Онлайн книга «Две головы лучше»
|
– Нет, Сашка, все это надо бы переварить. Ты – частный детектив… Это уже выходит за пределы моего понимания! Ты же классная переводчица! – Ага, классная, – хмыкнула я. – Может быть, ты мне подскажешь, где у нас хорошо зарабатывают переводчики? Вот я и сменила профессию. Так что у вас за странные «междусобойчики» с господином Барышниковым? Я никак не могу представить вас вместе. – Долгая история, честное слово, Саша! Но мы никого не собираемся грабить. Просто тайна эта не моя. – Не надо меня интриговать, а? – попросила я. – В конце концов, я же не собираюсь сдавать тебя властям. Просто скромно сообщу Ирине Тимофеевне, что ты не вор. Не террорист. Ходишь к Барышникову попеть романсы и арии из «Князя Игоря». – Что-то в этом роде, – рассмеялся он. – Пойдем в кафе, выпьем по чашке кофе. И я тебе расскажу, чем я занимаюсь, только под большим секретом, ладно? В это время мимо нас снова прошествовала «кожаная леди», возвращающаяся из мини-маркета. К моему удивлению, пакетик в ее руке был полупустым – впрочем, может быть, она просто следит за весом? Я вздохнула. Как бы мне все-таки собраться с силами и сесть на диету? У меня с этим как-то не получалось. Все мои благие порывы уже вымостили мне прямую дорогу в ад. А вот эта леди обладает неплохой фигурой и старается держаться в форме, что весьма похвально. Не то что Александра Сергеевна, которая потребляет огромное количество калорий в виде кофе. Хотя почему это я решила, что «кожаная красавица» не несет в своем пакетике именно кофе? «Или ручную гранату», – подумала я, хихикнув про себя, продолжая наблюдать за этой особой. Она вошла в подъезд. Я снова спрятала фотоаппарат и с сомнением посмотрела на дом. Торчать тут мне уже надоело, к тому же я немного замерзла. Предложение Аристова показалось мне весьма заманчивым. – Ладно, в конце концов, ты мне все расскажешь, и я составлю «докладную записку» с твоих слов, – смирилась я с отсутствием душевной твердости. Дурацкое задание, а «каков вопрос – таков ответ», успокоила я свою не очень-то проснувшуюся совесть. – Пошли? Я посмотрела на Сережку. Он вдруг застыл, глядя в глубь улицы с таким восхищенно-умиленным выражением, что я невольно обернулась. Девушка, идущая по переулку, была само очарование. Огромные сияющие бирюзовые глаза были густо окаймлены черными длинными ресницами, а короткая стрижка делала ее похожей на юную Одри Хепберн. – Маринка, привет, – почти сдавленно, но храня в обертонах голоса нежность, проговорил Аристов. Она остановилась на одно мгновение, и черты ее лица, до этого напряженные, расслабились в легкой улыбке. – Привет, Сереженька, – пропела она. Голосок у нее был удивительный – мне показалось, что в воздухе рассыпались и погасли звезды-колокольчики. – Ты к нему? – Ага, – кивнула она и, скорчив очаровательную гримаску, призналась: – Так не хочется! Ты принес текст? – Да, – немного неуверенно сказал он. – Ты долго у него собираешься быть? – Не знаю, – пожала она плечиком. – Если успеешь, мы будем в кафе. – Ты нас, может быть, познакомишь? – встряла я в разговор. – Ах да. Это Саша. Моя однокурсница. А это… Марина. Она из консерватории. – Очень приятно, – улыбнулась девушка, и я позавидовала белизне и ровности ее зубов. – Я постараюсь побыстрее избавиться от Барышника. На всякий случай подождите меня там полчасика, ага? Мы согласились. Она исчезла за дверью, а Сережка все стоял на месте. Его глаза были мечтательными, будто перед ним уже возникли картины их безоблачного будущего с Мариной. – Пойдем, – дернула я его за рукав. – А то ты мне ничего не успеешь рассказать! * * * – В общем, я пишу всю эту смурь, а Маринка музыку, – рассказывал он мне уже в кафе. – Если честно, меня и самого тошнит. Но он платит хорошо, и мы могли бы тихо радоваться… – Кстати, что он за тип, этот Барышников? – Не знаю. Ничего определенного. Он неприятная личность, даже внешне… Как будто провел всю жизнь на зоне. Но это не так. На самом деле он закончил отделение народных инструментов в музыкальном училище и играл на аккордеоне в оркестре. Кажется, аккомпанировал какому-то хору – в общем, у него вполне респектабельное прошлое. Потом понял, что в моду вошел «блатняк», и решил попробовать себя в роли звезды шоу-бизнеса. Как ни странно, у него это получается! Вот только с песнями плоховато. Петь «народные-хороводные» уже не актуально, их почти все распевают – даже эстрадные звезды. Вот он и начал сам тужиться, да ничего пристойного не получилось. Я сидел без работы, и когда мне предложили этакую «халяву», я не отказался. Сначала я просто чумился от души, потом мне начало все надоедать, но поезд уже ушел. Маринке проще, она лепит свои три «задушевных» аккорда, а моя голова уже устала от тюремной специфики. Так что последний опус я отнес не свой. Вийона. – Что?! – Да из «Баллад на цветном жаргоне». Эти, знаешь? «Уж коль моргнут «Атас! Менты!», не жди, чтоб повторили «Шуба!»…» – О черт! – вскричала я. – Где ты их раздобыл? Я не могу выпросить их у Карцева! – Я тебе дам, – пообещал он. – Слушай, – дошло до меня, – ты же рискуешь! А если это обнаружат? – Те, кто слушает эти песнюшки, не читают Вийона, – отпарировал он. – И наоборот! – Все равно, – покачала я головой. – «Красавцы, розы с ваших шляп вам снимут вместе с головою, коль в краже уличат…» – Не страшно, – рассмеялся он. – Никто этого не заметит. Тем более что в данный момент Барышников правит «мой» текст в собственном вкусе. Не думаю, что после его правки кто-то узнает Вийона! – Ладно, в конце концов, твое дело, – сказала я. – Спасибо, что просветил меня насчет опасений барышниковских соседок. Так им и объясню, что ты помогаешь «великоблатному маэстро» с текстами… – Лучше скажи, что я их ретуширую, – взмолился он. – Не отнимай у бедняка кусок хлеба с маслицем! – Да успокойся ты, – отмахнулась я. – Я найду, что сказать старушенциям! Мне было уже пора. – Ты остаешься? – спросила я у него. Он посмотрел на часы и кивнул: – Да, я дождусь Маринку. Хотя, конечно, ждать придется долго… – Нет, – я показала на дверь. – Она уже тут. Так что пока, звони, если будут проблемы… Я сунула ему в карман визитную карточку. Марина стояла в дверях, напряженно всматриваясь в полумрак кафе. Наконец она нас увидела и быстрыми шагами пошла к нашему столику. |