Книга Академия Проклятий. Урок 3. Тайны бывают смертельными, страница 53 – Елена Звездная

— Чувствую себя снежным сугробом, — призналась в итоге я.

— В таком случае ты самый очаровательный сугроб из всех, какие я когда-либо видел, — тихо ответили мне.

Риан сел рядом, обнял меня за плечи, точнее за одеяло, до плеч там было далеко, и сказал:

— Сейчас.

И вот только он это сказал, как небеса взорвались грохотом, а затем вспыхнули алым пламенем. Огонь словно охватил весь небосвод и медленно начал осыпаться мириадом сверкающих золотых искорок.

— Это дядя развлекается, — Риан прижал меня к себе, — сейчас будет красиво.

— По-моему, и так восхитительно.

— Подожди следующего залпа.

Небеса раскололись!

Взрыв, столь мощный, что задрожал весь особняк, и вспыхнул свет, пролившийся из расколовшихся небес, словно радуга, рекой опадающая на землю. Я завизжала, мой восторженный крик потонул в гуле тысяч голосов, а небо сотряслось вновь.

Цветок!

Огненный, яркий, сверкающий до такой степени, что заболели глаза, и почти сразу яркий знак Темной империи! Затем с каждым грохотом в небе появлялись темные, оборотни, вампиры, гномы, люди, тролли, полукровки, нечисть, нежить, особенно красиво смотрелись лесные дриады и русалки. Все расы и народности Темной империи оживали в сверкающей огненной феерии, и не был забыт никто. Правда, когда в небе огонь изобразил домовых, фениксов и ведьм, я удивленно посмотрела на Риана.

— Новым указом императора данные народности были приняты в состав жителей империи.

— Но ведьмы… — прошептала изумленная я.

— Даже откроют отделение Ведической Школы на нашей территории.

— Ого!

— Чему ты удивляешься? — спросил Риан. — Император лоялен ко всем расам, и права в империи равны у всех, кроме немногих представителей высшей аристократии, неудивительно, что количество перебежцев растет.

— Да, но ведьмы, — этого я положительно осознать не могла.

— Понимаешь, — магистр загадочно улыбнулся, — у Эллохара есть одна-единственная слабость. У этой слабости уже четверо детей и любимый супруг, кстати, не последний человек в королевстве, но… Та ведьма так и осталась личной маленькой слабостью сурового директора Школы Искусства Смерти. И когда она обратилась за помощью, Эллохар не смог ей отказать, так что отделение Ведической Школы будет действовать под защитой адептов Смерти.

Немного подумав, я все же спросила:

— Магистр Эллохар страдает от неразделенной любви? — В это слабо верилось, учитывая его издевательский характер и наличие тех самых розовых панталончиков.

— Это не моя тайна, Дэя, — ответил магистр и загадочно улыбнулся, разглядывая мои глаза.

Таинственный Бессмертный во всей своей красе. Я вновь вскинула голову, уделив внимание осыпающимся после фейерверка золотым искрам, как вдруг Риан спросил:

— Тот проклятийник действительно охотился за дроу?

— Д-да, — удивленная его вопросом, с небольшой запинкой ответила я.

— Странно, — лорд-директор теперь выглядел задумчивым. — Заклинатели ничего об этом не знали. Скаэны ожидали встречи и информации, но… про убийства дроу им не было известно.

Все бы ничего, но на размышления я сейчас оказалась не способна, хотя кое-что важное не спросить не могла:

— А формула катализатора? О ней им известно?

— Нет, — задумчиво ответили мне.

Неожиданно небо начало краснеть, я в тот момент на Риана смотрела и меня сразу насторожила его хитрая улыбка.

— Что происходит? — спросила я.

Магистр обнял меня крепче и сказал:

— Время выступления кронпринца, — и произнесено это было так… ну, так…

Я взглянула на небо, ожидая явной подлянки от лорда Тьера этому самому кронпринцу. Не знаю, почему между ними такая большая нелюбовь друг к другу, но мне это уже совсем все не нравилось. И тут Риан произнес:

— О том, что у меня встреча с другим Бессмертным, знали мама, император и Даргханаш. В собственной матери и дяде я уверен, а вот «братец» вполне мог… попытаться мне навредить. Теперь моя очередь!

Из всего этого я поняла главное:

— То есть ты пытаешься выяснить личность организовавшего покушение?

— Да, выясняю.

Взрыв.

Небо озарилось тысячей ярких огней, на которые я не обратила внимания, глядя на Риана… И как оказалось, зря, потому что неожиданно лицо магистра покрылось черными вздувшимися венами. Вскинув голову, я увидела нечто!

На фоне покрасневшего неба золотым огнем мерцал мой портрет, а подпись внизу гласила: «Дэя Риате — прекраснейшая из девушек Темной империи, нареченная избранница кронпринца Даргханаша».

— Ссс… — прошипел Риан, но тут же осекся и выругался общераспространенным: — Вот Бездна!

А дальше случилось закономерное — лорд-директор сильно разозлился и выдохнул:

— Сам напросился.

Вскинутая рука и мерцание золотых искорок на кончиках пальцев.

Дальше взрыв.

Ослепительный, ярче, чем у императора, и сверкающее полотно втрое больше предыдущего… когда на фоне черного неба появилось изображение тролля с кривым носом, кольцом в ноздре и похабной ухмылкой, все на площади еще продолжали орать «Счастья молодым!», но потом под картинкой вспыхнула надпись: «Нежно любимая возлюбленная и избранница принца Дарга», крики мгновенно стихли.

И если бы не вино, я бы возмутилась, а так… Просто тролль и нежно любимая избранница, это так забавно было.

— Обожаю твой смех, — с нежностью произнес Риан.

Кончики его пальцев вновь замерцали…

Взрыв.

Картинка похабного тролля сменяется изображением оборотня в боевой ипостаси, под ним очередная надпись: «И это тоже возлюбленная принца Дарга».

Снова взрыв.

Следующим было просто яркое огненное сообщение во все небо: «Наш кронпринц вообще всех любит!»

И стремительный калейдоскоп сменяющих друг друга изображений всех рас Темной империи. А завершилось все картинкой самого кронпринца, правда, с похабной ухмылкой тролля вместо его аристократического рта. И под этим комическим рисунком надпись: «Люблю всех».

И поверх портрета алыми буквами: «Обращаться по адресу: Императорский дворец, пятый этаж, спальня кронпринца».

Я рыдала от смеха. Надо бы остановиться, и вообще поступок не слишком разумный со стороны Риана, да и так откровенно хохотать над императорской особой неправильно, но остановиться никак не получалось.

— Хва-а-атит, — взмолилась я.

— Принца жалко? — иронично вздернув бровь, поинтересовался магистр.

— Живо-о-от болит от смеха, — простонала я.