Книга Сами по себе, страница 63 – Сергей Болмат

У него за спиной стоял бритый наголо Леха Турок с пистолетом в правой, загипсованной по локоть руке. Левой рукой Леха опирался на костыль. Он был в спортивной куртке, надетой поверх толстого хирургического корсета, высокий воротник которого упирался Лехе в подбородок. Бритый череп Лехи пересекал от виска к затылку широкий, зашитый крупными стежками шрам. Левая лехина нога была скреплена специальными железными лангетками со сложным кольчатым шарниром на месте колена.

— Что? — спросил Тема тупо.

— Ничего, — ответил Леха, — от окна отойди, кулема.

— Не отойду, — упрямо ответил Тема.

— Дилетант, — сказал Леха, презрительно глядя на Тему. — Адреса правильно записать не можешь. Я что сказал?

— Что? — покорно не понял Тема.

— Пятнадцать! Дом пятнадцать. Понял?

Почему им всем так важно, чтобы я что-то понял? — подумал Тема.

— Понял, — сказал он грустно.

— А это какой?! — спросил Леха. — Какой это дом?!

— Какой? — переспросил Тема фальшивым заискивающим голосом, косясь на пистолет.

— Вот пугало огородное! — Леха демонстративно пошевелил пистолетом и усмехнулся. — Откуда я знаю, какой? Вон дом пятнадцать напротив. Кошмар, согласись: дом перепутать.

Они задумчиво помолчали.

— Хорошо еще, я тебя во дворе углядел. Дай думаю, посмотрю, что это здесь за клоун такой разгуливает. Вот ведь что это такое — шестое чувство! — Леха гордо покачал головой. — Интуиция! Никогда не подводила.

Тема растерянно оглядел кабинет.

— А это кто тогда? — спросил он, кивая на Ксению Петровну и Валентина Викторовича.

— Понятия не имею, — равнодушно ответил Леха, оглядываясь по сторонам. — Барыги какие-то.

Леха пригляделся.

— Как они только такого петуха на порог пустили, ума не приложу.

Тема просительно посмотрел на Леху. В этот момент телефон у него в пластиковом мешке глухо засигналил под грудой одежды.

— Давай, его сюда, — категорично сказал Леха и ловко подковыльнул поближе.

Тема выкопал из сумки телефон и покорно протянул. Не опуская пистолета, Леха взял телефон в левую руку и нажал на кнопку.

— Але, — сказал он, — говорите. Что? Какой президент, какой страны? Ты что, кум, белены объелся?

Неожиданно позади него громко грохнул выстрел и над Лехой поднялось белое облачко известковой пыли. Леха недоверчиво скосил глаза. «Кто на проводе?» — донесся из трубки свистящий требовательный голос.

Вера, появившаяся в дверях у Лехи за спиной, выстрелила еще раз и Леха, роняя телефон, клацая растяжками и стуча гипсом, повалился на пол как марионетка с отпущенными нитками. Корсет его развалился от удара на части и куски, рассыпаясь, разлетелись по сторонам. Ноги и руки его странно вывернулись, костыль медленно высвободился из пальцев и со звоном запрыгал по полу.

Вера довольно дунула в ствол. Леха лежал перед ней распластавшийся, как осьминог.

— Поехали, — сказала она, — потанцуем? Вчера на Васильевском новую дискотеку открыли. Там, говорят, Саддам сегодня играет. Пальба будет — будь здоров.

После дискотеки они поехали к Теме домой. Для Кореянки Хо Тема приготовил хорошенькую историю про Веру. Он придумал, что Вера — лесбиянка, которая влюбилась в него, когда он, переодетый девушкой, после покушения на Харина зашел съесть мороженого в подвальчик на Невском. Он украсил свой рассказ подробностями, которые Кореянке Хо несомненно понравились бы, как, например, несчастное верино замужество по расчету с контр-адмиралом в отставке и ее страдания, связанные с необходимостью регулярных гетеросексуальных контактов с капризным и прихотливым стариком, но Кореянки Хо дома не оказалось.

Придя в маринину квартиру, Вера первым делом разделась догола и принялась примерять перед зеркалом свежеукраденное нижнее белье. Потом она включила телевизор, пощелкала программами и улеглась на кровати смотреть фильм про человека, который умер и мстил после смерти своим убийцам, будучи уже не человеком, а, время от времени, то собакой, то летучей мышью, то жареным поросенком, а один раз даже полным комплектом зубоврачебного оборудования. Тема отправился в душ.

Включив душ в полную силу, он принялся сначала негромко напевать, намыливая бритую голову, потом что-то неразборчиво забормотал. Наскоро ополоснувшись, он вылез из ванной, схватил маринин косметический карандаш, валявшийся на стеклянной полочке под зеркалом, озабоченно огляделся, отмотал с рулона изрядную ленту туалетной бумаги, уселся на крышку унитаза, положил на колени валявшийся поблизости модный журнал и принялся покрывать туалетную бумагу аккуратными ровными строчками. Время от времени он останавливался, запрокидывал голову, что-то бормотал в потолок, прислушивался с приоткрытым ртом, щурился, вычеркивал пару слов и строчил дальше.

Вера переключила программу. Сначала она наткнулась на фортепианный концерт. Полные руки пианистки бегали по блестящей клавиатуре как два лысых, ошалевших от быстрой и громкой музыки розовых тарантула. Вера посмотрела и снова надавила на резиновую кнопку пульта.

Неожиданно она увидела на экране помещение офиса с причудливым кофейным пятном на стене. Она прицелилась пультом в телевизор и сделала звук погромче. На экране появился комментатор.

— Содружество независимых предпринимателей, — сказал он, — объявило награду в сто тысяч долларов за любую информацию, способную привести к поимке преступника. Сейчас на экране появится номер контактного телефона, по которому вы можете в любое время суток позвонить и сообщить необходимые данные.

Он замолчал, номер, однако не появился. Комментатор, словно телевизионный гипнотизер, молча и глубокомысленно смотрел перед собой. В конце концов, красные с игривой голубой каемкой цифры неожиданно выскочили поперек экрана. Вера наклонилась поближе к телевизору и переписала номер пальцем прямо на пыльную выпуклую поверхность стекла.

— Позвонившие по указанному телефону могут рассчитывать на полную конфиденциальность, — спохватившись, добавил комментатор.

Вера заглянула в ванную.

— Что такое «конфиденциальность»? — спросила она у Темы, скрючившегося на унитазе с карандашом в руке.

— Секретность, — моментально ответил Тема, не отрываясь от бумаги.

— Ты уверен? — спросила Вера.

— Да, — ответил Тема, нетерпеливо и озабоченно помавая в воздухе карандашом.

— Спасибо, — сказала Вера и закрыла дверь. Она вернулась в комнату, оглянулась на дверь и набрала номер.

Под утро Тема вышел из тулета, сворачивая на ходу длинную исписанную черными неровными буквами ленту в аккуратный рулончик. Он приготовил кофе. За окном рассвет старательно пробивался сквозь неподвижную отчетливую листву, и птицы громкими голосами безапеляционно пропагандировали каждая свое. Тема расставил на подносе кофейные чашки на скользких блюдечках, все еще всхлипывающий, налитый полированным солнцем кофейник, сахарницу с турецким орнаментом на крышке, сливки, две коробочки с печеньями, разложил ложечки и салфетки. Он полюбовался натюрмортом и взялся за витые ручки подноса. В этот момент в прихожей послышался громкий треск и короткий грохот упавшей двери. В следующую секунду, столкнувшись в дверях, в кухню протиснулись три бандита.