пор рассказывают, сколько денег он угрохал тогда на этот праздник.

Маша кивнула. Она вспомнила, как часто на врачебном приеме она спрашивала бедуинскую женщину:

— Сколько у вас детей?

— Двое!

— Но в карте роженицы написано — пятнадцатая беременность!

— Но ведь все остальные — девочки!..

— Ее даже назвали в честь отца Хосни, настолько отец был рад, — продолжал Давид, подкладывая под бок пышную диванную подушку и по-арабски сгибая ноги на диване. Он уселся поудобнее и продолжал горестно качать головой — Видишь, он даже позволил ей учиться. И не только в школе, а в университете — это очень редко бывает.

— Но если он так ее любит, то почему плохо, что она беременна? — не поняла доморощенный психолог.

— Потому, что Хосния не замужем.

— Ну и что? Подумаешь, треть женщин в стране — матери-одиночки, и половина из них — не замужем!

— Глупенькая. Она же бедуинка! — терпеливо, как клиентке, растолковал муж. Кот внимательно слушал, навострив уши. — Она должна выйти замуж за своего двоюродного брата.

— При чем тут двоюродный брат? Во-первых, это слишком близкое родство. Во-вторых… А если она его не любит?

— Это не имеет значения. Таков Закон. Кузен может быть кривым, косым, полным идиотом — она будет его женой. Это ее судьба. Точка. Теперь подумай, что будет, если обнаружится, что она была с мужчиной. По их законам это — преступление, прелюбодеяние, тяжелейшее оскорбление всей семье, всему клану. Ведь она не сберегла честь семьи! Преступление карается смертью, убивают и его, и ее. Казнь совершает ее родной отец или старший брат. Если обидчик — бедуин, то начинается кровная месть, потому что его клан будет мстить за убийство, даже если оно было справедливо. Эта война кланов может длиться десятки лет и привести к десяткам трупов. — Давид нахмурился и выдернул из-под спины подушку. Все теперь раздражало, тревожило его. Кот обиженно спрыгнул на пол и, чтобы успокоиться, пошел к аквариуму — посмотреть на замедленные движения рыбок. Ему не нравилась нервная обстановка в семье. Пропадал аппетит и чесались уши.

Давид проследил взглядом за подергивающимся нервным хвостом и продолжал:

— Я помню такой случай. Это был тихий ужас, он длился много лет, и никто не помнил, когда и от чего он начался. Но убивать не переставали. Я как раз работал в Рахатском отделении банка, и помню этот непрекращающийся кошмар очень хорошо. Только Решение Совета шейхов при активном содействии полиции Негева, личном вмешательстве представителя Правительства и семидневной мировой — «сульхи» помогло прекратить эту бессмысленную череду убийств. Потом все переженились, чтобы забыть вражду.