Книга Мой милый рыцарь, страница 34 – Беатрис Шеридан

Молодой человек непроизвольно моргнул, пытаясь понять, не галлюцинация ли это. Но нет, зрение не подвело его. Вслед за четой Маринер, ослепительно элегантные, мило улыбаясь гостям, шествовали его родители, Реджиналд и Джессика Ланкастер.

Как они сюда попали!

— Мама, папа!

— Здравствуй, Реджи, — приветствовал его отец, который, видимо, ради такого случая сменил свой уютный кабинет на салон самолета и долетел до самой Америки!

Дайана, никогда не видевшая родителей своего возлюбленного, слегка смутилась, но потом совладала с собой и улыбнулась.

— Рада познакомиться.

— Как вы сюда попали? — несколько растерянно произнес Реджиналд.

Интересно, что произошло с его родителями? Да и они ли это? Старшие Ланкастеры были известны как ужасные домоседы.

Джессика улыбнулась.

— Не можем же мы пропустить помолвку нашего единственного сына, — вполне резонно заметила она. — Мы же не виноваты, что ты так далеко забрался. Пришлось лететь. Мистер Маринер был так любезен, послав нам приглашения, что мы не сочли возможным отказать.

— Мама, папа, позвольте вам представить Дайану Маринер, — спохватился наконец Реджиналд. — Дайана, это мои родители, Джессика и Реджиналд Ланкастер.

Все мило раскланялись.

— Как хорошо, что вы приехали, — сказала Дайана, справившись с удивлением. — Реджи столько о вас рассказывал!..

— Я рада, — просто ответила Джессика, устремляя на сына многозначительный взгляд.

Куй железо, пока горячо, ясно читалось в нем. Доставай кольцо.

Реджиналд ощутил приступ паники. Вдруг непредсказуемая Дайана откажет ему или, что вполне в ее духе, запустит фамильным кольцом ему в голову… А оно довольно тяжелое. Когда-нибудь потом, не сейчас, в другой раз!

Но не тут-то было. Леди Джессика, мгновенно оценив ситуацию, ласково произнесла:

— Дайана, милая, мой сын хочет тебе что-то сказать.

Олимпия и Фред, стоящие рядом, одобрительно заулыбались и подошли еще ближе, чтобы ничего не упустить.

Реджиналд неслышно вздохнул и, достав из кармана бархатный футляр, открыл его, щелкнув замочком.

— О! — восхищенно произнесла Олимпия, неплохо разбирающаяся в камнях. Сапфиры в золоте ослепительно смотрелись на черном бархате.

Дайана, как ни странно, не уничтожила жениха на месте, а благодарно улыбнулась.

— Оно довольно старинное, — как бы между прочим заметила Джессика. — Многие достойные леди носили это кольцо.

— Ну, что же ты, сынок? — с интересом спросил Фред Маринер, ожидая трогательной сцены.

Даже Ланкастер-старший одобрительно посмотрел на сына. Неплохой выбор, Реджи, читалось в его взгляде.

Четверо родителей плотнее обступили молодую пару, то ли для того, чтобы лучше все видеть, то ли чтобы не дать влюбленным улизнуть и тем самым лишить всех главного удовольствия…

Реджиналд наконец осмелился взглянуть на Дайану. Зардевшись, она… протягивала ему левую руку!

Сердце по инерции стукнуло еще несколько раз — и замерло. Она согласна! Боясь упустить свое счастье, Реджиналд взял теплую маленькую ладонь, так доверчиво протянутую ему, и осторожно надел на безымянный палец сверкающее кольцо.

— Ну как? — хором спросили обе матери. — Подошло?

Дайана молча показала им кольцо. Оно сидело как влитое.

— Замечательно! — Фред дружески похлопал будущего зятя по плечу. — Я уж думал, что этого никогда не произойдет. Поздравляю! А теперь пойдемте. Гости жаждут поздравить жениха и невесту. И я думаю, Ди хочет показать колечко сестрам, не так ли?

Последующие два часа пролетели незаметно. Все, о чем мог мечтать молодой Ланкастер, произошло. Даже — о чудо! — приехали его родители. Зря он, наверное, считал их холодными и равнодушными. Похоже, они действительно любили своего единственного сына. Но ведь и Дайана поначалу сомневалась в любви своих близких.

Никто из нас не умеет доверять своему сердцу, думал молодой человек, рассеянно выслушивая многочисленные поздравления. И оттого мы совершаем так много непоправимых ошибок! Даже сейчас, во время праздника, в глазах моей прекрасной невесты порой мелькает грусть. Она все равно не верит в мою любовь… Как же доказать ей, что я дорожу ее чувствами и вниманием? Что я люблю ее!

Дайана стояла рядом со своими родителями и с кажущимся вниманием разглядывала замысловатую лепнину на потолке. Видно было, что ей тягостно находиться в шумном обществе, но она мужественно держалась.

Улучив момент, Реджиналд пробрался сквозь пеструю толпу гостей к своей невесте, выглядевшей такой несчастной.

— Нам надо поговорить, — тихо сказал он.

Молодая женщина согласно кивнула, и они, рука об руку, направились в комнату для отдыха. Там царила приятная полутьма, звуки шумной вечеринки почти не проникали в маленькое помещение.

Дайана, похожая в своем серебряном платье на экзотическую птицу, выглядела очень усталой. Она присела на бархатный диванчик и бессильно склонила голову на скрещенные руки.

Наступило неловкое молчание.

— Прости, я, наверное, должен был предупредить тебя… — начал Реджиналд, смущенно кашлянув.

Его невеста подняла потухший взгляд.

— Похоже, тебе не очень-то хотелось участвовать во всем этом.

— Мне не хотелось?! А как насчет вас, леди?

— Все, что может тебя интересовать, все, к чему ты привык, в соседнем зале, — продолжала Дайана. — Там прогуливаются наши родители — супруги Богатство и супруги Знатность. Ты принадлежишь к их миру, Реджи. Я ничего не могу тебе дать… Опять эта дурацкая путаница.

— Мне нужна только ты! — с горячностью воскликнул он. — Как ты не понимаешь!

Дайана в раздумье наматывала на палец локон, похожий на огненно-рыжую змейку.

— И ты мне нужен, — произнесла она наконец.

Эти долгожданные слова отозвались музыкой в самых сокровенных глубинах его души. Вне себя от радости, Реджиналд опустился на колено и нежно поцеловал руку своей невесты. Рука была вялой и безжизненной.

— Я хочу быть с тобой… но не могу, — неожиданно сказала Дайана.

— Почему!

— Это не так-то просто объяснить. Видишь ли, я не смогу жить так, как ты. Не смогу поступиться моей свободой. Я с таким трудом завоевала ее, Реджи!

— Мы обязательно что-нибудь придумаем!

— Сомневаюсь…

— Но ты сказала, что я тебе нужен. А как же наша любовь? Неужели все бесполезно!

— Да, бесполезно. Я не смогу любить тебя, если буду заперта в золоченой клетке, неважно, называется эта клетка семьей Маринер или семьей Ланкастер… Ты привык к роскоши и к изысканному обществу. Мне это совсем не нужно.