Книга Секс, ложь и фото, страница 17 – Светлана Алешина

— Откуда же ты об этом знаешь?

— Знаю, и все. — Максим упрямо сжал губы.

— Ну хорошо, — кивнула я, — предположим, что это так, Шилкин задушил твою сестру. Зачем ему это было нужно?

Поляков замкнулся и замолчал. Я подозревала, что на этот вопрос ответа у него нет.

— Расскажи, пожалуйста, как это случилось? — Я настолько увлеклась, что начала курить фильтр. Пришлось зажечь новую сигарету. — Не хочешь? — Я протянула ему пачку.

— Понимаешь, — взволнованно сказал он, когда закурил, — последнее время мы с Аней жили отдельно от отца — она с ним не ладила после того, как погибла наша мать.

— Отчего она погибла?

— Отравилась таблетками. — Он глубоко затянулся и закашлялся.

— Несчастный случай?

— Не знаю, — Максим пожал плечами, — может, она и случайно эти таблетки съела. Она с отцом тоже не ладила. После этого Анька обвинила во всем отца и ушла из дому. К подружке, Машке Гулькиной, они учились вместе. Та уже тогда проституткой была. Почти каждый день мужики, шампанское, дорогие сигареты, деньги. Потом намекнула Аньке, что за квартиру и жратву, мол, платить надо…

— И твоя сестра пошла на панель?

— Да, — с горечью произнес Максим. — Я пытался ее от этого отвадить, работу ей подыскал. Но там же деньги не такие… Короче, она втянулась. Я потом тоже от отца ушел, снял квартиру, Аньку чуть не силком туда перетащил. Сначала вроде одумалась, даже на работу пошла — она парикмахер неплохой, — а потом опять сорвалась. Когда она с Шилкиным связалась, он сразу мне не понравился — такой надменный, на всех свысока смотрит. А Анька мне говорила, что он из нее фотомодель сделает, ее фотографии во всех журналах печатать будут. Она и правда красивая была, длинноногая… — Максим затушил окурок и замолчал.

Кряжимский слушал молча, только беззвучно шевелил губами.

— И что же было дальше? — спросила я.

— Убили Гулькину, — сказал Максим, — Анькину подружку, у которой она сначала жила. В «Коньке-Горбунке». А через день в «Руси» нашли Аню.

— Почему же ты думаешь, что это сделал Шилкин?

— А кто же еще? — без тени сомнения в голосе сказал Поляков.

— Мало ли у них клиентов было…

— Да это он, он, — убежденно воскликнул Максим. — Я его все равно убью.

— Погоди, погоди, — мне вдруг показалось, что я поняла, чья «шестерка» наехала на Шилкина. — Это ты пытался сбить его машиной?

— Я все равно его подкараулю. Он от меня не уйдет, — зло сказал Максим.

— Слушай, Макс. — Я положила руку ему на плечо, но он отдернулся от меня, словно от раскаленного куска железа. — А если это не Шилкин? И потом, тебя ведь обязательно найдут и посадят, не говоря уж о том, что ты можешь убить невинного человека. Очень хорошо, что ты обратился ко мне, я как раз пытаюсь найти убийцу этих девушек.

— Ты? — Он недоверчиво, но с надеждой посмотрел на меня.

— Да, а что в этом удивительного? — Я улыбнулась. — Провожу независимое журналистское расследование. Когда мы найдем убийцу, то расскажем обо всем нашим читателям.

— Ты что, сыщик?

— Можно и так сказать, — согласилась я, решив не разочаровывать Полякова.

— Я бы тоже хотел быть сыщиком, чтобы доказать, что Анну убил Шилкин, — заявил Максим, — только я не знаю, как это сделать.

Черт бы побрал этого упрямого мальчишку, вбившего себе в голову, что знает убийцу! Ему, видите ли, осталось только доказать… А что, если его энергию направить в мирное русло?

— Хочешь мне помочь, Макс? — как можно серьезнее спросила я.

