Книга Проект "Мегаполис", страница 49 – Александр Трапезников

В салоне автомашины запахло жасмином. Операция «Рендаль» началась…

Тот, кто носил это имя, жмурился под ласковыми лучами солнца, гревшими его стариковские кости. Радостное настроение не покидало Тыну Миккиевича. А тут еще прилетела какая-то пичужка, запрыгала по дорожке, поворачивая к нему головку, словно приглашая последовать за собой. «Куда зовешь? — подумал Рендаль, улыбаясь сморщенным лицом младенца. — Моя твоя не понимай…» Вестница небес улетела, клюнув напоследок камешек, и из-за деревьев появилась фигура референта, глядевшего, как всегда, обиженно-глуповато, что нравилось Рендалю.

— У нас гости? — спросил хозяин, не дожидаясь, когда референт отомкнет рот. — Кто же?

— Трое из межрегионального Министерства национальной безопасности России. Старший офицер управления контрразведки Днищев и с ним двое сотрудников, мужчина и женщина. По важному делу, хотят беседовать лично с вами.

Референт стоял навытяжку, исполненный важности от произнесенных слов. Только что Сергей Днищев произвел на него сильное впечатление резким, уверенным тоном и загадочным блеском глаз, свойственным представителям спецслужб, знающих о собеседнике все.

— Я проводил их в гостиную, — добавил он.

— Шакалам место на кухне, — усмехнулся Рендаль. — Наверное, пришли с каким-нибудь мифическим заговором, денег просить. Ну что же, поглядим.

— Поражаюсь вашей проницательности, — заметил референт, поддержав Рендаля за локоть.

— Да не тяни ты меня, не улечу, — ответил тот. — Был когда-то птичкой, а теперь змий, потому и вижу всех насквозь. Ты лучше вот что… Звякни-ка в приемную ФСБ, выясни, что за гости ко мне пожаловали. Не полный же у них бардак, должны как-то координировать свои спецслужбы. Что-то я не слышал о таком межрегиональном министерстве…

— Да они, как грибы, растут, — произнес референт. — И все друг с другом воюют, дорогу переезжают. Нет, эти не из ФСБ. Эти скорее из президентских структур. Больно наглые.

— Все равно выясни. Не люблю я незваных обходчиков.

— Сделаю непременно.

Референт ввел Рендаля в гостиную, где его дожидались трое посетителей, и тотчас же покинул комнату. Днищев отделился от окна, кинув быстрый взгляд на Карпунькова, тот слегка подтолкнул локтем оробевшую брюнетку. Рендаль изучающе рассматривал служивых.

— Чем могу… — начал он, но вдруг неожиданно запнулся, стал водить носом, принюхиваясь; глазки сфокусировались на переодетом Черепкове, который нахально выпятил ватную грудь.

— Вот мой мандат, — хмуро произнес Сергей, повертев удостоверением перед лицом Рендаля.

Но тот даже не обратил на него никакого внимания. Брюнетка магическим образом привлекала Рендаля, он силился вспомнить что-то, морща лоб, и без того усеянный сплошной сетью морщин.

— Щелкни, — пробормотал психиатр, наклонившись к уху Геннадия.

Свободную руку он завел за спину и ущипнул ряженого за мягкие ткани. Тот дернулся и упавшим голосом прошептал:

— Кого?.. Чего?

— Щелкай пальцами, балбес, — почти трагически проговорил Леша, у которого на лбу выступили капли пота.

Днищев также почувствовал, что близится крах всего предприятия. Но Рендаль, видимо, уже вошел в какое-то полусомнамбулическое состояние. По крайней мере, он шагнул навстречу брюнетке, которая вдруг поспешно защелкала пальцами как ненормальная, причем на обеих руках.

— Достаточно, — снова вмешался психиатр, пристально всматриваясь в пациента.

Рендаль теперь был для Леши не мультимиллионером из Эстонии и не бывшим партноменклатурным боссом, а обычным шизофреническим больным, впавшим в транс. Чтобы убедиться в правильности своего предположения, Карпуньков провел ладонью перед глазами Рендаля, очертив круг. Какой-либо видимой реакции не последовало. Сузившиеся зрачки старика-младенца были по-прежнему устремлены в сторону благоухающей жасмином брюнетки, продолжавшей тихо пощелкивать пальцами. Если бы сам Черепков мог видеть себя в эти секунды со стороны, он, наверное, сгорел бы от стыда. Впрочем, и так его лицо приобрело цвет кумачового флага, только не колыхалось от напряженного дыхания собравшихся. Днищев и психиатр облегченно переглянулись. Леша с удовлетворением поднял вверх большой палец. Но тут произошло неожиданное.

Изогнувшись, Рендаль щелкнул зубами, пытаясь поймать палец Карпунькова, как это сделала бы собака, реагируя на надоевшую муху. О чем он думал в эти мгновения, погруженный в воспоминания? Возвращался в юные годы, входил в ту реку, чьи воды утекли безвозвратно? Поспешно отдернув руку, Карпуньков произнес:

— Спокойно, не волнуйтесь, садитесь вот сюда, на диван, вам будет удобно.

Рендаль послушно выполнил указание психиатра.

— Вы хорошо меня слышите? Сосредоточьтесь на моем голосе, следите за движением рук.

Карпуньков подал знак Гене, чтобы он встал рядом, в поле видимости пациента.

— А мне что делать? — тихо спросил Днищев, глядя на манипуляции психиатра.

В этот момент Сергею было даже по-человечески жаль Рендаля, который на глазах терял свою биоэнергетику, превращаясь в запрограммированного робота. До последней минуты он сомневался, что у Карпунькова получится что-либо. Но, видно, тот не зря проходил стажировку в нейролингвистических лабораториях США, не даром ел хлеб с маслом.

— Пойди погуляй, — посоветовал Сергею Леша. — Сейчас начнется так называемый всплеск восприятия. Сначала проведем некоторую чистку сознания, затем наполнение нужным объемом, направленным на решение нашей задачи.

— А это не опасно для жизни?

— Все подобные сеансы не только опасны, но преступны — это мое личное мнение. По сути, это психотоксическое отравление… Ладно, уйди, у нас мало времени.

— А он… не притворяется? — задал последний вопрос Днищев.

Уж больно покорно вел себя Рендаль, никак не реагирующий на их разговор. Лишь взгляд его был по-прежнему устремлен на брюнетку-Черепкова.

— Брысь! — отозвался Леша.

Днищев не стал больше мешать и отошел к окну. За его спиной тихо журчал голос психиатра, Рендаль что-то отвечал ему, его слов было не разобрать. Из окна просматривались часть сада, кирпичная стена и ворота, около которых сидели на стульях двое охранников. К ним подошел референт, заговорил о чем-то, поглядывая на особняк. Те также посмотрели на окна. Все это насторожило Сергея. Ему вообще отчего-то показался странным столь удачный поворот дел. По закону подлости такого быть не должно. Впереди непременно будет поджидать какая-нибудь пакость: или внезапно начнется землетрясение на Воробьевых горах, или в дом Рендаля влетит метеорит, или сам подопытный кролик очухается и заорет не своим голосом, сзывая челядь. Вот тогда им не поздоровится. Никакие заклинания и пассы не помогут, живо в пятый угол загонят. Референт отошел от охранников и направился по дорожке обратно к дому. Достал сотовый телефон, вытянув радиоантенну. «Не пора ли его вырубить?» — с огорчением подумал Днищев, в планы которого не входило применение физической силы. Но чутье подсказывало ему, что на сей раз они влипли.