Книга Не люблю поддавки, страница 15 – Светлана Алешина

– Мамедов! – зычным басом заорал Крамер так оглушительно, что я даже сжалась от неожиданности. Ну какие же чудеса творит с человеком лень: вот он из-за нежелания лишний раз поднимать… одним словом, и голос свой разработал.

В дверном проеме показался тот самый придурок, что отобрал у меня телефон.

– Так Мамедова ты же сам послал куда-то, Петрович, – сказал придурок и поковырял пальцем в носу. После чего палец культурно вытер о свои брюки.

– А, точно! – хлопнул себя по лысине Крамер. – А он еще не вернулся, Мягкий? – Крамер бросил острый взгляд на нас и нахмурился. – Отдайте им «мобилу» или что у них там было, – распорядился он.

– Да, я забрал, Петрович, – тут же признался придурок, вынимая из кармана мой сотовик, она как его дернула из сумки, я подумал, а вдруг это… ну, короче, оружие типа электрошоке? новой мудели, вот он, короче.

Мягкий боком вошел в кабинет и положил сотовик на стол рядом с пепельницей, после чего вопросительно взглянул на Крамера.

– Иди, свободен, а дверь не закрывай, – скомандовал Крамер, и Мягкий, пятясь, ушел, а Крамер улыбнулся мне и потыкал толстым пальчиком в телефон. – Вот он и не пропал, и не сломали, так что у нас тут все четко и аккуратно. Возьмите и не теряйте больше.

Я приподнялась со стула и забрала свой сотовик, не укладывая его, впрочем, в сумку. Хоть это и не электрошоке?, но почему-то мне хотелось держать его в руках. Он меня успокаивал.

– Так что вам нужно, я не понял? – спросил меня Крамер. – Давайте резче и короче, мне некогда.

Маринка покосилась на меня, кашлянула и треснутым голосом проговорила:

– Собственно, Геннадий Петрович, мы пришли поговорить с вами о вашей секретарше.

– А ее нет, – ответил Крамер и развел руками. – Все сам делаю, как видите.

– Мы знаем, она умерла… – начала я, но Крамер меня перебил.

– Так вы про Юльку хотите что-то спросить? – довольно-таки небрежно произнес он и тут же на мгновение скуксился лицом. – Ну да, умерла Юлька, жалко девчонку, молодая, красивая была. Ну что ж.

Ничего не могу сказать. Секретарша и секретарша, нормальная девчонка. Их уже столько здесь перебывало! – неожиданно закончил он и махнул рукой. – Это все?

– И все ваши секретарши кончали жизнь самоубийством? – спросила Маринка, и Крамер внимательно посмотрел на нее. Как я заметила, Маринка этот взгляд не выдержала и потупилась.

– Не знаю, что с ними происходит после того, как они увольняются, – хмуро сказал Крамер и, вспомнив про свое обаяние, снова улыбнулся, – никогда не интересовался, но Юлька была первой.

Не знаю, зачем ей это было нужно. Может быть, муж довел, он у нее дурак еще тот, может, еще какая причина, мне все это параллельно. У меня бизнес, и я работаю, а чем занимаются мои люди в свободное от работы время, меня не колышет. Пусть хоть вешаются., вот одна и повесилась. – Крамер улыбнулся шире и оставил эту улыбку без изменений, как приклеил. – Жаль, конечно, но она, кстати, и уволиться не успела.

– Вы жалеете, что она вас не предупредила, что собирается повеситься? – Я никак не могла понять этого человека и откровенно недоумевала: издевается он, что ли? А над кем? Неужели над нами? Тогда ему это даром не пройдет! Пропишу!!!

– Да мне плевать вообще! – крикнул Крамер, и от его баса у меня зазвенело в ухе. – Я не имею к этому отношения и иметь не хочу. Вы пришли поговорить о ней? Считайте, что поговорили. Пока, девочки. – Крамер помахал нам жирной ладонью и снова потер их друг о дружку.

– То есть вы даже не знаете, какая у нее была причина, – конкретизировала Маринка, – ну, может быть, эта ваша охрана ее достала, вот как нас сейчас?

– Все! Все! Встреча закончена, – повторил Крамер, выкатывая глаза, – до свидания, я сказал, что неясно? – И, набрав в грудь воздуху, он заорал:

– Охрана!

Тут же в кабинет заглянули двое из знакомой нам толпы.

– Девушек проводите! – бросил им Крамер.

– В баню, что ли, Гена? – приподнято спросил один и разогнался влететь в кабинет, протягивая к нам с Маринкой свои лапы.

Маринка подобрала ноги, а я прижала к груди сотовик и нажала зеленую кнопку.

– На улицу, в какую баню! Они из… из этой, – Крамер, вспоминая, пощелкал пальцами, – короче, это пресса, давайте выводите их!

Нам ничего не оставалось, как подчиниться.

Мы вышли, и я в дверях оглянулась. Крамер широко улыбнулся мне и махнул рукой.

– Больших тиражей тебе, редактор! – крикнул он и засмеялся, тряся щеками.

Мы прошли мимо крамеровской охраны без происшествий, и ни одна рожа даже не повернулась в нашу сторону. Мы стали мальчикам неинтересны, когда они поняли, что мы не проститутки.

Пошляки. Дегенераты.

Но, если честно, я была довольна, что выбралась из этого сумасшедшего дома без крупных потерь. Потери моральные – не в счет.

Виктор стоял около машины и спокойно смотрел на нас, пока мы с Маринкой спускались по лестнице. Только спустившись в буквальном смысле на землю, Маринка почувствовала себя на свободе.

– Виктор! – сразу же объявила она. – Нас чуть не убили… только что… а ты тут прохлаждался, как… как…

– Не убили же, – сказала я, успокаивающе похлопав напрягшегося Виктора по руке. – Поехали отсюда, и поскорее. Мне здесь больше не хочется оставаться ни на секунду.

– Да уж, впечатление, что в дерьме вымазалась, – перевела свои ощущения в вербальную форму Маринка, – сваливаем и побыстрее, я хочу в ванну, а потом спокойно лечь перед телевизором и чтобы ни о чем не думать.

– Это счастье? – спросила я, подходя к «Ладе» и открывая заднюю дверь.

– Это необходимый компонент счастья, как сказал сегодня твой Фима, – буркнула Маринка, первой забираясь в салон.

Я села следом, и Виктор начал сдавать машину задним ходом, выводя ее на дорогу.

Из-за угла здания бывшего ДОСААФ, где располагался ныне хам Крамер, охраняемый полудурками-охранниками, в это время вышел мужчина, направляясь к крыльцу.

Я узнала его почти сразу. Это был Пузанов.

– Дождались, – прошептала Маринка.

Увидев нашу машину, Пузанов резко остановился и нагнулся, заглядывая через ветровое стекло в салон. Виктор тоже заметил нашего общего врага, ослепленного не праведным гневом, и решил здесь не задерживаться. Он, резко развернув «Ладу», начал отъезжать. Пузанов, очевидно, разглядев меня и понимая, что ему нас не догнать, поступил самым идиотским образом. Он нагнулся, схватил с земли какой-то камень и швырнул его в машину.

Маринка, зажав голову руками, наклонилась к самому сиденью, я просто наклонилась, Виктор даже не шевельнулся. «Лада» резко дернулась, но, как говорится, дуракам везет. Вот повезло и Пузанову. Его каменюка попала в мою ни в чем не виноватую машинку, послышался громкий стук, но Виктор уже вывел нас на трассу, и нам больше ничего не угрожало.