Онлайн книга «Лето перемен»
|
— Привет, душечка Вероника. Чтоб ты поперхнулась своей душечкой! Вероника судорожно расправила одеяльце Джеки и строго прошипела: — Пожалуйста, тише. Джон осторожно тронул ее за плечо, но она брезгливо отстранилась. Нечего хвататься, у него для этого есть «душечка Кэролайн»! — Он спит? — Спит, не видишь? — Кэролайн, заходи! Взгляни на него. Он такой красавец! — Ой, прелесть! — Тихо!!! — Я думала, он спит… Вероника одарила красотку взглядом, которого не постыдился бы и легендарный василиск, как известно, обращавший в камень все живое. Кэролайн торопливо прихлопнула рот ладошкой. Было ей немного за двадцать, а может, косметика была слишком хороша. — Он долго засыпал, а сейчас спит очень беспокойно. Может проснуться. Если он вас увидит, начнется истерика. Кэролайн выглядела разочарованной, а развратный лорд тут же подхватил ее под локоток. — Вероника права, дорогая. Достаточно для первого раза. Тебе лучше уйти… — Вам ОБОИМ лучше уйти. — Но я только что смог выкроить время, чтобы побыть с ним… — О, я понимаю! С утра столько дел, столько дел… Кэролайн одарила Веронику поистине ангельской улыбкой. — Это моя вина. — Я тоже так считаю. — Видишь ли, душечка… — Честно говоря, объяснения меня не интересуют… — Кэролайн, пойдем, я тебя провожу. Джон увел отвратительную душечку и вернулся в комнату. Вероника демонстративно раскладывала вещи Джеки в идеально ровные стопки, не глядя на растленного феодала. Она случайно бросила взгляд в зеркало и увидела, что Джон откровенно любуется ею. Странно, видимо, он еще и извращенец. Только маньяк может любоваться нечесаными лохмами, залитой фруктовым соком футболкой и испачканными песком джинсами, а также надутым и перекошенным лицом обиженной шестиклассницы. — Юпитер, ты сердишься… — Я? Что вы, ваше лордство. Гувернантки не сердятся на работодателей. — Это из-за Кэролайн. — Из-за кого? Ах, из-за этой… да нет, с какой стати. Он подошел ближе и дотронулся пальцем до пылающей щеки. — Сердитая и красивая. В следующий миг он ее уже обнимал, а она таяла, таяла, таяла, проклятая гусыня, и не находила сил, чтобы дать ему по башке хоть какой-нибудь из игрушек. Потверже. — Послушай меня, синеглазая… — Не буду слушать! — Выслушаешь. — Еще одну ложь? Зачем! — Я хочу, чтобы ты мне доверяла, а ты сопротивляешься, и я не знаю, что делать. Поэтому скажу просто. Кэролайн никогда не была моей любовницей. И не является ею сейчас. Серые глаза не хуже лазера плавили ее тело, ее душу, ее разум, и Вероника с ужасом и восторгом прислушивалась к тому, как откликается на прикосновения Джона ее плоть. Она могла говорить, что угодно, сопротивляться, ругаться, плеваться и кусаться, но на самом деле она его обожала. Она перетекала в него, словно маленький ручеек — в быструю реку, становилась его частью, умирала в его руках и мечтала о большем. — А какое мне дело, кто для тебя твоя Кэролайн? — Не знаю. Расскажи? — О, ничего личного. Эта… особа разрушила твой брак, и мне не по душе мысль, что Джеки попадет под ее присмотр. Если попадет. — Она не разрушала мой брак. И я не хочу это обсуждать. Я хочу, чтобы вы стали друзьями. — А я сама решаю, с кем становиться друзьями, а от кого бежать, словно от чумы. И нечего таскать к Джеки кого ни попадя! — Но он спал! — А если бы проснулся?! — Вот поэтому я увел ее днем. Она болтушка и хохотушка… Рассказал ей о Джеки и тебе, а потом обсудил дела. Ты же знаешь, я собираюсь многое изменить в своей жизни. Она вырвалась и отошла подальше, судорожно тиская в руках носочки Джеки. — А о нашем соглашении ты ей тоже рассказал? — О шести месяцах? Мне казалось, это должно остаться между нами… особенно вторая часть. Вероника вряд ли смогла бы продержаться еще один раунд, но в этот момент невозможный лорд стал холоден и вежлив, как… английский лорд. — Твоя комната следующая. Вот двери, сможешь видеть Джеки. Переодевайся к ужину и приходи знакомиться. По коридору направо и вниз по лестнице. Жду тебя. Она стояла под душем в буквальном смысле до посинения, а потом так яростно причесывалась, что, кажется, поцарапалась. Теперь Вероника Картер напоминала очень злую цыганку, одетую в оранжевую юбку и малиновый топ с открытыми плечами. Плевать! Она будет яркой и легкой, как язык пламени, а Кэролайн пусть изойдется со своей элегантностью! Когда из тьмы явилась нянька Нэн, Вероника едва не заорала в голос от неожиданности, но старушка и ухом не повела. Она быстро обошла вокруг девушки, что-то бормоча себе под нос. Потом уставилась на нее своими синими глазищами и сообщила: — Все сели. Ждут. Едят у нас там. Внизу. — Спа… спасибо. — Спасибо потом скажешь. Пока иди, поешь. Та, другая, плохо ела. Салат и овес, овес и салат. Потому и злая была. С голодухи все злые. Ладно. Иди. С этими словами нянька Нэн испарилась. Через минуту Вероника входила в столовую. За широким и длинным дубовым столом уже сидели Джон, поднявшийся ей навстречу, Кэролайн, приветливо помахавшая ей рукой, а также… … нет, достаточно на сегодня, пожалуйста! Та самая Шикарная Блондинка! Еще через секунду Вероника совершенно расслабилась. Шикарная Блондинка резво вскочила ей навстречу и оказалась высокой худощавой женщиной средних лет с яркими серыми глазами и улыбающимся ртом. О возрасте говорили разве что морщинки вокруг глаз, но их можно было разглядеть только вблизи. Одета удивительная женщина была в лимонную юбку и точно такой же, как у Вероники, топ. Она бурно обняла Веронику и повела ее к столу, непрерывно болтая на ходу. В ее речи слышался едва уловимый ирландский журчащий акцент. — Итак, вы — Вероника. Чудесно! И очень забавно. Я сразу почувствовала родственную душу! Во-первых, топ. Такую вещь может надеть только душевно веселый и умственно развитый человек. Во-вторых, юбка. Вы — оптимистка! Я тоже. В-третьих, вас зовут Вероника, а меня — Вера. Это тоже неспроста, только я еще не поняла, почему, но все равно здорово. Итак, будьте как дома, моя дорогая, и не смейте смущаться! — Мама! — Все. Молчу. Знаете, Вероника, раньше я боялась только Нэн. Теперь еще и Джона. Он очень строг со мной. Простим его и поговорим о моем внуке. Я подглядывала в окошко целый день. Вы с ним были неподражаемы. Нэн и Джон не пустили меня к вам, но сердце мое резвилось рядом с Джеки. Не дождусь того момента, когда смогу обнять его, барашка моего кудрявого! А вы, Вероника, вы так здорово с ним обращаетесь! Как хорошо, что вы поживете с нами. Джон рассказал про испытательный срок, это разумно и хорошо, но даже если, к нашей всеобщей радости, все случится раньше, обещайте не уезжать, ладно? |