Онлайн книга «Миры Стругацких. Время учеников, XXI век. Возвращение в Арканар»
|
— Слышишь, Сабин, — заорал он, — полный Совет собирается! Дон Рэба речь говорить будут. — Митю Аткинса надо найти, — тихо сказали у него за спиной. Петя вздрогнул и попытался прикрыть окно БВИ. Сабина, работы которой, по Петиному опыту, оставалось еще часа на два, стояла прямо у него за спиной, и кристаллоконтейнер был совершенно пуст. — Кто это? — Художник. Очень хороший художник. Мой друг. Искусство для него — жизнь. Последние семь месяцев — ни одной новой картины. — Странно, — согласился Ангелов. — Петь, можно я пойду, а? — робко спросила Сабина. Петя аж стал дюйма на два выше — никто и никогда еще не спрашивал у него разрешения. Тем более таким голосом. — И ты меня покидаешь? Ладно, иди. Все так же пошатываясь, Сабина поплелась к выходу. А Петя задумался о коллегах. Вдруг до него дошло, что и Руда, и Джереми никогда не улыбались. Смеялись — да, часто, неприятным, лающим смехом. Он немного побаивался их — обожженных судьбой. Сабина была другой. Чуткой, утонченной. И улыбка у нее была какая-то поразительно искренняя, беззащитная. Не покидало ощущение ошибки. Ну не могла тихая, умная Сабина совершить и сотой доли того, в чем ее обвиняли. Петя понимал, что работа в Комиссии для нее — самая настоящая тюрьма. От этой мысли поднималась огромная жалость. Ничего страшного не случится, если дать ей чуток развеяться. Потом Петя вошел в систему кодированной связи Аварийной службы и немедленно думать забыл про Сабину Крюгер. У аварийщиков кипели страсти: — Вот он, в кустах! Валь, Саш, обходите! Справа! — Есть! Спасибо, Первый. Руди, этот район объявлен зоной бедствия, ваше нахождение в нем мешает работе Аварийной службы. В отдалении жалостливо забасили знакомым голосом: — Вы не имеете права, мы… — Первый, не теряй его из виду. Поднимай в воздух еще два детектора. — Не теряю. Как на ладони… И в ультрафиолетовых, и в инфракрасных. Исчез! — Как исчез? Координаты? Первый, координаты?! — Передаю координаты. Секундное затишье. Потом орут все. — Река! Он в реку ушел! — Шестой, двенадцатый, блокируйте русло. — Сева, Джонни, вот он. — Азартные молодые голоса. — Вижу, Первый. — Плеск воды. — Руди, этот район объявлен зоной бедствия… Минутная пауза. Потом кто-то флегматично сообщил: — Первый? Это Шестой. Не скажу ничего нового, но мы его опять потеряли. — Первый, это Пятый. Прошу прощения, у меня срочный запрос на БВИ. Что это за форма жизни? — На микроголографии копошилось что-то шестиногое и неприятное. — Пятый, пересылаю. Шестой, не сказал бы, что удивлен, рекомендую продолжать поиски. После минутной паузы: — Пятый, ответ на ваш запрос. Xenopsilla cheopis (син. блоха крысиная) — вид кровососущих насекомых отр. Aphaniptera; эктопаразит крыс, песчанок и других животных, может переходить на человека; переносчик возбудителей чумы, эндемического сыпного тифа и некоторых других риккетсиозов. — Пятый, что у тебя происходит? Из наушников доносился голос с ужасным арканарским акцентом: «Начальник говорить, носить кибера. Моя кибера носить». — «Сюда нельзя, здесь запретная зона». — «Моя твоя не понимай. Моя говорить, носить кибера». — Пятый! — Первый! Виталий Балтазарович! Спасайте! Тут питекан… арканарский уборщик киберуборщика притаранил, ломится. А на нем, на рабочем, то есть, этих ксенопсилий до чертиков. И вонь, топора три-четыре, не меньше. — Пятый, отставить балаган, объект движется на вас. — А с арканарцем? Что с арканарцем делать? — Оставьте его в покое, займитесь делом! 29 июля 36 года 08.00 Антон в шестой раз выслушал сакраментальное «Этот район объявлен…», с завистью наблюдая, как арканарский рабочий удаляется вглубь закрытой зоны. — Так, да, питекантропу, значит, можно, а мне, землянину… — Руди, вам не стыдно? Честно говоря, Антону было очень стыдно. Валять дурака, мешать занятым своим делом людям. Но играть полагалось до конца. Арканарец как раз остановился, стер пот с лысины, переложил поудобнее искалеченного кибера («Два-три раза ломом, не иначе»), обернулся и сплюнул через плечо: «Менты позорные!» — Что он сказал? — поинтересовался у Руди аварийщик. — Древнее арго. Некоторые придают сакральный смысл. Может, пропустите, а? — Антон безнадежно махнул рукой и потащился обратно, раскланиваясь на ходу с аварийщиками. Некоторое время он возмущался их малоубедительными попытками изображать случайных прохожих, потом порадовался: «А может и хорошо, что мы на Земле разучились вести высокопрофессиональную слежку?» Над головой у него, наподобие журавлиного клина, неспешно плыл десяток детекторов воздушного наблюдения. 29 июля 36 года 08.30 Наушник опять взорвался хором голосов: — Первый, Первый, мы его опять потеряли! — Внимание! Всем постам! У Ангелова затрещал видеофон. — Петя, как отчет? — Нормально, Руди. — Вот что, оставь его пока. И попробуй выяснить, как вскрыли стенд со сталкерским снаряжением. — Сделано, Руди. Нормально, открыли ключ-доступом. — Чьим? Петя походя взломал защитную систему Физического музея. — Вот. Ключ-доступ на имя Айзека Бромберга, сотрудника музея. — Найди его. — Ключ или Бромберга? Шучу, шучу! Ангелов снял с БВИ видеофон Бромберга и набрал номер. На экране возник немолодой человек. — Здравствуйте! А где Витя? — Здравствуйте, молодой человек. По всей видимости, вы ошиблись. — Ой, извиняюсь! К моменту разъединения на экране уже светились координаты, считанные с сети связи. — Руди? Бери — он в Бостоне, Массачусетс. — Хорошо. Будут меня спрашивать, скажешь — в Мирза-Чарле, пьянствую. В депрессии. По случаю провала операции. Про депрессию не забудь. И займись отчетом. Петя вздохнул. 29 июля 36 года 08.45 — Мить! Мить, ты дома? — звонкий молодой голос. Он распахнул дверь — и в ушах зазвенел погребальный колокол. |