Онлайн книга «Поцелуй под омелой»
|
– Попрошу Клариссу приготовить постель в гостевой спальне. Как только Элизабет удалилась, Ричард и Александр принялись наперебой рассказывать Грейс веселые истории и анекдоты. Дружный, беззаботный смех, доселе сдерживаемый, хлынул подобно водному потоку, прорвавшему плотину. – Ой, перестаньте, я сейчас живот надорву! – наконец взмолилась Грейс. – А вот еще одна история об американском туристе… – Александр запнулся на полуслове и виновато покосился на Грейс. – Продолжай, я не обижусь, – успокоила его она. – О, мои мужчины уже начали обижать вас, мисс? – без всякого сочувствия поинтересовалась вернувшаяся в столовую Элизабет Стоун. – Нет-нет. – Грейс стерла со своего лица улыбку. Похоже, в этом доме не принято громко смеяться… Здесь вообще выражают свои эмоции? – Ваша комната готова. Не знаю, как в Штатах, а у нас, – Элизабет выдержала театральную паузу, – ложатся спать до того, как забрезжит рассвет. – Простите. – Грейс поднялась из-за стола. – Мне так неловко. Забыв о больной лодыжке, Грейс сделала несколько шагов и громко вскрикнула от острой, обжигающей боли. – Я помогу. – Ближе к гостье оказался Ричард. Однако под прицелом сузившихся от злости глаз жены он отступил на пару шагов назад. Его место тут же занял Александр. – Пап, тебе сегодня пришлось нелегко. Грейс показалось или в тоне Александра и в самом деле прозвучала мальчишеская зависть? – Грейс, вы не возражаете, если до комнаты вас донесу я? – Сынок… – Мама. – Александру удалось с поразительной точностью передать властно-строгую интонацию Элизабет. – Осторожнее на лестнице. Кларисса натерла ступеньки каким-то новомодным американским средством. Разумеется, американским! Грейс едва не расхохоталась. До чего же несносна эта миссис Стоун! – Того и гляди поскользнешься и сломаешь себе шею, – закончила та. – Вряд ли Грейс не повезет второй раз за день. Достаточно и того, что она едва не попала под мою машину. – Не преувеличивайте, мистер Стоун. – Грейс сочла за лучшее не называть его при жене по имени. Вряд ли ее фамильярность вызовет ревность… а вот колкостей и унизительных замечаний в свой адрес она наслушалась за вечер предостаточно. – Я отделалась вывихнутой лодыжкой и парой синяков. В общем, со мной все в порядке. Не беспокойтесь. Завтра же рано утром я вернусь в пансион… Жаль, что мне не удастся побродить по улицам Лондона… У меня не так много времени. Я обещала маме вернуться в сочельник, чтобы встретить Рождество в семейном кругу. Тетя Джозефина готовит восхитительную индейку с яблоками и… – Милочка, уже поздно. Давайте оставим ваши восторги по поводу кулинарных способностей тетушки на утро, – неучтиво перебила ее Элизабет. Видимо, ей наскучила роль благовоспитанной дамы, и она решила превратиться в рыночную торговку, слыхом не слыхивавшую о манерах и хорошем тоне. – Спокойной ночи, мама. – Александр же, напротив, вспомнил о том, чему его учили в лучшей частной школе Лондона и престижном колледже. – Желаю тебе приятных снов. – Спасибо, милый. Правда, боюсь, после сегодняшних волнений мне так и не удастся сомкнуть глаз. Александр поцеловал мать в щеку и с чувством исполненного сыновнего долга вернулся к онемевшей от изумления Грейс. Похоже, эти Стоуны обожают театральные жесты. Вот только для кого они разыгрывают спектакль? Для нее… или для самих себя? – Обнимите меня за шею, – попросил Александр, заглянув в изумрудные, уже немного сонные глаза Грейс. – Где-то я это уже слышала, – улыбнулась она в ответ. – Вам когда-нибудь говорили, что вы очень похожи на своего отца? – Говорили. – Александр помедлил и с налетом грусти добавил: – Хотя это и не так. – Не так? – Грейс охнула от неожиданности, настолько легко и быстро Александр поднял ее на руки. – Спокойной ночи, мистер Стоун, – попрощалась Грейс с Ричардом, которого уже с видом единоличной собственницы взяла под руку жена. При этом у несчастного было такое выражение лица, словно его ведут на эшафот. Впрочем, мужья с многолетним супружеским стажем нередко жалуются на то, что брачное ложе превратилось для них в место отбывания наказания. Грейс открыла глаза. В первое мгновение она не поняла, где находится. Просторная комната. Окно с тюлевой занавеской. Распахнутая настежь форточка. Фикус на широком подоконнике. Боже, мама терпеть не может цветы… Грейс приподнялась на локтях. Теперь она могла рассмотреть широкую двуспальную кровать с кованым изголовьем. Пушистое бежевое одеяло и несколько сбившихся к ногам подушек… Чуть позже пришло и осознание того, что она осталась на ночь в доме Ричарда Стоуна. – Я не хотел вас разбудить, – раздался откуда-то из темноты шепот. Похоже, невольный нарушитель спокойствия испугался больше потревоженной спящей красавицы. Мужчина сделал шаг из темноты. Грейс ахнула от изумления. – Александр?! – Тсс. – Он прижал палец к губам и присел на краешек ее кровати. – Извините. – Что… что вы здесь делаете? – Грейс натянула одеяло до самого подбородка. В чем, впрочем, не было особой нужды. Если Александр в ее комнате давно, то в подробностях рассмотрел ее прелести. – Я не мог уснуть… – Александр замолчал. Он был явно сконфужен прокурорским тоном девушки. Тем более его явным несоответствием облику нимфы. – Вы всегда вламываетесь в комнаты своих гостей по ночам, когда вас мучает бессонница? – Нет. – Значит, только мне так повезло. – Грейс улыбнулась. – Интересно, что сказала бы ваша мать, если бы застукала нас сейчас? Наверное, она мигом выставила бы меня за дверь прямо в ночной сорочке. – Мамина спальня в другом крыле дома. – Мамина? – переспросила Грейс. Однако тут же прикусила язык, поняв, что выказала непозволительную заинтересованность и любопытство. – Да. Отец ночует на диване в своем рабочем кабинете. Родители давным-давно не живут вместе… то есть как муж и жена. Искренность, с которой отвечал на ее вопросы Александр, поразила Грейс. – Хотите спросить, почему же тогда они не разведутся? – предугадал он следующий вопрос. Грейс оставалось лишь кивнуть. – Семейный бизнес, совместный капитал… вернее мамино приданое, ставшее общим имуществом. Грейс не сдержала вздох сожаления, в котором смешалось сочувствие Ричарду Стоуну, вынужденному играть комедию под названием «Счастливое семейство», и Александру, наблюдавшему этот спектакль не один год… Да и Элизабет вряд ли счастлива. – Почему… почему вы мне все это рассказываете? |