Книга Все в твоих руках, страница 28 – Рини Россель

– Валяйте, насмехайтесь!

Его продолжительный выдох показал, что он раздражен.

– Я не смеюсь. Сожалею, что мне пришлось принудить тебя, сожалею, что вовлек тебя во все это предприятие, так так, что бы я ни сказал или ни сделал, тебя все обижает. – Он говорил шепотом, но все его слова были четкими и категоричными. – К сожалению, нам придется пробыть до конца сегодняшней вечеринки, поэтому, женщина, если только ты не охромела, иди и танцуй со мной.

– Что за очаровательное приглашение! Разве я могу отказаться?

Иззи услышала приглушенное ругательство.

– Пожалуйста, потанцуй со мной!

Если он мог превратить просьбу в приказание, то и она тоже сможет.

– Пожалуйста, уйдите!

Краешком глаза Иззи увидела, что к ним приближается Хьюго и что Майлзы неловко вальсируют на площадке. Быстрый взгляд на Гейба показал ей, что его последние слова были сказаны с улыбкой, которая казалась удивительно искренней. Она снова посмотрела на Хьюго, когда он остановился перед ними.

– Мне хочется поблагодарить вас, милые люди, за ваше недельное пребывание здесь. Было очень приятно познакомиться с вами и Майлзами. Как я уже им сказал, я свяжусь с вами через неделю-другую и сообщу о своем выборе в отношении заказа. – Он дотронулся до щеки Иззи. – Надеюсь, что вы с Гейбом навестите нас здесь, особенно после того, как начнете увеличивать свою маленькую семью. – Он усмехнулся. – Только не затягивайте. – У него в глазах заблестело что-то, что Иззи восприняла как слезы. – Это говорит человек, который знает, что значит потерять драгоценные годы.

У Иззи защемило сердце. Ей было невыносимо лгать этому человеку. Очень хотелось сказать, что они с Гейбом не будут увеличивать семью. Нельзя увеличивать то, чего нет. Не в силах сдержать себя, она произнесла:

– Ах, Хьюго, мы не...

– Большое спасибо за приглашение, Хьюго, – вмешался Гейб. – И за совет. – Он бросил ей быстрый взгляд, и, хотя на лице у него была улыбка, в глазах вспыхнуло предупреждение. Он знал, что она едва не сделала.

Хьюго улыбнулся, очевидно не заметив их взглядов.

– Извините, что влез со своим советом, но признаюсь, у меня к вам обоим отцовские чувства. – Он протянул руку и обнял Гейба за плечи. – А теперь идите на площадку для танцев.

Когда Хьюго отошел к своей жене, оркестр заиграл медленную и чувственную мелодию. Гейб положил Иззи руку на талию. Их взгляды встретились.

– Он хочет, чтобы мы приехали, когда увеличим свою семью!

Лицо у Гейба стало торжествующим, он крепче прижал ее.

– Танцуй, любимая. – Губами прикоснулся к ее уху и повторил: – Просто танцуй.

Его дыхание обдало теплом волосы, пальцы расположились у нее на пояснице, нежно поддерживая Иззи, когда они с Гейбом покачивались под звуки музыки, предназначенной для любви. Находиться в его нежных объятиях и знать, что все это притворство, было невыносимо.

Она закрыла глаза и постаралась не дышать, когда положила голову ему на плечо: не хотела вдыхать его запах. Это не годится. Хватит с нее волнения от его прикосновения и проклятой чувственной музыки! Конечно, то были глупые мысли. Через минуту ей пришлось сделать глубокий вдох, и большую часть этого глотка воздуха составил запах Гейба.

– В чем дело? – спросил он, вероятно ощутив ее вдох.

– Я не дышала, – призналась она, не понимая, почему правда вылетела с такой легкостью. Вероятно, повлияла нехватка кислорода.

– Какого черта ты это делала? – Он отпрянул, чтобы рассмотреть ее лицо. – Хочешь упасть в обморок, чтобы появился предлог уйти?

Она прижалась щекой к его груди, лишь бы не смотреть на него.

– Не обращайте внимания. Идея была плохая.

– Мягко выражаясь, – заметил он. – А о чем ты думала?

– Не хочу говорить об этом.

– У тебя аллергия на мой одеколон?

– Хорошо бы. – Что?

– Ничего.

– Скажи, – настаивал он. – Это из-за меня?

– Хорошо, из-за вас, – прошептала она. – Теперь довольны?

На этот раз он отвел ее как можно дальше, чтобы лучше рассмотреть лицо.

– О Господи, Иззи. – Он был потрясен. – Неужели я довел тебя до того, что ты возненавидела меня?

Она почувствовала одновременно уныние и злость. Хотелось бы солгать, сказать ему «да, возненавидела», но ее сразил блеск беспокойства в его глазах. Он не хотел этого. Он действительно дорожил ею – как сотрудницей. У нее сжалось сердце. Разом нахлынули с трудом скрываемые желания, и она почувствовала ком в горле. Ей отчаянно захотелось крепко прижать Гейба к себе и признаться, что она никогда не сможет возненавидеть его. Она, полная идиотка, любит его!

Его привязанность к работе отнимала любую возможность полноценной жизни или длительной любви – для него и для той, что сделает ошибку и полюбит его. Даже если он увидит в ней женщину, он не воспримет ее как постоянную спутницу и, уж конечно, как потенциальную супругу. Иззи опустила глаза, моля Бога, чтобы он как-нибудь не ухитрился прочесть ее мысли.

– Нет... сэр... – Голос у нее был слабым, но ей удалось не дать ему сорваться. – Я не ненавижу вас. Я просто не могу больше на вас работать. Пожалуйста, послушайте, что я говорю... и примите это.

– Понятно, – произнес он, при этом у него на щеках заходили желваки. Иззи ощутила, что он действительно понял. Но прежде чем она как-то отреагировала, он крепче прижал ее и продолжал танцевать, словно между ними не произошло ничего неприятного.

Остаток вечера Иззи пробыла в каком-то унылом тумане, заполненном неловкостью, когда обстоятельства требовали, чтобы Гейб обнимал ее или с любовью смотрел ей в глаза. К его чести – и к ужасу Иззи, – ее ненастоящий муж выполнял эти действия с такой убедительной нежностью, что у нее разрывалось сердце.

В утро отъезда Гейб и Иззи почти не разговаривали. Когда он катил желтую тележку для гольфа к бетонированной взлетной полосе, то напугал ее, положив руку ей на плечо.

– У нас такой вид, будто мы поссорились, – сказал он ей в ухо. – Улыбнись. И не повредит, если ты поцелуешь меня.

Она открыла рот, но постаралась улыбнуться, если только насмешливую ухмылку можно назвать улыбкой.

– Я так не думаю.

Он поднял бровь, выражая явное неудовольствие ее своеволием, хотя его улыбка не померкла. Он захватил ее врасплох, когда легко поцеловал в губы. Хотя поцелуй и был мгновенным, она ощутила слабость и увидела звезды.

– За всю жизнь у меня не было столько сложностей из-за поцелуя женщины, – пробормотал он.

Она повисла на нем, проклиная себя за такую слабость. Она ведь ни в коем случае не была слабовольной, старомодной старой девой!

– Когда вы вернетесь в Нью-Йорк, уверена, вам больше повезет, – заметила Иззи.