Книга Остров радужных надежд, страница 31 – Энн Хэмпсон

— У меня так болела спина, но Макс не поверил мне. — В подтверждение перенесенных страданий на лице Ширли немедленно появилась плаксивая гримаса. Но, несмотря на комичность ситуации, Пенни почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. — Он так рассердился, что я пошла с тобой.

— Я тебя предупреждала, Ширли.

— Я думала, что он разозлится на тебя за то, что ты разрешила мне пойти с вами.

Пенни обомлела от такой неслыханной наглости. Ее темные глаза удивленно округлились.

— Ты хотела, чтобы Макс разозлился на меня?

Ширли неохотно кивнула:

— Только для того, чтобы ты перестала ему нравиться.

В еще почти детском голоске звучали нотки неподдельного страдания. На нее невозможно было злиться. Ширли действительно просто-напросто одинокий, заброшенный ребенок, которому катастрофически не хватает внимания. Неужели Макс не понимает этого? Пенни вспомнила, как он был внимателен и даже нежен с девушкой, когда узнал, что она целый день скучала одна, пока они с Пенни исследовали коралловый сад.

— Я уже устала повторять, Ширли, что не могу нравиться Максу, как ты себе это представляешь. — Пенни так хотела, чтобы Ширли поверила, что ей с трудом удавалось говорить спокойно.

— Наверное, ты меня теперь ненавидишь? — избегая смотреть на Пенни, с судорожным вздохом спросила Ширли. — Я понимаю, мне должно быть стыдно, но я все еще хочу, чтобы Макс возненавидел тебя.

Несмотря ни на что, Пенни искренне сочувствовала девушке.

— Да? И чего ты этим добьешься? — ласково поинтересовалась она.

Ширли резко повернулась и уставилась на нее глазами, полными ярости.

— Он мой! Я, по-моему, уже не раз говорила тебе: опекуны всегда женятся на своих воспитанницах! Он никогда не женится ни на ком другом!

— А что, он женится на какой-то другой девушке? — Внешне Пенни сохраняла спокойствие. — Макс, мне кажется, вообще не собирается жениться. Он заядлый холостяк.

— Последнее время он много обращает внимания на тебя. Я думала, после того похода он возненавидит тебя, будет винить в том, что ты взяла меня с собой и я повредила спину.

— Ничего ты не повредила, и в обморок не падала. Ведь так, Ширли?

— Ну и что, если и так, — к великому удивлению Пенни, согласилась девушка. — Все с самого начала пошло не так, как надо. Макс догадался, что я придуриваюсь, хотя и не понимал зачем.

— И он не спросил?

— Макс думает, я хотела тем самым вызвать его любовь к себе.

— Значит, он догадывается, что ты хочешь стать его женой?

— Мужчины всегда это чувствуют, разве нет?

— Тогда бы он… — Пенни вовремя опомнилась и остановилась.

Словно молния промелькнуло воспоминание об оскорбительном поцелуе, о язвительном смехе, когда она попыталась оттолкнуть его, и презрительном заявлении, что она сама дала красноречивый повод для этого.

— Ты меня ненавидишь, да? Да, Пенни? Ненавидишь?

— Нет, Ширли.

— Но почему!? Ты должна меня ненавидеть!

— Я понимаю, что ты переживаешь, Ширли. Ты влюблена…

— Нет… — вскипела Ширли, судорожно сжимая маленькие кулачки. — Я люблю его! Я… я умру, если он на мне не женится!

Слезы брызнули из глаз бедняжки. Пенни молча смотрела на нее, вспоминая, с какой уверенностью Ширли всегда заявляла, что Макс женится на ней, что он любит ее, в то время как объект ее пристального внимания ни о чем не догадывался. И тогда Пенни стало ясно, что сейчас в первую очередь Ширли пытается вернуть себе уверенность, снова убедить себя в том, во что она так пылко верила.

— Отрицай — не отрицай, я все-таки думаю, что для тебя это всего лишь увлечение. Просто тебе одиноко. Ты уже давно чувствуешь себя ненужной. Но как я уже говорила, я твоя подруга, и ты мне нужна. Ты никогда не будешь одинокой, я всегда буду с гобой.

— Да не нужна мне твоя дружба, — злобно закричала Ширли. — Я чувствую себя гадиной, потому что не могу не желать тебе зла! Постоянно думаю, что же сделать, чтобы он возненавидел тебя! — Пенни онемела, а Ширли, уже не помня себя от ярости, все вопила: — А он, наоборот, ухаживает за тобой, потому что ты якобы болеешь! Почему, собственно, он не прикажет делать это кому-нибудь другому?

— Он приносит мне лекарства. Вся его забота ограничивается этим.

— Все равно, он слишком уж о тебе печется.

Она права, подумала Пенни, но ничего не сказала. А Ширли продолжала бубнить:

— Он даже еду тебе сам приносит.

— Не всегда. Иногда это делаешь ты?

— Давай это будет теперь моей обязанностью а?! — пылко, словно от этого зависела вся ее дальнейшая судьба, воскликнула Ширли.

— Конечно, я буду только рада.

— А вообще, ты ведь не против моей компании правда?

Пенни поощрительно улыбнулась:

— Я уже сто раз говорила: я рада быть твоей по другой.

Ширли радостно закивала:

— А когда тебе можно будет встать?

— Завтра, наверное, но только ненадолго.

— Я посижу с тобой в саду, хорошо?

— Угу.

Сострадание к несчастной девушке переполняло ее. Только недавно Ширли пережила смерть отца, а теперь болезненная влюбленность в Макса. Хоть бы она нашла кого-нибудь помоложе.

Невольно Пенни вспомнила, с какой нежностью во время их путешествия заботился о девушке Грэм. Стоило ей намекнуть на усталость, как он тут же поддерживал ее за руку. И сердце подсказывало Пенни что дело здесь не только в его жалости к юной особе. Может, это ничего и не значит, ведь недавно Грэм не скрывал интереса к Пенни. Стараясь сохранять непринужденность, она спросила:

— Ты виделась с Грэмом или с Трэвером в эти дни.

— Вчера в городе я встретила Грэма. Мы прогулялись немного. А с Трэвером я еще до похода ходила на свидание. Мы танцевали… — Глаза девушки восторженно заблестели. — О, знаешь, как здорово мы потанцевали тогда! Я просто выдохлась!

— Ты сказала Максу, что идешь гулять с подружкой, а он устроил мне допрос.

— Да? — чуть не поперхнулась Ширли. — И что ты сказала?

— О ком, о Мериель? Вообще-то я впервые услышала о ее существовании именно от Макса. Что я могла сказать?

Обе рассмеялись, потом Ширли вдруг резко покраснела:

— Да, подставила я тебя…

— Хотела тебя побить, — с напускной мрачностью произнесла Пенни, — потому что Макс решил лично познакомиться с этой девушкой. Еле отговорила. Сказала, что Мериель можно доверять и с ней ты в полной безопасности.

— Спасибо тебе огромное. Представь, в какую заварушку я бы попала, если бы он захотел встретиться с ним, то есть с ней, — захихикала Ширли. — Честно говоря, хотя нам было здорово, но я бы предпочла Грэма, а не Трэвера. Он мне больше нравится. А каким милашкой он был, когда мы ходили на это злосчастное озеро, а?