— Конечно, о чем разговор, — в его глазах снова полыхнули молнии. — А что нужно делать?

— Это не так уж сложно, — начала я. — Смотри, у тебя есть гипотеза, что твою сестру убил Шилкин. Так?

— Да. — Он закивал головой.

— Это хорошо, когда есть гипотеза. Но нам нужно ее проверить — правильная ли она. Когда была убита твоя сестра?

— Вечером, двадцатого сентября, — выпалил Максим.

— Во сколько вечером?

— Точно не знаю, часов в одиннадцать, наверное, — пожал он плечами.

— Ладно, это можно будет уточнить по ходу пьесы. — Я закурила. — Чтобы Шилкин мог убить твою сестру, он должен был в тот день, двадцатого сентября, быть в ресторане «Русь». Правильно?

— Правильно, — согласился Максим.

— Тогда слушай, что тебе надо сделать. Поедешь в «Русь» и узнаешь, был ли Шилкин в ресторане двадцатого сентября. Понял?

— А как я это узнаю?

— Поговори с охраной, с официантами, с гардеробщиками, может быть, с барменом… Работа сыщика не из легких.

— Я прямо сейчас поеду, можно? — Он вскочил с кресла.

— Конечно, — кивнула я. — Только ты должен быть готов к тому, что одним этим вопросом придется заниматься не один день.

— Ничего, я упорный, — крикнул он уже от двери.

— Это я поняла, — сказала я уже Кряжимскому. — Видали Пинкертона?

— Горячий парень, — согласился Кряжимский. — Где ты его нашла?

— Он сам меня нашел. Хотел, видите ли, меня предупредить об опасности. Опасность-то скорее от него исходит. Сбивает машиной одиноких пешеходов.

— Может, стоит заявить в милицию? — предложил Кряжимский.

— Не стоит. Зачем парню жизнь калечить — она у него и так нелегкая. Сейчас он, по крайней мере, займется делом и не будет ни с кем сводить счеты. А когда убедится, что был не прав, немного остынет. К тому времени, может, уже выяснится, кто убивал этих девушек.

— Уже что-нибудь узнала? — поинтересовался Кряжимский.

— Пока ничего определенного. Как раз сейчас собиралась все обдумать.

— Ладно, — озабоченно сказал Кряжимский, поднимаясь, — у меня еще дела, так что не буду тебе мешать.

Дверь за ним закрылась, и я осталась в одиночестве. Высыпала еще три пакетика в одну чашку и залила кипятком. Закурила. Ну, давай, подумаем, Бойкова. Я глотнула горько-черную жидкость из чашки и поставила ее на стол. Какие будут твои дальнейшие действия? Хм, дальнейшие… я, собственно, только начинаю. Ну тогда с чего начнешь? Как обычно, с поиска ответа на вопрос: кому это выгодно? Какая уж тут выгода, если у девчонок, кроме «бесценных» сережек, ничего не пропало. Зачем, зачем было их убивать? Может, месть? Но чья и за что? А вдруг они что-нибудь такое узнали, что им не предназначалось? Неужели все четыре сразу и узнали? Непохоже…

Дюкова сказала, что она не была знакома с теми двумя девушками — Машей Гулькиной и сестрой Максима Полякова, Аней. Интересно, были с ними знакомы девушки, убитые в «Гриве»? Если да? Тогда их должно что-то объединять. Теперь это выяснить гораздо сложнее, чем то, был ли Шилкин в «Руси» двадцатого сентября. Да и это скорее всего останется невыясненным. Только в фильмах на вопрос: где вы были, например, семнадцатого брюмера тысяча девятьсот семьдесят третьего года в четырнадцать часов сорок девять минут, можно получить вразумительный ответ. А в жизни намного сложнее. Ну не может человек помнить все свои перемещения и поступки. Так устроен его мозг: отфильтровывает ненужную информацию, иначе недолго было бы свихнуться.