Книга Семь "Я", страница 21 – Клэр Бакстер

— Какой он все-таки маленький! — растроганно прошептала Реган.

— Нам нужно придумать ему имя, — задумчиво отозвался Чейз. — Почему бы нам всем не выпить чего-нибудь освежающего и не подумать над этим?

После бурного и короткого обсуждения щенка назвали Бадди.

Дети убежали играть со своим новым «приятелем» в сад, и Реган тяжело вздохнула.

— Как тебе удается быть таким хорошим отцом?

Чейз убирал чашки со стола. Он поднял глаза и улыбнулся ей.

— Я? Ты, наверно, шутишь?

— Не шучу. Дети тебя обожают.

Он выпрямился.

— Не знаю, — совершенно серьезно ответил он и сел рядом с ней на диван. — Я купил собаку. Думаю, поэтому меня все и обожают.

Она покачала головой.

— Дело не только в этом. Ты наверняка научился общаться с детьми на примере своих родителей? Какие они?

Он усмехнулся.

— Не на их примере точно. Они слегка… эксцентричные.

— Да ладно, — удивилась она. — Но, значит, они живы.

— Да. Только не спрашивай меня, где они. В последний раз они мне звонили с Гималаев. А сегодня они вполне могут оказаться где-нибудь в Камбодже.

— Ого. Они, должно быть, весьма богаты, если могут позволить себе постоянно путешествовать.

— Так и есть, — он равнодушно пожал плечами. — Но, глядя на них, этого не скажешь.

— Но какими бы твои родители ни были, они позаботились о том, чтобы ты получил хорошее образование, да?

Он кивнул.

— Для них это было удобно. Они сдали меня в школу-пансионат и забыли обо мне.

Чейз произнес это легко и непринужденно, но она уловила обиду в его голосе.

— Что ты имеешь в виду?

— Именно то, что сказал. Обо мне забыли. Когда наступали каникулы, они были слишком поглощены своими приключениями, чтобы вспомнить обо мне. Другие дети уезжали домой. А я оставался в интернате. Если везло, ездил с кем-то из друзей.

— О боже, — выдохнула Реган, ощущая, как ее сердце разрывается от боли за маленького мальчика, каким он тогда был.

— И даже если они и были рядом со мной, это не называлось быть вместе с ними. Они всегда были заняты организацией очередной поездки. Не волнуйся, я вовсе не переживаю, когда вспоминаю об этом. Чейз улыбнулся, но это была грустная улыбка.

— Что меня на самом деле волнует, это то, что они не стремятся общаться с Фиби. Я бы очень оценил их помощь после смерти Лариссы, но они не пожелали ничего делать. — Он помрачнел. — Мне не нужно их участие, но они единственные бабушка с дедушкой у Фиби. Было бы хорошо… — Он запнулся, видимо, решив, что не стоит продолжать эту тему, и покачал головой.

Реган физически ощутила его боль. И нежно взяла его за руку.

— У нас с тобой, оказывается, есть кое-что общее. Родители, у которых не нашлось времени на собственных детей.

Ей было больно говорить об этом. Чейз бросил на нее понимающий взгляд.

— Но у тебя, кажется, получилось наладить отношения с матерью.

— Мама всегда была рядом, но, понимаешь, мы никогда не было по-настоящему близки.

— А отец?

— То же самое… — Она не сдержалась и всхлипнула. — Прости. Это странно, ведь прошло столько лет.

Чем больше она сдерживала слезы, тем больше они рвались наружу. 'Она почувствовала, что Чейз встал с дивана. И через некоторое время протянул ей салфетки.

Ей потребовалось несколько минут, чтобы успокоиться.

— Хорошо, что никто этого не видел, — прошептала она, утирая слезы. — Я имею в виду никто, кроме тебя.

Странно, но она нисколько не смущалась, что он видел ее слезы. А будь на его месте кто-нибудь другой, ей было бы безумно стыдно.

— Все? Выплакалась? — нежно-шутливым тоном спросил ее Чейз и сел рядом.

— Должно быть, я ужасно выгляжу.

Он подмигнул ей.

— Ага, просто отвратительно.

— Не понимаю, почему я расплакалась. Я просто хотела сказать, что мой отец всегда был настолько занят, что времени на меня у него не находилось. Видишь? Не так уж страшно.

Он медленно кивнул.

— Я уверен, что ты очень долго держала это все в себе.

Она хотела возразить, но потом молча кивнула.

— Наверное. Я думаю, что вся моя жизнь до его смерти была попыткой заслужить его одобрение. Мне это так и не удалось.

— Бедная моя Реган!

Она пожала плечами.

— Он хотел миленькую послушную девочку, а получил меня.

Чейз потянулся и дотронулся до ее волос, заправил пряди за уши. Это было такое ласковое прикосновение, что она чуть вздрогнула.

— Сейчас он наверняка бы понял, что был неправ.

— Да ладно, я жалуюсь не для того, чтобы напроситься на комплимент. Я знаю, что не симпатичная.

Он расширил глаза.

— Не симпатичная? Твоя правда, я бы никогда не назвал тебя симпатичной.

— Вот видишь.

Реган почувствовала невольную обиду, а ведь, когда они катались на лодке, он назвал ее даже красивой!

— Это слово к тебе совершенно не подходит. Тебя можно назвать потрясающе красивой.

Она замерла. Потрясающе красивой? Час от часу не легче! Обида тотчас прошла, зато появилось волнение и кровь ударила в лицо. Как она все-таки зависит от его мнения! Нет, эта опасная тема. Его комплименты действуют на нее слишком возбуждающе!

— Иными словами, я была не такой, какой хотел видеть меня мой отец: Постепенно я с этим свыклась.

Чейз аккуратно вытер слезинку на ее щеке.

— Очень больно сознавать, что ты занимаешь не самое важное место в жизни своих родителей, да?

Реган кивнула.

И Чейз продолжил:

— Со стороны может показаться, что я с легкостью говорю о своем детстве, но в душе мне очень обидно.

Она крепче сжала его руку.

— По крайней мере, мы оба стараемся сейчас дать нашим детям самое лучшее. Наш грустный собственный опыт не должен повториться.

Чейз по-дружески обнял ее. Как приятно и спокойно было чувствовать себя под его защитой!

— Мне жаль, что у тебя не было нормального детства, — прошептал он ей на ухо. — Как бы я хотел это исправить.

Она рассмеялась и отодвинулась от него.

— К сожалению, ты не можешь, но идея забавная. Я не знаю, почему расплакалась. Это так на меня не похоже. Наверное, просто устала.

— Что ж, а вот это, пожалуй, я способен исправить. Считай, что с этого момента ты на каникулах. Ты когда собираешься обратно?