Книга Город нашей любви, страница 12 – Тереза Саутвик

Намек был более чем прозрачен: он говорил обо мне и о своей сестре.

— По-моему, — Мэдди сделала вид, что не поняла Джека, — эти две компании смогут извлечь выгоду из совместного сотрудничества. Я говорю о «Моей маме — изобретателе».

— Слишком рискованно.

— Так же, как вложение денег в ресторанный бизнес? — невинно поинтересовалась Мэдди.

— Скажи прямо, что ты хочешь узнать, — на виске Джека пульсировала жилка.

— Пожалуйста! — Мэдди тоже рассердилась. — Хотелось бы услышать, почему ты не удосужился признаться, что разбираешься в ресторанном бизнесе? Хотя совсем недавно ты отказался от выгодного проекта, мотивируя это своей неосведомленностью в этом деле?

— Я говорил как есть.

— Дай-ка догадаюсь, — Мэдди прищурилась, — ты забыл, что такое ресторанный бизнес, двенадцать лет назад?

— Ты ничего не упускаешь, — мужчина нервно зашагал по комнате.

— Стараюсь. Значит, тогда тебе было… гм… восемнадцать?

— Я оставил дом и приехал в Нью-Йорк, — Джек остановился перед ней.

— Подростковый бунт… — усмехнулась молодая женщина.

— Мы с отцом не ладили.

— Заметно, — она посмотрела на его застывшее лицо. — Наверное, случилось нечто серьезное?

— Это было давно. Я уже забыл.

Его глаза горели гневом. Мэдди тяжко вздохнула: что ж, придется действовать иначе. Если Джек упрется, его с места не сдвинешь.

— Хорошо, — покладисто согласилась она. — Если ты не хочешь говорить об отце, то, может, расскажешь о своем деде?

Джек пожал плечами.

— Уильям Валентин в составе британских войск был отправлен в Неаполь во время Второй мировой войны. Так он познакомился с Лючией Форнари. В 1943 году они поженились.

— А дальше?

— После войны они вернулись в Англию, и дед открыл ресторан в Челси [3] и назвал его в честь своей жены.

— Прекрасная Лючия! — догадалась Мэдди.

— Позже открылись рестораны в Найтсбридже и Мэйфэйр [4] . Насколько я знаю, он никого не подпускал к своим детищам, пока в июне не умер.

— Ты не виделся с семьей столько лет? — Мэдди была поражена.

— Прежде чем обвинять, вспомни, мне было восемнадцать, когда я оказался в чужом городе, один и без цента в кармане, — ровным голосом произнес он.

О, Джек, растроганно подумала Мэдди. Зачем ты уехал, если у тебя есть семья, которая тебя любит?

— Как тебе удалось выжить?

— Можно сказать, мне повезло. Я получил небольшое наследство от дяди — брата моей матери, вложил все в «Валентин Венчерз» и преуспел.

— Понятно. Сначала ты действительно был занят. Но потом… почему ты не виделся хотя бы с Эммой?

— Она занималась своей карьерой.

— Что заставило тебя приехать сейчас?

— А нужна причина?

— А ты как думаешь? После двенадцати лет? К тому же у тебя виноватое выражение.

— О'кей, — вздохнул Джек. — Родители были на грани развода, и я уехал. Эмме пришлось разгребать все за меня. Она меня кое о чем попросила… Я пообещал, что приеду. Все.

Мэдди встала рядом с ним, скрестив руки на груди и не отрывая взгляд от его лица.

— Значит, с отцом вы не ладите?

— Ты же слышала. Отец забыл, что у него есть семья. В свободное от работы время он ухлестывал за очередной юбкой.

— Кажется, ты говоришь не о нем, а о самом себе! Разве что ты не женился. Кстати, почему?

— Я слишком люблю всех женщин, чтобы посвятить себя одной, — уголок его рта приподнялся в кривой усмешке.

— Это не ответ.

— А как тебе такой ответ — я считаю, что как друг и любовник могу дать женщине больше, чем как муж. Все, хватит! — Джек предостерегающе вскинул руку.

Мэдди благоразумно с ним согласилась. Он только что озвучил еще один довод, почему ей стоит поскорее выкинуть из головы мысли, преследовавшие ее в последнее время. Джек не может долго находиться с одной женщиной, а ей не нужно мимолетной связи. Достаточно вспомнить то пари в колледже… или того парня, который набивался ей в друзья, чтобы подсунуть Джеку свой проект… С нее тоже хватит.

— Ты прав. Если не хочешь опоздать на самолет, тебе нужно выезжать.

— Ты серьезно решила остаться?

— Более чем. Сейчас рождественские праздники, и я в Лондоне.

— И что ты будешь делать одна?

— Почему одна? — Мэдди не удержалась, чтобы не подколоть его. — Может, Макс согласится стать моим гидом!

— Вряд ли тебе понравится то, что он захочет тебе показать, — ноздри Джека затрепетали от гнева.

— Вы не виделись двенадцать лет. Откуда тебе знать?

— Макс был самым лучшим старшим братом, которого только можно вообразить. Он умеет развлекаться. А в том, что касается гоночных машин и доступных женщин, ему вообще нет равных. Не одного меня он посвятил в тонкости этого искусства, — насмешливо протянул Джек.

— Значит, скучать мне не придется, — Мэдди широко улыбнулась. — Все отлично, Джек. Приятного полета! Думаю, мне нужно будет найти отель поскромнее, и тогда я сразу же съеду. — Она повернулась к нему спиной.

— Не беспокойся, — негромко произнес Джек.

— С чего бы мне беспокоиться? — Она удивленно обернулась к нему. — Уверена, что-нибудь да подвернется.

— Я никуда не еду.

— А как же твой бизнес?

— Я могу работать и здесь.

— Так это замечательно! — Какое-то злорадное чувство заставило ее продолжить: — Тогда ты можешь позвонить Максу! Убьешь одним выстрелом сразу двух зайцев. Представишь нас, как положено. И у вас найдется время обсудить своих женщин и сравнить техники обольщения. Я буду рада послушать вас в познавательных целях.

— Сомневаюсь, что тебе понравится.

— Не хочешь? Ну и ладно, — Мэдди пожала плечами. — Тогда я сама с ним познакомлюсь поближе.

— Нет.

— Джек, — глаза Мэдди засверкали, — ты так собака на сене! Не хочешь развлекаться, тогда не мешай другим! Не волнуйся, я сама раздобуду его телефон.

— Почему ты так упряма?

— Потому! — отрезала она.

Это опасно и совершено на меня не похоже, но — боже, как мне нравится видеть его таким растерянным!