Книга Сосновый замок, страница 32 – Айрис Денбери

Однажды утром Рейчел с Хэрри поехали в соседний городок Ле-Мон-Доре. Нужно было починить фотоаппарат мальчика, и девушка воспользовалась этой возможностью, хотя, как заметила Селия, такое поручение мог выполнить кто-нибудь из слуг. По правде говоря, ей хотелось, пусть издали, увидеть знакомый парк при казино в ясном солнечном свете, чтобы стереть из памяти воспоминания о фиаско, которое здесь потерпела…

В мастерской фотоаппаратов они с Хэрри пробыли не очень долго, зато застряли на тротуаре, пережидая поток машин, мешавших им перейти улицу. У Рейчел чуть челюсть не отвалилась, когда рядом с ними завизжали тормоза, а из окошка автомобиля высунулся Люсьен:

— Доброе утро! Приехали за покупками?

— Не совсем, — сдержанно ответила Рейчел, не собираясь пускаться в объяснения.

— А вы куда? — полюбопытствовал мальчик.

— Я в Рокфор.

— Но ведь рокфор — это сыр! — воскликнул в изумлении Хэрри.

Люсьен расхохотался:

— Ему дали название в честь города, где исстари живут искусные мастера-сыровары. Если вам с Рейчел интересно, могу прихватить вас с собой.

Девушку слегка озадачил его тон — участливый и приветливый, тем более почти ласковые взгляды, которые он бросал в ее сторону. Может, таким образом Люсьен пытается исправиться и заслужить прощение за свое поведение в саду на злополучном именинном банкете? Лучше, конечно, послать к черту самодовольного наглеца!

Однако Рейчел решила спрятать гордость в карман, понимая, что вряд ли ей представится другая возможность побывать в столь интересном месте.

Люсьен, как ни странно, терпеливо ждал ответа.

— Сначала я должна позвонить Селии и попросить разрешения.

— Нет проблем.

Он проводил ее в вестибюль гостиницы, оказавшейся буквально рядом.

— Рокфор? — переспросила Селия, услышав голос сестры по телефону. — Это довольно далеко, но непременно поезжай. Можешь отослать Хэрри домой, если не захочешь с ним возиться. Скажи Матью — я буду ждать их.

— Нет-нет, Хэрри жаждет поехать в «сырный» город. Ты не возражаешь, если мы поздно вернемся? Тебя твои не заклюют?

— Как-нибудь отобьюсь, не бери в голову, желаю вам счастливого путешествия…

В машине мальчик беспрерывно болтал с Люсьеном. Рейчел же размышляла о том, что племянник одним своим присутствием заставит взрослых не выяснять отношений или конфликтовать. Хороший громоотвод был им как нельзя кстати.

После интереснейшей экскурсии по пещерам Рокфора, в которых вызревает знаменитый сыр, перекусив на дорогу, они отправились к дому.

— Если вы не устали, могу показать вам одно любопытное место, — предложил Люсьен своим спутникам. — Правда, придется сделать небольшой крюк.

Место, куда они заехали, и впрямь оказалось прелюбопытным: деревня, окруженная древней каменной стеной с галереей для стрелков.

— Когда-то именно по этой причине здесь останавливались многочисленные паломники, направляющиеся в Испанию на богомолье. В пути они часто сталкивались с разбойниками, которыми кишела тогда любая французская провинция. В этой деревне, оставаясь на ночлег, паломники чувствовали себя в безопасности.

Тут никто не мог украсть их дары святому Иакову или перерезать горло из-за кошелька с монетами. Они могли спокойно передохнуть, прежде чем направиться в дальнейший поход.

— Да, бурные же были времена! — выслушав рассказ Люсьена, сказала Рейчел. — Хорошо, что они прошли.

— Но кое-что в наследство нам досталось.

У Рейчел округлились глаза.

— Я имею в виду характер французов. Мы довольно бурно реагируем на обиды, например. А коренных жителей провинции Овернь отличает более чем вспыльчивость. Несмотря на раскинувшиеся повсюду мирные пастбища и виноградники, здесь так много природной энергии, вызванной присутствием вулканических гор, что местные обитатели сами похожи на эти вулканы. Взрываются столько же неожиданно и горячи, как лава.

Она подумала, что Люсьен и сам напоминает вулкан. Непредсказуем, чем и опасен. Поэтому лучше всего держаться подальше…

— Франсин сказала мне, что ты вскоре собираешься уехать, — сказал Люсьен, когда они почти добрались до Соснового замка.

— Да, — подтвердила Рейчел. — Я провожу здесь время в безделье, к которому не очень-то привыкла.

— Тебе наскучило здесь?

— Нет, все, что угодно, только не это, — поспешно ответила она, — мне не скучно. Однако состояние беспрерывного отдыха, наверное, не для меня. Я же еще не на пенсии.

— Я понял, ты намерена всю жизнь провести, делая обувь…

— Сколько раз я уже говорила тебе, что не делаю саму обувь, а разрабатываю эскизы.

Люсьен пожал плечами:

— Обувь — всего лишь обувь.

— Извини, — возразила она, — ты хочешь сказать, что она нужна человеку только для того, чтобы прикрыть и защитить свои ноги? В таком случае станешь ли ты сегодня носить греческие сандалии или высокие сапоги с ботфортами?

Он расхохотался:

— О, я согласен, мода — это мощный двигатель экономики. — И после паузы добавил: — Наверное, когда я буду смотреть на витрины обувных магазинов, то буду думать о тебе, Рейчел.

— Большое спасибо. «Рейчел-башмачница» — такой будет у меня отныне ярлык?

Весь день она ожидала, что Люсьен все же извинится за свое поведение на дне рождения Франсин, но и не было никакого желания муссировать скользкую тему. Она наслаждалась теплотой их нынешних отношений и не хотела каким-нибудь неосторожным словом омрачить их.

Рейчел не собиралась в присутствии Бертеллей упоминать о своей поездке в Рокфор, но не учла Хэрри. На следующий день мальчик только и болтал о головках сыра, поразивших его своими размерами.

— Вы посетили Рокфор? — переспросила Франсин Рейчел, притворившись, что понятия ни о чем не имеет.

— Да, Люсьен предложил свозить нас.

— О, это была хорошая идея, и очень мило с его стороны предоставить тебе возможность посмотреть нашу всемирно известную достопримечательность. Пожалуй, попрошу, чтобы он и меня взял как-нибудь в Рокфор.

— Неужели ты никогда там не была? — удивилась Рейчел.

— Нет. Мне не очень любопытно вникать в производство и промышленные технологии. Скучно, и сразу начинает болеть голова. Но Люсьена это серьезно занимает, так что как-нибудь обязательно поеду с ним, чтобы войти в его дела.

Помолчав, Рейчел пробормотала слова извинения и ушла к племяннику. Этой проклятой Франсин все-таки удалось подпортить ей настроение, в который раз напоминая о своих особых правах на Люсьена. Вчерашняя поездка, полный дружеского согласия день уже не казались девушке столь прекрасными. Маленькая искорка, гревшая ее сердце, погасла. А расположенность к своей особе Люсьена она трактовала теперь однозначно: любой воспитанный человек, узнав об отъезде своей случайной знакомой, будет внимателен и великодушен. Этот урок стоило зарубить себе на носу, чтоб впредь не заблуждалась…