Книга Убийство на Потомаке, страница 39 – Маргарет Трумэн

— Вы читали о вчерашнем убийстве студента факультета стоматологии? — спросил Киршбаум, смешивая на пластинке вязкий состав.

— Угу, — сумел произнести Смит.

Продолжая правой рукой готовить пломбировочную массу, дантист левой взял со столика лист с напечатанным тестом и подал Смиту. Маккензи был без очков, и ему пришлось держать листок на расстоянии вытянутой руки. Это была компьютерная распечатка. Вверху, через всю страницу кроваво-красными буквами шла надпись: общество «Алый грех».

Уважаемый дантист!

Те, кого интересуют криминальные истории, не предполагают, что и дантисты порой бывают связаны с ужасными преступлениями. В истории известен ряд убийств, имеющих отношение к стоматологии. Наш организационный комитет предлагает в качестве примера следующую историю, чтобы заинтересовать вас и побудишь к вступлению в наше общество.

«Радости современной технологии», — подумал Смит. Это один из тех документов, которые можно рассылать разным адресатам, соответственно меняя информацию: дантистам, бухгалтерам, можно даже попытаться привлечь в общество таксидермистов. [11]

В 1901 году в отеле «Кенмор» в своей комнате был застрелен Джеймс Сеймур Айрес, красивый молодой человек, студент-дантист, работавший кроме того клерком в Управлении переписей, который, по слухам, соблазнил немало молодых особ в Вашингтоне. Свидетели видели, как молодая женщина в ночной рубашке спустилась по пожарной лестнице из комнаты Айреса и исчезла в окне третьего этажа.

Опросили всех проживающих в то время в отеле молодых женщин, но безрезультатно. Однако появились два анонимных письма. Одно из них было получено до убийства конгрессменом от штата Мичиган Виксом. В нем сообщалось, что его дочь, которую часто видели с Джеймсом Айресом, находится в любовной связи с прожженным донжуаном. Второе письмо, написанное после убийства, было подписано «горничная». Там высказывалось предположение, что убийца — молодая женщина, проживавшая в то время в отеле, — Мери Минас из Индианы. Но беседа с мисс Минас также не дала результата.

Улики были повсюду. Айреса застрелили из пистолета Гаррисон и Ричардсон 32-го калибра, ствол оружия был испачкан кровью. На подоконнике в комнате убитого имелся кровавый отпечаток ладони. (Но в те времена еще не научились устанавливать личность по отпечаткам пальцев — один из интересных фактов, с которыми знакомятся члены общества на своих заседаниях.)

В итоге в убийстве обвинили тридцатичетырехлетнюю Лолу Иду Хемри Бони, жену коммивояжера, который целую неделю был в отъезде. Многочисленные свидетели показали, что она часто заходила в комнату Айреса, как и в комнаты других молодых постояльцев мужского пола. В ходе допроса она сообщила, что Айрес, угрожая пистолетом, принуждал ее лечь с ним в постель. Между ними завязалась борьба, пистолет выстрелил три раза, и все три пули попали в Айреса. Затем, по ее словам, она покинула комнату через окно.

Заседание суда продолжалось пять часов. Лола Бони была признана невиновной. Это всего лишь краткое изложение этого потрясающего убийства. Подробно о нем мы будем говорить на одном из наших предстоящих заседаний, принять участие в котором мы приглашаем вас и ваших коллег.

Монтгомери Джемисон,

Председатель организационного комитета.

Киршбаум взял листок у Смита и продолжат трудиться над его раскрытым ртом.

— Простое совпадение, — заметил он между делом.

Смит попытался изобразить на лице вопрос.

— Я говорю об убийстве студента-дантиста прошлой ночью, — понял безмолвный вопрос Киршбаум. — Вы не слышали об этом?

Смит хотел, но не имел возможности сказать, что его друг и автор листка Монти Джемисон, являющийся председателем организационного комитета общества «Три С», как раз начал ему рассказывать об этом случае.

— Молодой студент-дантист был убит в какой-то гостинице с сомнительной репутацией. Слышал об этом по радио. Свидетели утверждают, что видели женщину, спускавшуюся по пожарной лестнице. Я считаю, сходные обстоятельства рождают одинаковые события. История повторяется.

Наконец процедура была закончена. Смит поднялся и плохо слушающимися от новокаина губами спросил:

— Собираетесь вступить в члены общества «Алый грех»?

— Думаю, что вполне возможно. В этом есть что-то занятное. У них намечается в субботу большое представление?

— Да, ради благой цели.

— Кажется, и вы будете к этому причастны, я имею в виду, как специалист по уголовному праву. Похоже, это как раз по вашей части.

— Может быть, несколько лет назад меня бы это и привлекло, но не сейчас. — Подавив острое желание сказать доктору, что час, проведенный в зубоврачебном кресле, кажется ему ужаснее быстрого и легкого убийства, Смит оплатил счет в приемной, поздоровался со следующим пациентом — молодым сенатором из Массачусетса, с которым он, случалось, играл в рэкитбол. [12] После этого он отправился домой, прижимая ладонь к растревоженной челюсти. Его воображение рисовало женщин в ночных рубашках, спускающихся по пожарным лестницам. Что же сказал ему однажды психиатр? «Стоит запретить человеку думать о лиловых слонах, и они не будут выходить у него из головы». Точно как у него: мысли вертелись вокруг женщин в лиловых ночных рубашках.

Смит дал себе зарок не расставлять больше аккуратно диванные подушки.

— Я поставил себе цель — больше узнать о моем герое, — сказал священник, исполнявший роль президента Бьюкенена.

— И что же?

— Мне кажется, я лучше стал его понимать.

— Очень хорошо.

Режиссер театральной труппы «Потомак плейерс» Сеймур Флетчер намеревался уйти, но священник придержал его за рукав.

— Я пришел к заключению, что, если буду говорить мягким, тихим голосом, это послужит подтверждением всех грязных сплетен.

— Что же это за сплетни? — спросил Флетчер, оборачиваясь.

— Из того, что я прочел, следует, что президент, по мнению некоторых, был гомосексуалистом.

— И что же дальше?

— Если же все не так, он оставался девственником. И это еще один бездоказательный гадкий слух. И нельзя считать подтверждением подобных непристойных предположений тот факт, что он оставался холостяком и предпочитал мужскую компанию. Мне кажется, Сеймур, если я буду произносить его реплики вполголоса, это укрепит почву для такого рода сплетен. Я вижу его крепким, сильным мужчиной с громким голосом, предпочитающим мужское общество.