Онлайн книга «Старая сказка»
|
– Да, конечно, – автоматически ответила Микаэла и тут же спохватилась, – но… Не успела она спросить, что Коул имеет в виду под продолжением вечера, как он поцеловал ее. Всего на одно мгновение она оцепенела, а потом со стоном приникла к Коулу и обхватила его широкие плечи. – Вот так, – прошептал он в ее губы и прижал Микаэлу спиной к стволу дерева. Она потерянно всхлипнула, но Коул тут же снова принялся ее целовать. У Микаэлы было такое чувство, что с высокой вышки ее швырнули в бездонную пучину, и вот уже темная вода сомкнулась над ее головой, но она погружается все глубже и глубже… – Господи, Микаэла… – пробормотал Коул, отрываясь от сладких губ, обхватывая лицо девушки ладонями и принимаясь покрывать его легкими поцелуями. – Я и не думал… – Что?.. Что?.. – Черт возьми, я теряю голову… Эти слова почему-то отрезвили Микаэлу. Буквально час назад он ворвался на кухню с таким видом, словно был готов убить ее на месте, – и вот уже теряет голову? Это всего лишь вспыхнувшее желание горячит кровь, заставляя его произносить эти слова. Они не имеют ничего общего с тем, что чувствует она. – Подожди. – Она легонько уперлась руками в его грудь. – Это неправильно. – То, что я теряю от тебя голову? – И это тоже… Наверное, нам пора вернуться в дом. Боюсь, что Мэри-Энн будет беспокоиться, куда я пропала. – Твоя подруга вполне самостоятельная особа и вполне может прожить без тебя эти полчаса, – резче, чем хотел, сказал Коул. Он ничего не понимал. Почему она остановилась? Ведь он чувствовал, что та же любовная лихорадка сжигает Микаэлу, жидким пламенем растекаясь по венам! Что он сделал – или сказал? – не так?! Микаэла смотрела на освещенные окна дома. – Наверное, мне скоро придется уехать, – вдруг проговорили ее губы. – Почему? – Потому что ремонт закончен, и я начинаю сходить с ума от безделья. Потому что трудно вообразить себе более бесполезного человека на этом ранчо, чем я, мистер Рассел, и всем об этом прекрасно известно! – почти точь-в-точь повторила она его же слова. – И мой отпуск тоже не вечен. Ты был прав, когда напомнил мне об этом. Он покосился на Микаэлу. – Наверное, я немного погорячился, когда сказал это… – Правда? – И ты все же нашла себе занятие. Да и ремонт еще не закончен… – Неужели ты уговариваешь меня остаться? – Да! – неожиданно для себя выдохнул он. – Все у нас с самого первого дня пошло наперекосяк… Может быть, попробуем еще раз… с самого начала? Микаэла ничего не успела ответить, как он снова приник поцелуем к ее губам, и на этот раз в его поцелуе не было опаляющей страсти. Только бесконечная нежность, словно таким образом он умолял ее. И Коул сразу отпустил Микаэлу, как только она слегка напряглась. – У тебя странное представление о том, как всего лучше проводить вечера, – сказала она, глядя на Коула и невольно дотронувшись кончиками пальцев до горевших губ. Он усмехнулся. – Я рад, что тебе тоже понравилось. Поздно вечером, ложась спать, Микаэла снова потрогала свои припухшие губы. Ее память живо сохранила все подробности. Пожалуй, ее воспоминания были слишком реалистичны! В темноте она закрыла глаза и улыбнулась. Микаэлу разбудил звук мотора прямо под окнами. Она подбежала к окну и успела увидеть, как Коул куда-то уезжает. Микаэла приняла душ, оделась и, тихонько напевая, спустилась вниз. За столом сидели Мэри-Энн и Дик, и оба были явно не в духе. – Что случилось? – удивилась Микаэла, для которой это утро было раскрашено исключительно в радужные цвета. – Почему бы тебе не спросить об этом у своего управляющего? – язвительно ответила Мэри-Энн, и Микаэла удивилась еще больше. – У Коула Рассела? – уточнила она. – Ну если у тебя не один управляющий… – Мэри-Энн, ты меня пугаешь! Что случилось? – Вчера Рассел едва не убил Дика! Микаэла ахнула, прижала ладонь к губам и медленно осела на стул. – Не может быть! – Может! Я думала, что он и меня убьет! – Как это? – Ну мы… В общем, мы были на улице. Разговаривали… – по мере продолжения рассказа голос Мэри-Энн становился все более неуверенным, щеки – более красными и она то и дело бросала взгляды на Дика, – и тут этот Рассел. Налетел, как торнадо. Швырнул Дика и бросился за мной. В голове Микаэлы промелькнула догадка. – А вы… – А мы целовались! – воинственно произнес Дик. – Что такого? Я люблю Мэри-Энн, она любит меня. А он заорал, что не позволит устраивать на ранчо бордель! Микаэлу стал разбирать нервный смех. – Мэри-Энн, вспомни, во что ты была вчера одета! – потребовала она. – Что вспоминать-то… Ты сама мне дала свое платье, я же прямо с самолета, никаких вещей с собой не было. Ну и на улице вечером прохладно, и я надела твой джемпер. И что? – А на улице были уже сумерки. Рот Мэри-Энн приоткрылся. – Хочешь сказать, что он принял меня за тебя?! – ахнула она. – Вроде того. Вчера вечером он ворвался в кухню, и я грешным делом решила, что в него вселился дьявол, который пришел меня убивать. – О господи… А я решила, что этот дьявол пришел за мной! И как же ты его утихомирила? – Не я. Это сделал шафран. – Прости? – У Коула сильнейшая аллергия на шафран. Он напугал меня своим появлением… – И ты осыпала его приправой! – догадалась Мэри-Энн. – Вовсе нет! Я же не зверь. Он и так надышался предостаточно! – Поделом ему! – мстительно заявила Мэри-Энн. – У меня едва разрыв сердца не случился. Не говоря уж о том, что пострадал Дик! И, кстати, почему это Коул так бурно среагировал на факт, что ты целуешься с Диком? – Это совсем некстати! – поспешно заявила Микаэла. – И вообще денек сегодня просто замечательный, и после завтрака я хотела предложить вам конную прогулку! – Я не могу! – тут же отказалась Мэри-Энн. – Мне нужно попасть домой. Дик составит тебе компанию. – Глаза у Дика тут же стали тоскующими, но Мэри-Энн ободряюще похлопала его по руке и шепнула: – Вечером я вернусь. Коул застал дом совершенно пустым. В первый момент он испугался, что Микаэла уехала. Но машина была на месте, а Дули Арчер прояснил ситуацию, сообщив, что Микаэла и Дик отправились на конную прогулку. Микаэла и Дик. Вчера он едва не совершил роковую ошибку, приняв Мэри-Энн за Микаэлу. Он был в такой ярости, что ничего не соображал. Это был первый приступ ревности в его жизни. В том, что это действительно ревность, он не сомневался. После вчерашнего дня многое – если не все! – стало ему понятным. Кроме одного – чувств Микаэлы. |