Книга Чумовая дамочка, страница 27 – Татьяна Полякова

— Но, думаю, кто-то большой и светлый, — пропела Зойка, подошедшая следом, наш разговор она слышала. — Охрана наша подобралась, все жутко деятельные и серьезные. С дядей Мишей гость поздоровался за руку, тот старался выглядеть солидно, хоть и пьян часов с восьми… А вот и сам хозяин, — шепотом закончила Зойка.

И в самом деле, в зале появился Славка, подошел к столу, где сидел интересующий меня тип, и поздоровался с ним. Славка, как и дядя Миша, держался солидно, то есть старался, но получалось у него много хуже. На героические роли Славка никогда не тянул, ему бы Буратино играть, улыбка подходящая…

— Большие люди, — прокомментировала Зойка. — У твоего бывшего поджилки заметно трясутся. Ишь как его распирает.

— Я даже не знала, что он в ресторане.

— Я тоже не знала. Выходит, был здесь. А может, примчался специально засвидетельствовать почтение, поди разберись.

Славку к столу не пригласили, он обменялся с Николаем Михайловичем несколькими фразами и поспешно удалился. Из зала выходил с таким лицом, точно его заморозили. Я хорошо знала Славку и догадывалась, что он едва сдерживает бешенство. Сейчас влетит в кабинет, начнет швырять стулья, и столу достанется, «Уважения не оказали», — мысленно прокомментировала я. И правильно, между прочим, сделали — не тот Славик человек.

Друзья Кувалды выглядели слегка пришибленными и удалились рано. Когда я в очередной раз проходила мимо. Николай Михайлович подозвал меня.

— Посиди, — кивнул на свободный стул. — Выпей.

— Не положено.

— Ерунда.

— Я вообще-то того, в завязках. Знаете, сегодня рюмку, завтра другую, до добра такая жизнь не доводит.

Парни взирали на меня настороженно, а Николай Михайлович засмеялся.

— Ловко у тебя выходит, — сказал он весело.

— Что? — удивилась я.

— Косить под дурочку.

— Зря вы так.

— Извини, если обидел, — хмыкнул он.

— Что вы… если потребуется чего, позовите…

— Чего ему надо? — улучив момент, поинтересовалась Зойка.

— В поезде — любви, сейчас не знаю.

— Хорошо хоть Кувалда свалил. Кувалда с возу, бабам легче.

Один из парней, сидевших за столом вместе с Николаем Михайловичем, вышел из зала, закурил и поглядывал в сторону буфета. Лишь только я попала в поле его зрения, кивнул, приглашая подойти. Тяжело вздохнув, я предстала перед ним с застенчивой улыбкой.

— Зря ты так, — понизив голос, по-братски доверительно сказал он. — Николай Михайлович мужик золотой. И не обидит.

— Да я это… замуж собралась. Жених мой в зале сидит. Сам подумай.

— Дура ты, — покачал головой доброхот-любитель, а я слезу смахнула, так и есть тычут меня мордой в счастье, а я его в упор не вижу, хоть ты меня режь. — Где там твой парень, я с ним сам поговорю.

— Какой умный, — обиделась я.. — Он меня замуж берет, сам подумай, кому я еще нужна?

Он посмотрел на меня в крайнем недоумении, покачал головой и зашагал в зал, при этом дважды обернулся и вроде бы всерьез расстроился. Где-то через полчаса меня вновь подозвали к столу.

— Спасибо, — сказал Николай Михайлович, расплатился по счету и оставил мне такие чаевые, что их хватило бы на всех официанток за неделю работы.

— Я столько взять не могу, — заволновалась я.

— Бери, я не бедный, — в тон мне ответил он, поднялся, парни тоже поднялись и прежним манером покинули ресторан. Правда, один из парней, тот, что разговаривал со мной в холле, задержался, сунул мне в руку листок бумаги и сказал:

— Надумаешь, позвони…

Я отвесила что-то вроде поясного поклона и, выскользнув в холл, посмотрела в окно. Поотставший парень уже пристроился за спиной хозяина, чуть пропустив вперед боевых друзей.

— Хорошо идут, — заметила вездесущая Зойка. — Клином.

— Свиньей, — усмехнулась я. — Но впечатляет.

— Дядя Миша малость задремал, через часик очнется, не худо бы его о гостях выспросить.

— Так он тебе и расскажет.

Четверка между тем достигла серебристого «Лендкруизера» и, благополучно в него загрузившись, отбыла в неизвестном направлении.

— Вы чего глаза таращите? — прикрикнула на нас Людка. — У тебя клиент чуть-чуть не свалил. Наколет штуки на три, будешь тогда знать…

Мы торопливо вернулись в зал. Клиент в самом деле едва не смылся, но был замечен бдительной охраной и водворен за стол. Сидел он с двумя дамами лет по сорока, в вечерних платьях и с таким ядреным макияжем, что в глазах рябило. Отдохнули они неплохо, но к этому моменту девицы успели испариться, а мужик выворачивал карманы и клялся, что деньги у него были, а теперь куда-то исчезли. Разбирались с ним долго и нудно, отобрали часы и документы и выдворили за дверь. Максим лично проследил за этим.

— Деньги завтра вернет, никуда не денется, — сказал он охране, — а кошек этих драных на порог не пускать.

— Суров, но справедлив, — констатировала Зойка.

Это был последний инцидент в тот вечер, нaрод понемногу расходился, а мы все чаще с нетерпением заглядывали в зал.

Как и предполагала Зойка, дядя Миша, мирно дремавший в своем углу, очнулся и, вздохнув, оглядел зал, перевел взгляд на часы, поднялся, но тут же сел, махнул мне рукой и попросил:

— Принеси-ка пивка, дочка. — Пиво я ему принесла, налила в стакан и собралась уходить, когда он сказал:

— Ты откуда его знаешь?

— Кого? — удивилась я.

— Бардина. Колю.

— Это тот, что со шрамом?

— Со шрамом…

— В поезде вместе ехали, познакомились.

— Ты ему, кажись, приглянулась.

— Я, дядя Миша, замуж хочу, а он вряд ли женится.

— Это точно. — Старик вроде бы обрадовался, посмотрел на меня с улыбкой и закончил. — Держись от него подальше.

— А что он за человек? — рискнула спросить я, хоть и знала — откровенничать старик не станет.

Дядя Миша хитро прищурился, покачал головой и заявил: