Онлайн книга «Черное Копье»
Толпа приветствовала благородный поступок хазгов дружным ревом. — Поздравляю, половинчик, — обратился к нему с помоста Берель. — Но все-таки ты делишь награду… Фолко не успел ответить; вновь взревели трубы, и глава рода Харуз объявил, что все пятеро победивших получат в подарок по серебряному походному кубку, красавице же придется подождать. Хоббита втянули в толпу, и он угодил в объятия друзей. Вокруг него образовалось плотное кольцо — его поздравляли, хлопали по плечам, по спине, многие пытались заговорить, однако он не понимал Восточных Наречий, а Нефар оказался на время оттертым, прорваться к хоббиту он сумел, лишь когда нужно было принимать награду. — Он говорит, что доблесть твоя и умение ставят тебя в один ряд с лучшими стрелками степей, — бесстрастно переводил Нефар обращенную к Фолко речь старейшины рода Харуз. Тот говорил громко, и вся толпа внимательно слушала. — Род Харуз будет всегда рад видеть тебя среди своих. Отныне любой из мужчин рода Харуз — твой брат, ибо превыше всего они ценят доблесть и боевое умение. Тебя приглашают погостить у них после состязаний. Не вздумай отказаться! Фолко низко поклонился, благодаря за награду; распрямившись, он принял из морщинистых рук небольшой кубок древней работы, блестящими глазами обвел плотные людские ряды; в тот миг он совсем забыл, что стоит среди тех, в кого он, может быть, стрелял год назад на Забытом Кряже, или с кем рубился на подступах к Исенгарду, или с кем ему еще придется рубиться — в ближайшем будущем. Он хотел сказать что-то хорошее, но его намерение остановил вновь раздавшийся звук трубы. Начинались состязания копейщиков. Это оказалось захватывающее зрелище. Стремительные всадники, словно сросшиеся с поджарыми конями, подобно громадным хищным птицам, с гортанными боевыми возгласами неслись по полю; словно черные молнии, мелькали копья; и каждый удачный бросок, когда копье пронзало узкое, затянутое цветной тканью кольцо, приветствовался тысячеголосым кличем. Хороши были в этой игре истерлинги, показали свою удаль харадримы, не последними явили себя и хазги; однако всех превзошел худой, совсем юный ангмарец. Копье казалось продолжением его правой руки, и он покорил всех, пробросив его через пять колец, отстоящих на два локтя друг от друга. Его объявили победителем, и красивая черноволосая девушка, гордо выступив из рядов, взяла его руку в свою. После копейщиков всадники состязались в умении метать аркан, выдергивая вбитые в землю столбы с рогулиной на конце. Здесь не было равных истерлингам; победитель, широкоплечий, низкорослый крепыш, на могучем, под стать наезднику, коне, вырвал столб, вбитый десятью ударами молота на глубину в два локтя. И он также получил руку невесты из рода Харуз, а также оружие с серебряной насечкой. А Фолко словно наяву видел черные змеи арканов на поле битвы — там, в далеком Арноре, и падающих гномов, вырванных из строя смертельной петлей. Однако ему приходилось тоже что-то кричать, показывая заинтересованность, чтобы не навлечь на себя подозрений. Всадники с арканами покинули огромную арену. — Что теперь? — обратился хоббит к Нефару. — Теперь очередь мастеров. Каждый может показать свое умение в чем пожелает. «А что, если?.. — мелькнула у Фолко озорная мысль. — Стрельбой их не удивишь. А если ножами?..» Хоббит, решительно раздвинув соседей, полез к черте. Выступивших оказалось немного. Несколько людей — ангмарцев и харадримов — показали искусное владение мечом, веерную защиту и нападение, однако это не шло ни в какое сравнение с тем, что хоббит видел у Малыша. Понравился ему богатырского сложения смуглокожий харадрим, мастерски крутивший вокруг себя тяжелое копье, действуя им одновременно и как дубиной. А потом вперед вышел невысокого роста человек в свободной желтоватой одежде; он поклонился, высоко подняв сжатые кулаки, распрямился — и из его правого кулака словно вырвалась голубая молния. Длинная боевая цепь с острым наконечником казалась живой змеей, обвивающей со всех сторон своего повелителя; ни на мгновение не оставаясь в покое, змея металась из стороны в сторону, закрывая своего хозяина непроницаемым сверкающим куполом. Странного человека с необыкновенным оружием проводили восторженными криками. Настала очередь хоббита. Запыхавшийся Нефар, однако, успел принести по просьбе Фолко мешок репы и сейчас раздавал ее примерно десятку добровольцев, вызвавшихся помочь. Фолко вышел на свободное пространство и поклонился. Десять его помощников вышли следом за ним, неся в руках по кучке репы. Фолко вздохнул, сосредоточился, на миг зажмурился… а потом резко распрямился и махнул рукой. В тот же миг десяток желтых репок были брошены ему прямо в голову; навстречу им из-под его плаща вырвался стальной веер; ловкие руки хоббита метнули все висевшие на перевязи ножи. Их лезвия с плотным хрустом рассекали желтую плоть — и ни одна репка не долетела до цели. Наградой ему были восторженные вопли и стук мечей о щиты — знак высшего одобрения у степных племен Истланда. Раскрасневшийся Фолко стоял, неловко раскланиваясь; подбежал Нефар и хлопнул его по плечу, сказав, что люди просят повторить. И Фолко повторил столь же успешно; и, когда он шел с поля состязаний, мысль — а хорошо бы стать единственным победителем в двух видах за один день! — занимала в его голове неоправданно много места. Однако нашелся еще один, кому было чем подивить собравшихся, — им оказался обычно скромный Малыш. Он невозмутимо вышел из рядов зрителей, неся под мышкой охапку хвороста, и быстро, как умеют одни лишь гномы, разжег небольшой костер. Затем с лихим посвистом он выхватил из ножен даго и меч — и Фолко вновь увидел знаменитый железный вихрь Маленького Гнома. Прежде чем люди успели удивиться, зачем был разожжен костер, Малыш легким, стремительным движением подхватил острием меча горящую ветку, и она закувыркалась перед ним в воздухе, разбрасывая вокруг себя багряные искры. Ошеломленные зрители замерли, а Малыш подхватил с земли вторую ветку, третью, четвертую, и вот уже перед ним в воздухе горел еще один костер, поддерживаемый молниеносными, неразличимыми глазом движениями меча и даго. Ни на миг не ослаблялась непробиваемая защита; не стали реже длинные неотразимые выпады — но костер горел, и одна ветка даже крутилась над головою Малыша. Так он поднял в воздух весь горящий хворост, окружив себя огненным куполом, а потом с резким криком: «Хазад!» — отскочил в сторону, вкладывая оружие в ножны под неистовые крики удивления и восторга. Последней серией ударов он перерубил все до единой горевшие хворостинки, и сейчас на земле угасала лишь небольшая кучка угольков. Что и говорить, приз достался Малышу, но и хоббит не был обойден вниманием; Берель объявил, что награждает его от своего имени, — и на левом запястье Фолко сомкнулся тяжелый браслет из блестящего белого металла, не серебра и не мифрила, с еще более глубоким и завораживающим мягким блеском; мягко светился вделанный в браслет черный камень, и сияние это неведомо почему действовало освежающе. Если с минуту сосредоточенно смотреть, пристально вглядываясь в камень, то усталость отступала и крепли решимость и мужество. |