Книга Извержение вулкана, страница 8 – Энн Мэри Уинстон

— Рад это слышать. И все-таки объясни мне толком, почему ты не нашла меня и не рассказала о своей беременности.

— Но ты погиб! По крайней мере, я так считала.

Уэйд замолчал, потрясенный.

— Прости, я все время забываю об этом, — сказал он, немного смягчившись, но уже в следующую секунду вновь сердито прищурил глаза. — Но ведь я не был мертв, когда ты узнала, что беременна.

Она отвела глаза в сторону.

— Да, — согласилась она, — не был.

Наступила тишина. Фибе отвернулась, не в силах выдержать его тяжелый взгляд.

— Я хочу видеть ее, — твердо произнес он.

— Если ты настаиваешь… — Она нервно сглотнула. — Завтра, когда я вернусь из школы…

— Сейчас же. Немедленно.

— Но девочка спит, — попыталась урезонить его Фибе. Однако, подняв глаза, увидела каменное выражение лица Уэйда и сдалась. — Ну, хорошо, будь по-твоему. — Действительно, как глупо было с ее стороны сообщить Уэйду о ребенке и отказать ему в просьбе тотчас же увидеть его! — Я отведу тебя наверх, если ты пообещаешь не разбудить ее.

В комнате вновь повисла напряженная тишина.

— Постараюсь, — кивнул наконец Уэйд. — Пойдем же. Не будем терять время.

Повернувшись к нему спиной, она на негнущихся ногах повела его вверх по лестнице в детскую.

Всю дорогу, пока они поднимались на второй этаж, Фибе чувствовала за спиной взволнованное дыхание Уэйда, но ей не хватило мужества оглянуться. Подойдя к двери, она прошептала:

— Ее зовут Бриджит. Ей шесть месяцев.

Взявшись за ручку, она осторожно открыла дверь, отошла в сторону и жестом пригласила его войти.

— Только умоляю: не разбуди. Она сегодня немного нервная и заснула с трудом.

Уэйд кивнул, нерешительно шагнул в комнату и подошел к детской кроватке у дальней стены.

Несколько минут он стоял не шевелясь и смотрел при слабом свете ночника на спящую девочку.

Потом, почувствовав, что Фибе подошла к нему и встала рядом, повернул голову и шепотом спросил:

— Она правда моя дочь?

Фибе не обиделась, уловив удивление и нежность в его голосе.

— Да, правда, — прошептала она в ответ. — Можешь дотронуться до нее.

Но Уэйд будто не услышал ее последних слов. Он по-прежнему стоял неподвижно, во все глаза смотря на дочь.

Фибе ощутила ком в горле. Ее дочь выглядела такой крошечной и хрупкой по сравнению с высоким и атлетически сложенным Уэйдом.

В этот момент Бриджит заворочалась во сне, и Уэйд, видимо ведомый отцовским инстинктом, наклонился и погладил ее по спинке. Малышка вздохнула и сразу успокоилась, но он некоторое время продолжал ее поглаживать. Затем, вытянув указательный палец, осторожно прикоснулся к бархатистой щечке дочери и к рыжим кудряшкам на ее крошечной головке, после чего дотронулся до ее ручки.

Фибе думала, что ее сердце разорвется от умиления и боли, когда Бриджит во сне крепко схватилась за его палец и ее губы слегка растянулись в улыбке.

Ком снова подступил к горлу, и она, чтобы не разреветься, шагнула в сторону, готовая извиниться перед Уэйдом и уйти, оставив их вдвоем.

О боже, по щекам Уэйда катились слезы… Но он, казалось, не замечал их.

Наконец Уэйд повернулся и медленно пошел к двери. Фибе последовала за ним, уже не сдерживая чувств. Когда они вышли в коридор и плотно закрыли за собой дверь, она сглотнула вырвавшиеся наружу слезы и пробормотала:

— Уэйд, я…

— Не надо. — Даже не взглянув на нее, он лишь махнул рукой. — Я не в состоянии сейчас с тобой говорить.

Потрясенная и его слезами, и словами, и решимостью, прозвучавшей в его голосе, Фибе молча проследила за тем, как он спустился, пошатываясь, будто пьяный, по лестнице и скрылся за углом коридора.

На следующий день Уэйд подъехал к дому Фибе примерно к тому времени, когда, по его расчетам, она должна была вернуться с работы. Ждать пришлось, однако, около получаса. Увидев, как она вышла из машины и потащила к крыльцу тяжелую сумку, по-видимому набитую продуктами и ученическими тетрадями для проверки, он испытал двоякое чувство. Сначала ему захотелось броситься к ней на помощь, но уже в следующее мгновение им овладела волна ярости: его дочери уже исполнилось полгода, а он узнал о ее существовании лишь вчера! Как могла Фибе так жестоко поступить с ним — скрыть от него свою беременность! Ведь скажи она ему сразу всю правду, и жизнь могла бы пойти по-другому. Он, разумеется, женился бы на Фибе. Черт, он же хотел жениться на ней с тех самых пор, как они потанцевали на той вечеринке. Но затем погибла Мелани… Она была ужасно пьяна и взволнованна в ту ночь, и печальное происшествие целиком и полностью на его совести. Эта мысль постоянно преследовала Уэйда. Он мог бы весь вечер ходить за ней по пятам, несмотря на ее откровенный флирт с другими парнями, и она тогда бы не напилась, он мог бы броситься за ней вдогонку, и тогда она бы не села в машину… Сплошные «мог бы»…

Уэйд выбрался из взятой напрокат машины и направился к дому Фибе. Болезненный спазм в боку напомнил ему о том, что он не так уж и здоров, как ему хотелось бы. Но все эти последствия ранения — полная ерунда, надо только потерпеть, и время все вылечит, а вот душевная боль беспокоила его гораздо сильнее. С этой точки зрения его будущее было гораздо более туманным и непредсказуемым.

Фибе открыла дверь не сразу.

— Уэйд! Ты?

Было ясно, что она не ожидала его увидеть. Возможно, решила, что он уже уехал в Калифорнию.

Не дождавшись приглашения, он шагнул через порог, заставив Фибе отступить назад. Через секунду-другую в прихожей появилась молодая няня. Увидев Уэйда, она с интересом оглядела его с головы до ног.

— Пока, Энджи! — Фибе открыла дверь, выпуская девушку, и помахала ей на прощание рукой. — До понедельника. Удачных выходных! — Едва няня вышла, как Фибе захлопнула за ней дверь и резко повернулась к своему гостю. — Привет! Слушаю тебя.

— Привет! Я обдумал ситуацию и пришел к выводу, что у нас есть всего лишь два варианта: либо мы оба возвращаемся в Калифорнию, либо остаемся здесь.

Голубые глаза Фибе чуть не вылезли из орбит от удивления.

— «Мы»?! Ты можешь делать все, что хочешь, но…

— Если так, то я хотел бы забрать мою дочь в Калифорнию и показать ее отцу, — произнес он решительно.

— Ты не можешь просто так уехать с моим ребенком, — взволнованно воскликнула Фибе. — А почему ты сказал только про своего отца? А где твоя мама? Она что, куда-то уехала?

— Моя мама умерла семь месяцев назад.

— О, боже мой! — Фибе выглядела ошеломленной. На глазах ее выступили слезы. — О, Уэйд, мне очень жаль. Что произошло?

— У нее был инсульт, — проговорил Уэйд сухо. — Десять месяцев назад. Через три месяца после первого случился второй.