Книга Дежурный ангел, страница 30 – Долли Грей

Неожиданно эту идиллию нарушил пронзительный женский крик, а затем по одной из аллей пробежала любимица принца черноокая Майсун. Две длинные, толстые косы, еще недавно составлявшие главное богатство гордой красавицы, болтались безжизненными змеями, зажатые в ее руках, а на голове…

Нет, никаких слов не хватило бы описать ту безумную конструкцию из начеса, перьев и прочих аксессуаров, какими обычно украшают свои прически панки. Дочь Востока, верного традиционным понятиям о красоте, Майсун так и не смогла по достоинству оценить придуманный для нее Симоной имидж современной женщины.

Слушая истошные вопли наложницы, казалось, проникающие в самые отдаленные уголки дворца, зачинщица этого переполоха блаженно улыбалась, точно ее слуха касалась самая прекрасная мелодия на свете.

— Ничего, теперь, когда Майсун переведут в нижний гарем, она сможет попробовать себя в качестве охранной сирены. Думаю, принц будет благодарен мне за то, что я открыла в его наложнице такой редкий талант. Что ни говори, а шпионаж не был ее призванием.

Симона говорила с таким глубокомысленым видом, что Рокси, в глубине души осуждавшая поступок приятельницы, не смогла сдержать улыбки. Стоило признать, что хотя с Майсун они и поступили жестоко, та вполне заслуживала полученного урока. Однако после всего сделанного, им самим стоило ожидать серьезных последствий. В том, что будет именно так, Рокси ни мало не сомневалась.

Недобрые предчувствия не обманули ее. Только смолкли отчаянные крики остриженной наложницы, как в комнату Симоны ворвалось четверо охранников. Ни слова не говоря, двое схватили Рокси под руки и выволокли наружу, а оставшиеся сдерживали Симону, рванувшуюся вслед за подругой.

В зале нижнего гарема, куда притащили Роксану, ее встретил порядком рассерженный Фарид. Чуть поодаль от него, слегка подвывая, рыдала Майсун.

Завидев Рокси, она бросилась к ней, выставив вперед длинные ногти, точно хищная птица. Если бы не бдительность охраны, то лицо Роксаны наверняка оказалось бы расцарапанным в кровь. Все же пару ссадин на ее щеке Майсун оставила.

— Довольно, — резким окриком остановил обозленную женщину Фарид, коротко приказав ей удалиться, что она и выполнила беспрекословно, напоследок бросив злобный взгляд в сторону Роксаны.

— Вы испортили мое имущество, мисс Клейтон, — после некоторой паузы, во время которой они изучающее смотрели друг на друга, произнес принц. — Это серьезный проступок. Не забывайте, это вам не Запад, и у нас здесь свои законы относительно наказаний.

— А что говорят ваши законы о преступлении против брата и повелителя? — в свою очередь, поинтересовалась Рокси. Она решила, что ни в коем случае не позволит Фариду запугать себя.

— Вы сунулись не в свое дело, мисс Клейтон, — заявил Фарид, явно задетый ее словами. — И не будь ваша внешность столь прекрасна, вас ждала бы вполне обычная для преступника участь: смерть. А так, наказание, которое я избрал для вас, весьма гуманно.

— Что-то вы мало похожи на того, кто страдает излишним милосердием, — не скрывая сарказма, заметила Рокси, однако по ее спине все же пробежал холодок легкой паники.

— О! Мне нравится ваш острый язычок, мисс Клейтон. Это так возбуждающе. — Принц многозначительно улыбнулся. — Представляю, что именно вы можете вытворять с его помощью в постели.

— Боюсь, вы об этом никогда не узнаете, — отрезала Рокси, от подобных намеков со стороны Фарида ее начинало подташнивать.

— Вы так считаете? — поинтересовался принц, и на его губах возникла пошленькая ухмылка. — Между тем именно такова будет для вас расплата. Вы замените мне Майсун, причем сделаете это по своей воле и желанию.

— Никогда! — с возмущением выкрикнула ему в лицо Рокси.

— А иначе, — продолжал говорить Фарид, точно не слыша ее протеста, — вашу подругу умоют серной кислотой. Вы представляете, что станет с милым личиком мисс Харт после такой процедуры?

— Чудовище! — воскликнула Рокси. — Однажды тебя настигнет расплата за все твои преступления.

— Возможно, так и случится, — согласно кивнул Фарид и добавил: — когда-нибудь. Но сейчас я понимаю, как вы взволнованы, и поэтому не принимаю ваш отказ всерьез. Даю вам ровно сутки на то, чтобы стать покорной… Впрочем, в постели я предпочитаю видеть тигрицу.

Он повернулся, чтобы уйти, но затем на мгновение остановился.

— И еще. Соседство с мисс Харт дурно влияет на ваше воспитание, поэтому сегодняшнюю ночь вы проведете в камере шейха. Думаю, вид униженной по его вине женщины заставит Имрана быть сговорчивей.

— Будь ты проклят, — бросила ему вслед Рокси, но охранники принца уже тащили ее в камеру.

Когда железный запор зловеще щелкнул за спиной Роксаны, она, не сдержавшись, выругалась в адрес тюремщиков, а затем прошла в глубь помещения, туда, где сидел Имран. Он подвинулся, освобождая ей место на грязном тюфяке, и печально проговорил:

— Простите, мисс Клейтон, за то, что моя страна оказалась так негостеприимна по отношению к вам. Как бы я хотел, чтобы вы оказались здесь в другое время и при других обстоятельствах.

— Я ни о чем не жалею, — с ободряющей улыбкой сказала Рокси. — У вас прекрасная страна, шейх. Те люди, которых мне довелось узнать за короткое время пребывания здесь, навсегда останутся в моем сердце, как неотъемлемая часть восточной сказки.

— А вы и впрямь так романтичны, как рассказывала о вас Симона, — не удержался от улыбки собеседник, но, тут же посерьезнев, спросил: — Я слышал угрозы Фарида. Неужели вам не страшно?

— Страшно, — призналась Рокси. — Но в такие минуты я думаю о вас и о Симоне. Когда находишься в одной компании с такими людьми, поневоле заражаешься стойкостью.

— Вы сами необыкновенная женщина, Роксана, — произнес Имран, и в его взгляде она прочла искреннее восхищение. — Позвольте мне называть вас по имени, поскольку уж мы оказались соратниками по несчастью.

— Лучше — Рокси, — поправила его собеседница, пояснив: — Так зовут меня друзья.

— А я — просто Имран. — Он протянул руку и нежно сжал ее ладонь своими пальцами. — Будем знакомы.

Они рассмеялись, почувствовав необычайную легкость в общении, словно были дружны тысячу лет, затем Рокси, поежилась. В камере было прохладно, а легкое восточное одеяние, которое было на ней, плохо удерживало тепло.

Видя это, Имран распахнул полы своего бурнуса и предложил:

— Двигайтесь ко мне, так будет гораздо теплее. — Заметив ее нерешительность, он проявил настойчивость: — Я просто обязан позаботиться о вас. Если вы заболеете, Симона мне этого не простит. А вам прекрасно должно быть известно, что ее лучше не злить.

— Да уж, — согласилась Роксана, вспоминая эпопею с прической Майсун, и, оказавшись под теплым боком Имрана, хихикнула.

— Что вас так развеселило? — полюбопытствовал он.

— Я подумала, если расскажу кому-нибудь из нью-йоркских знакомых, что провела ночь в объятиях шейха Аль Джамаля, меня примут за сумасшедшую.