Книга Линия любви, страница 33 – Флора Поллинг

— Прекрасная?

— Просто великолепная.

Джоди закрыла глаза, чтобы ярче запечатлеть в памяти и образ Хартли, и чувства, охватившие ее. На мне можно повесить табличку с надписью: «Женщина, которая потратила годы, не узнав настоящей любви», — подумала она и открыла глаза.

Ее реакция, казалось, позабавила Хартли.

— Спасибо.

Джоди поставила поднос на середину кровати и села.

— Кстати, у тебя тоже прекрасная грудь, — вернул комплимент Хартли, кладя ладонь на грудь Джоди. — И тебе идет нагота.

Блеск восхищения в его глазах отразился нежным румянцем на щеках Джоди.

— Ты покраснела.

— Ты заставляешь меня чувствовать себя так… так чудесно.

Чудесно? Снова прежняя Джоди, которая путается в словах, будто только что научилась говорить! Будь она хоть чуточку понаходчивее, она сказала бы: «Ты заставляешь меня чувствовать себя желанной, необузданной, страстной!» — потому что именно такой она себя и ощущала.

Боясь снова не справиться с косноязычием, Джоди нырнула под простыню.

— Персиковый… — пробормотал Хартли, оглядывая комнату. — Это твой любимый цвет?

— Не персиковый, а мандариновый. Это ее… я имею в виду — мой любимый цвет.

Он, однако, заметил оговорку.

— Ее?

Джоди мысленно взяла себе на заметку: после расслабляющего секса следует не разговаривать несколько часов.

— Да, ее. Я имею в виду свою подругу, которая помогала мне обставлять квартиру.

Джоди быстро взяла дольку апельсина и отправила в рот, дабы опять не сболтнуть лишнего.

— Значит, ты называешь этот цвет мандариновым? — Хартли снова оглядел комнату. — А я бы назвал его персиковым.

Джоди вытерла сок с подбородка.

— Ты говоришь, персиковый? А я говорю — мандариновый.

— Томатный, махаоно-эвкалиптово-соевый… — В уголке рта Хартли снова появилась усмешка, от которой по коже Джоди побежали мурашки. — Давай забудем все прежние названия? Будем называть все заново, — предложил он.

Конечно, это всего лишь легкая словесная игра, но у Джоди заныло сердце. Если бы Хартли узнал, что она маскируется под кого-то, он бы, вполне вероятно, забыл ее. Ложь — совсем не ее стиль: она не умеет и не любит лгать. Сначала играть «под Сью» было забавно и возбуждающе, но сейчас…

Сейчас Джоди чувствовала, что если не будет до конца честной с Хартли, то может потерять его. Она ничуть не сомневалась, что он занимался любовью именно с ней, Джоди Хант, поэтому было бы справедливо открыть ему свое настоящее имя, рассказать, почему она вынуждена представляться как Сью Доннер.

Джоди нервными движениями начала разглаживать покрывало.

— Я… хм… мне надо тебе кое-что сказать.

Хартли отправил артишок в рот и кивнул, приготовившись слушать.

— Я не Сью. — Джоди глубоко вдохнула, приготовившись к удивленным, негодующим расспросам.

Однако Хартли и не думал негодовать. Он отправил в рот еще один артишок и заявил:

— Они просто великолепны!

Наверное, он не расслышал, подумала Джоди.

— Хартли, я не Сью, — повторила она, чеканя каждое слово.

Он причмокнул губами, наслаждаясь артишоком и спросил:

— А что в баночке?

— Паштет.

Хартли поморщился.

— Я — пас.

Он потянулся к крекеру. Джоди схватила его за руку.

— Почему ты игнорируешь меня?

Он взял ее руку и поцеловал.

— Дорогая, я не смог бы тебя игнорировать, даже если бы от этого зависела моя жизнь. Ты сказала, что ты не Сью. — Хартли пожал плечами. — Я это уже знаю. А я приврал, когда сказал тебе, что знаю Рика, так что мы с тобой оба — как бы это выразиться? — слегка отклонились от истины.

Как он может так холодно, так небрежно говорить об этом!

— Ну, я-то знала, что ты незнаком с Риком, — небрежно бросила Джоди.

Пусть она не так хладнокровна, как Хартли, но она не позволит, чтобы последнее слово осталось за ним.

Джоди взяла крекер, намазала на него паштет и отправила в рот.

— Значит, ты не купилась на мое: «Меня послал Рик»?

Джоди покачала головой. Прожевав и проглотив крекер, она пояснила:

— Сначала я тебе поверила…

— А потом?

— А потом — нет. Если бы ты в самом деле был знаком с Риком, то знал бы, почему он назвал меня Джоди.

— И почему же?

— Потому что это мое имя. — Произнеся эти слова, она почувствовала огромное облегчение. Наконец-то она снова стала собой! — Джоди Хант, — добавила она, называя свое полное имя.

Странно, но Джоди показалось, что она и в самом деле произнесла свое имя впервые в жизни. Хотя, возможно, так оно и есть. Ведь она определенно была на пути к новой личности, к новой Джоди.

Хартли почтительно взял ее за руку и торжественно проговорил:

— Здравствуйте, мисс Джоди Хант.

— Здравствуйте, мистер Хартли…

— Лоусон. Хартли Лоусон.

Джоди улыбнулась.

— А теперь, когда выяснилось, что я Джоди Хант, а ты Хартли Лоусон, скажи: что значит «бомбила»?

Хартли помолчал.

— Тот, кто ворует машины.

— Ворует машины? — Ее вдруг озарило. — Значит, ты думал, что я украла «ванден плас»?

Хартли внимательно посмотрел на нее, потом кивнул.

— Пожалуй, ты прав! — Джоди рассмеялась. — Только он снова украл его!

И она поведала Хартли свою историю, начиная с подаренной Патриком книги «Как заставить мужчину выть, дрожать и стонать» и заканчивая неверностью Рика, от которого, сжигая все мосты, она укатила на его «Малышке».

— А затем Сью попросила меня заменить ее на работе. Так за один день из незаметной Джоди, типичной служащей на окладе, я превратилась в экзотическую Сью, ринг-девушку! — Она остановилась, чтобы перевести дух.

— Возьми, тебе необходимо подкрепиться, — сказал Хартли, протягивая ей еще один крекер, намазанный паштетом. — Надо сказать, если в качестве служащей ты так же хороша, как на ринге, значит, я вижу перед собой лучшую на свете служащую. — Хартли убрал упавшую ей на лоб прядь волос. — Ты собираешься вернуться на работу в магазин?

— Нет.

Честно говоря, до самого этого момента Джоди еще не приняла окончательного решения. Хотя она понимала: нет никакого смысла возвращаться в Балларат. Там был дом Рика — его мебель, его вкусы, всякая принадлежащая ему ерунда. А ее работа? Меньше всего ей хотелось бы провести всю свою жизнь, отмеряя материю и превращаясь из молодой служащей в уважаемую старослужащую. От этой мысли Джоди похолодела.