Книга Терн, страница 45 – Ник Перумов

— Где и когда? В храме Феникса. Как только мы там окажемся, — алхимик гордо скрестил руки на груди, наслаждаясь произведённым эффектом.

— В храме Феникса? Как только мы там окажемся?

— Именно. Но не печалься и не тревожься — я отправлюсь вместе с вами. Со мной весь отряд будет в безопасности, — напыщенно закончил Ксарбирус. — Несмотря на всю мою занятость, прошу заметить. И несмотря на тревожные вести с востока.

— Какие вести? — вырвалось у Тёрна.

— Я только что получил достоверные известия о вспыхнувшей между Долье и Меодором войне, — травник воззрился на дхусса, явно желая увидеть, какой эффект произвели его слова.

— Меодор и Долье? Чего им делить, особенно с нависающим над обоими Некрополисом?

— Дхусс-странник демонстрирует неплохие познания в политической географии, — едко заметил Ксарбирус.

Тёрн пожал плечами:

— Особых познаний тут и не требуется. Достаточно разок взглянуть на карту…

— Очевидно, висящую в каждом придорожном трактире…

Дхусс некоторое время молчал, не сводя с алхимика внимательного взгляда.

— Думаю, что к нашим делам свара между Меодором и Долье имеет мало отношения, достопочтенный мэтр. Я же, в свою очередь, благодарен за щедрое и великодушное предложение. Далеко не каждый посвященный решился бы вот так отложить все прочие дела.

— О да. Вам всем следует гордиться — я, мэтр Ксарбирус, доктор медицины, доктор алхимии, дипломированный пользователь Высокого Аркана, истинно посвященный сокровенных тайн, самолично отправляюсь с вашим отрядом, ибо слово моё — крепче камня! — повторившись, алхимик гордо надулся. Тема с картой и политической географией его как будто бы уже и не интересовала.

— Высокая честь, — поклонился Тёрн, и нельзя было сказать, с иронией он произнёс это или нет.

— Четыре Камня Магии мы возьмём с собой. Остальное у меня уже собрано. Для поклажи возьму Пого, это мой маленький тягун. Если же наберётся слишком много, то, думаю, ваш черночешуйчатый друг не откажется помочь бедному животному — для его же, демона, возвращения домой!

— Мы выступаем немедленно, достопочтенный?

— А чего терять время? — задорно откликнулся Ксарбирус. — Дорога дальняя и не из лёгких.

— А вам, мэтр, известно местоположение храма Феникса?

— Только приблизительно, дорогой мой дхусс, только приблизительно. Я давно собираю старые карты, времён расцвета власти Семи Зверей. Тогда, как известно, имелось множество храмов. Звери не любили городов, их последователи возводили святилища в диких и удалённых местах. С тех пор многое забылось, многое разрушено, ещё больше поглотили пески, болота, моря и леса. Люди забыли тайные тропы, посвященные больше не выходят на мраморные балконы, и в дни полнолуний не свершаются великие мистерии. Так что нам предстоит лезть в самые что ни на есть дебри — много дней пути на юг, вверх по течению Делэра, мимо вольной крепости Этар и ещё дальше, к верховьям Сеттона, почти к самому Эстерскому хребту. Ринн-А-Элин, домен аэлвов, равно как и Кессер троллей, мы оставим по левую руку. Где-то там, в предгорных ущельях, и стоял храм. Точного его местонахождения я не знаю — древние карты неточны, — но, подобравшись поближе, мы сможем пустить в ход заклятье поиска. Если выйдем немедленно, до захода солнца успеем добраться до моей любимой горки на западном пути. На тот же случай, если мои источники окажутся неверны — что почти невозможно, мне известен ещё один храм, находящийся на западе, возле самого моря Мечей, прямо на закат от Феана. Правда, до него добираться куда труднее и дольше, но — нет ничего невозможного.

— Всё так, мэтр Ксарбирус, однако, помимо всего прочего, вы обещали мне разговор. Не касающийся храмов Феникса или же войн, что ведут меж собой варварские королевства, или даже излечения Стайни.

— Разговор… ах да, да, конечно. Прости мою старческую забывчивость. Тогда прошу, прошу сюда. А твои спутники…

— Они всё знают и дождутся.

— Прекрасно, прекрасно, — всё потирал руки Ксарбирус. — Угодно подкрепиться с дороги?..

Тёрн лишь покачал головой.

— Благодарю достопочтенного мэтра. Но у дхуссов есть поговорка об учении и сытом брюхе…

— Как будет угодно, дорогой мой Тёрн, как будет угодно. Прошу!

Крошечный кабинет за лавкой напоминал скорее келью. Обе стены от пола до потолка занимали книги, в торце, под окном, — ещё одна конторка. Мэтр Ксарбирус, похоже, не признавал письменных столов.

— Мэтр Шелдари сказал, что лучше вас никто не разбирается в причинах и следствиях возникшей Гнили. И никто лучше вас не знает её свойств.

— А… Вот ты о чём, — казалось, Ксарбирус чем-то разочарован. — Гниль. Ну конечно же. Да, старина Шелдари знал, к кому тебя направить. Несмотря на всю парадоксальность его рекомендации — наши места Гнилью почти не затронуты, — он совершенно прав. Я действительно много ею занимаюсь. Так сказать, удалённо. Теоретически, но не только. Я, мой дорогой Тёрн, ведь только кажусь домоседом, а на самом деле на подъём лёгок. Одна нога тут — другая уже на юге, в Навсинае, или на севере, в Ворште, Килионе, а то и до Масано доберусь, загляну и на Безлюдный берег. Но почему тебя так интересует именно Гниль, любезный дхусс?

— Я шёл через Державу Навсинай, мэтр. Я видел, что она творит там.

— А-а, — протянул медикус. — Проникся, так сказать, лицезрея людское горе и бедствия?

— Так ли важны побудившие меня причины, мэтр?

— Важны? Конечно! — Ксарбирус буравил Тёрна колючим и жёстким взглядом. — Твои намерения диктуют твои же вопросы. И последующие действия. Ты — решителен и отважен, мой милый дхусс, ты дерзок и удачлив. А потому мне стоит соблюдать известную осторожность. Если ты явился за советом, как извести Гниль вообще, на веки вечные, то Шелдари не стоило и гонять тебя в эдакую даль. Гниль — процесс объективный. В нашей власти ограничить причиняемые ей бедствия, но положить этому конец мы бессильны, так же как не под силу нам заставить утихнуть все ветры и шторма. Я изучаю Гниль уже много лет, это так. И пришёл к выводу — что людям и прочим расам стоит научиться с ней жить, держать в узде, знать приметы, закономерности и порядки. Но не надеяться избыть раз и навсегда. В общем, — алхимик выразительно развёл руками, — не вижу предмета для беседы. Конечно, можно обсудить специфические для Гнили реакции… количественные и качественные… взаимодействие с кислотами и щелочами… с растворителями различной приближённости к абсолюту… но едва ли это тебя заинтересует.

— Ну, откуда ж такая уверенность, мэтр? Мне интересно про Гниль всё.

— Гм-м-м… — Ксарбирус потянулся за толстенным потрёпанным журналом в чёрном кожаном переплёте. — Раз уж я обещал… но я не люблю отвечать на вопросы, причины коих понимаю не до конца. Вот, смотри. Таблицы фракционирования. Первичная разгонка. Это, так сказать, изначальный «гной», накапливающийся в пустуле. Достаточно инертен, разъедающее влияние только на почвы, причем особенно — на плодородные чернозёмы, суглинки и даже подзолистые поддаются хуже…