Онлайн книга «Тайна XV»
|
При этом неожиданном страшном приказании среди четырнадцати воцарилось страшное смущение… Лица всех вдруг исказились. И один только человек встал; один только спокойно перешел направо от учителя: это был Киппер. Оксус нахмурил брови, в то время как неподвижно сидевшие тринадцать мятежников с видимым смущением смотрели друг на друга. Спокойно, бесконечно печальным голосом учитель предложил: — Мои бедные дети. Только один из вас господин своей воли. Если бы я был только вашим учителем, я убил бы вас в один миг. Я в состоянии это сделать! Достаточно нажать один коммутатор, которого вы не знаете и никогда не узнаете, чтобы кресла, на которых вы сидите, сделались для вас орудиями смерти. Дрожь пробежала по телу тринадцати, но ни один не встал. Оксус понял их мысль. — Я знаю, — продолжал он с улыбкой гордости и печали, — что вы не боитесь смерти. И что вы предпочитаете скорее умереть, чем восстать против меня. Наступило молчание; глаза некоторых из тринадцати выражали волнение. Оксус был их учитель, их отец, их бог!.. И не было случая, где бы их воля не склонилась перед его волей… Но на этот раз брало верх что-то неизвестное и всемогущее. Да, верно, они скорее готовы умереть, чем возмутиться против него; но они тоже скорее умрут, чем исполнят его волю во вред молодым девушкам. Учитель поднялся, протянул правую руку и спокойно, бесконечно печальным и усталым голосом сказал: — Дети мои, вы меня победили… Потому что я вас люблю… Я не убью вас. Но вы должны выбирать между моей смертью и вашей клятвой… И повернувшись к единственному из XV-ти, который перешел направо, он сказал: — Киппер, произнесите слова клятвы. Холодно, сухо, без единого жеста Киппер произнес: — Жизнью и смертью, всем что я любил, люблю и буду любить клянусь быть послушным Оксусу, что бы он мне ни приказал. Клянусь ничего не делать такого, что было бы противно миссии XV-ти, миссии, которая заключается в воле Оксуса. Пусть гром поразит меня, если я нарушу клятву! Сказав это, Киппер низко склонился перед Оксусом и сказал: — Пусть приказывает Оксус, я буду ему послушен! — Иди, возьми… — начал Оксус. — Замолчи! — крикнул страшный голос. И среди всеобщего оцепенения, Коинос, который прервал учителя, поднялся. Он вышел из круга XV-ти, стал перед удивленным Оксусом и голосом властным и полным огня, с величием и силой, которую дает любовь, сказал: — Учитель и вы, братья мои, простите меня, что я сделал то, чего никогда никто не делал, что я прервал Оксуса! Но я хотел помешать произнести невозвратные слова. …От моего имени, от имени вашего, братья, я прошу пять минут отсрочки; после чего, если угодно Оксусу, я пойду и схвачусь сам за медную ручку аппарата, который поразит меня на смерть. Он замолчал. — Говори, Коинос, — сказал Оксус голосом, в котором слышалась глубокая печаль. — Зачем мы здесь, — воскликнул влюбленный в Ксаверию, все более и более страстным голосом. — Зачем мы, неустрашимые, здесь, на планете Марс? Чтобы завоевать его, чтобы сделать его господином вселенной, светочем миров!.. Кто из нас отказывается от этой добровольной миссии?.. Никто!.. Но мы люди, в нас живет не только один всепобеждающий разум, в нас бьется сердце… Мы знаем любовь!.. Чем же любовь вредит исполнению чудесных планов Оксуса?.. Пусть учитель скажет слово, и мы станем во главе легионов вооруженных невольников и пойдем против Марсиан, которых мы пришли покорить… Но пока учитель не сказал этого слова, чем же клятва XV-ти мешает нам любить и стараться быть любимым? …Братья, так ли я передал ваши мысли. Отвечайте!.. Пусть учитель знает и рассудит!.. Что касается меня, то если я превысил мои права, пусть он пошлет меня на смерть!.. Я пойду, не бросив ему даже укорительного взгляда… Братья, говорите!.. И вдруг двенадцать голосов закричало: — Да, да! Каинос хорошо говорит! Коинос говорит правду!.. Слава Оксусу!.. Еще весь дрожа от волнения, Коинос пошел и вернулся на свое место. Все ждали от Оксуса какого-нибудь страшного слова. Наступило разочарование. Спокойно, голосом сухо равнодушным, Оксус заговорил, как говорит начальник с подчиненным: — Коинос, знаешь ли ты, что радиодвигательная станция в Конго все еще действует? При этих неожиданных словах, тринадцать сделали жест удивления. — Я знаю это, — сказал Коинос. — Знаешь ли ты, что радиодвигательные волны доходят сюда с максимальным напряжением. — Знаю. — А между тем я хотел, чтобы земная станция была разрушена. Она не разрушена. Люди, по-видимому, покинули землю, чтобы лететь на Марс. Эти люди — это родственники, любовники, женихи женщин, которых вы любите… — Очень возможно! — сказал невозмутимо Коинос. — Алкеус, — продолжал Оксус, — умер, уничтожив один радиоплан наших врагов… Но конечно этот радиоплан не был единственным. Другие отлетят или уже отлетели, чтобы с нами сразиться. — Конечно, — сказал Коинос. Тринадцать слушали, увлеченные этим словесным поединком, боясь за его исход… — И вот, — сказал Оксус каким-то странным пророческим голосом, — теперь я к тебе обращаюсь, Коинос… — Я слушаю! — Представь себе, что какой-нибудь радиоплан привезет на Марс отца, любовника или жениха молодой девушки, которая у тебя в доме и которую ты любишь… Представь себе, что заботясь единственно о цели, которую преследуют XV, я скажу тебе, Коинос: — Смерть отцу, любовнику, жениху! Что ты сделаешь?.. Это была минута невыразимого напряжения. Все присутствующие затаили дыхание. Коинос встал, и бледный, с челом покрытым потом, чистым и твердым голосом сказал: — Учитель, на твой вопрос я отвечу: Хорошо!.. Я возьму молодую девушку и передам ее в руки отца, любовника или жениха. И потом свободный, я вернусь к тебе и скажу: — приказывай еще, с кем должен я сразиться?.. И тогда я пойду туда, куда ты мне прикажешь! — Ты клянешься? А вы, мои братья, вы слышали, что сказал Коинос? — Да, — отвечали двенадцать голосов в общем порыве. — Одобряете вы его слова? Повторяете ли вы их каждый за себя? — Да! да! — Клянетесь ли вы? — Клянемся! — Хорошо! Заседание кончено… И так же спокойно, как после каждого обыкновенного заседания, Оксус вышел из залы. Только когда дверь за ним закрылась, четырнадцать опомнились и произнесли обычный привет: |