Книга Я тебя не люблю!, страница 33 – Сидни Ламберт

Ему всегда становилось неловко, если Одри пряталась. В конце концов, она была у себя дома... Он негромко постучал, уверенный, что она еще не спит. Ответа не последовало, и Грегори распахнул дверь.

Одри сидела в кресле у окна и читала. Светло-зеленая майка и белые шорты делали ее такой хорошенькой, что у Грегори тут же заныло в паху.

— Что тебе нужно? — нелюбезно спросила она. — Я же просила оставить меня в покое!

— Как я могу оставить в покое самую красивую девушку на свете? — нежно спросил он, прошел в комнату и посмотрел на Одри сверху вниз.

Кода Грегори сделал вдох, его ноздрей коснулся нежный аромат ее кожи и желание стало еще сильнее. Неужели она не понимает, как это жестоко? Ему понадобилась вся сила воли, чтобы сдержаться и не поцеловать ее. Для этого пришлось сделать шаг назад.

— Я пришел не для того, чтобы пользоваться своим преимуществом. Тебе вовсе не обязательно скрываться от меня. Тем более в собственном доме. Даю слово, что прикоснусь к тебе только в том случае, если ты попросишь об этом сама.

— Никогда! — отрезала Одри.

— Как хочешь. — Грегори сам не знал, как ему удалось сохранить спокойствие. — Я пришел поговорить о деле. — Внезапно его тон стал мрачным. — Хочу сообщить тебе кое-что важное.

Одри нахмурилась и отложила книгу.

— Судя по выражению твоего лица, новости неприятные. В чем дело? Последний урожай не так хорош, как мы ожидали?

— Ничего подобного. — Грегори тяжело вздохнул. — Не хочется тебя огорчать, но речь пойдет о Дирке.

— О Дирке? — недоверчиво переспросила она. — При чем тут Дирк?

— К несчастью, очень даже при чем. Он надувает тебя.

— Дирк? Не верю. Ты всегда был несправедлив к нему и говоришь это только для того, чтобы опорочить его в моих глазах! — Она вскочила и уставилась на него. Глаза Одри были такими же ярко-зелеными, как ее майка.

— Если бы... — грустно проговорил Грегори.

— И что же, по-твоему, он сделал?

— Он крадет твои сигары и продает их.

— Ты что, поймал его за руку? — презрительно бросила Одри. — Все время от времени берут несколько штук. Это считается в порядке вещей.

— Речь не об одной-двух сигарах, а о десятках ящиков! — резко ответил Грегори. — Твой Дирк наладил здесь целый подпольный бизнес!

Одри сложила руки на груди и вздернула подбородок.

— Думаешь, Дирк на это способен? Он мой друг и проработал здесь всю свою жизнь. С какой стати он будет меня обманывать?

— Можешь спросить его об этом сама. Он до смерти рад, что я не вызвал полицию.

— Хочешь сказать, что ты застал его на месте преступления?

— Вот именно.

— Тогда почему не позвал меня? Я бы сама во всем разобралась. Наверно, ты неправильно его понял. Наверно, это была плановая поставка.

— Ничего подобного, Одри. Сядь, и я все тебе расскажу.

— Не сяду! — крикнула она. — Ты клевещешь на человека, которого я люблю! Как я могу сидеть?

— Черт побери, Одри, это не клевета, а факт! — Грегори хлопнул ладонью по крышке туалетного столика, и стоявшие на нем флакончики зазвенели. — Пора вынуть голову из песка! Сегодня вечером я принял телефонный звонок от одного из так называемых потребителей Дирка. Какие еще тебе нужны доказательства?

— Ладно, рассказывай, — хмуро сказала она.

— Он принял меня за Ван Химста. Я попросил его приехать и забрать заказ. А поскольку Дирк к тому времени ушел домой, я позвал и его тоже. Достаточно было увидеть их лица, чтобы все понять. Дирк предлагал все рассказать тебе сам, но эта мысль была мне противна. Честно говоря, я удивлюсь, если он посмеет показаться тебе на глаза.

Она покачала головой и отвернулась. Когда Одри снова повернулась к Грегори, в ее глазах читалось сомнение.

— Не могу поверить, что Дирк способен на такое. Я полностью доверяла ему. Без него я не смогу управлять компанией. Ты уверен, что не ошибся?

— Никакой ошибки, — заверил он. — Если хочешь, позвони ему.

— Позвоню, когда переварю эту новость, — ответила Одри и бессильно опустилась в кресло.

— Инвентаризация показала, что сигары пропадают. — Теперь голос Грегори звучал куда спокойнее. — Компьютерная программа была мне нужна для того, чтобы вести более тщательный учет. Теперь я знаю, почему Дирк так боялся проверки, — мрачно добавил он и вдруг спохватился. — Одри, тебе нехорошо?

Она откинулась на спинку кресла и побелела как простыня. Потрясение оказалось слишком сильным. Особенно, может быть, в ее положении! Об этом Грегори не подумал. Конечно, наверняка они еще ничего не знали, но интуиция подсказывала ему, что это так.

— Я принесу тебе воды.

Он побежал в ванную, мигом вернулся, протянул Одри стакан и стоял рядом, пока она пила.

— Не следовало вываливать на тебя эту мерзость...

— Никогда бы не подумала, что Дирк способен на такое, — жалобно сказала она. — Я все еще надеюсь, что это неправда.

— Увы, правда.

— Как ты думаешь, объявить ему выговор и оставить? Или уволить его?

— Я думаю, он уйдет сам, — ответил ей Грегори. Во всяком случае, ему очень хотелось на это надеяться. Конечно, такое желание эгоистично, но устранение Дирка сильно повышало его, Грега, шансы на успех.

— А если он уйдет, где мы возьмем другого управляющего, который знал бы это дело так же, как Дирк?

— В этом нет необходимости, — заверил ее Грегори. — Я знаю достаточно, чтобы руководить компанией.

— Уже успел? — недоверчиво спросила она.

— Успел, моя дорогая. Так что можешь не волноваться.

Одри слабо застонала и снова откинулась на спинку кресла.

— Еще воды? — участливо спросил он.

— Существует такая вещь, как опыт.

— Конечно, но основную часть работы делают другие. Люди, хорошо знающие свое дело. А моя специальность — организация труда. Отныне управление табачной плантацией и фабрикой «Пол Лотиан» станет образцовым.

— Это значит, что ты собираешься остаться в Южной Африке? — слабым голосом спросила Одри.

— Можешь не сомневаться, — подтвердил Грегори. — Теперь ты от меня не избавишься.

— И будешь жить в этом доме?

— А почему бы и нет? Одри, если ты носишь моего ребенка, ничто на свете не разлучит нас. Клянусь тебе...

Ровно через неделю после инцидента с Дирком Одри выбежала из ванной, что-то напевая и даже пританцовывая от радости.

— Похоже, ты счастлива, — заметил Грегори, именно в этот момент вышедший из своей комнаты.

— И есть из-за чего!