Книга Милая Кассандра, страница 39 – Дениз Робинс

Потом приключилась беда с курами, которых разводила Касс и которыми очень гордилась. Как-то в сентябре в туманную промозглую ночь в курятник забралась лиса. Среди ночи весь дом проснулся от громкого кудахтанья наседки и лая лисицы. Кевин и Кассандра вскочили, взяли фонарики и пошли в сарай. Но было уже поздно. От выводка ничего не осталось, кроме трогательных маленьких трупиков с откусанными головами и кучи полудохлых кур, которых надо было добить.

Девушка зарыдала от горя и возмущения.

— Какая жестокая хищница! Она ведь даже не была голодна, — пролепетала она сквозь слезы. — Просто ей хотелось убивать.

Когда Кассандра говорила это, к курятнику подошли Куррэны в одних пижамах.

Морис с искренним сочувствием похлопал Касс по плечу и стал утешать, как мог:

— Бедная малышка, бедная Касс, вы так старались, так холили своих цыпляток. Ничего, я куплю вам новых.

И тут Наташа вдруг показала свой прежний нрав.

— Ах вот в чем дело! Столько шума из-за каких-то цыплят, — раздраженно произнесла она. — Это просто глупые птицы, а яйца я ненавижу. С чего это Касс так расстраивается?

Кевин, который никогда не мог спокойно смотреть, как плачет жена, ринулся на ее защиту.

— А я, например, люблю яйца, и Морис тоже, если не ошибаюсь, — заявил он. — Мы уплетаем за обе щеки вкусные омлеты, которые готовит Касс. К тому же гора птичьих трупов — зрелище не из приятных, — жестко добавил он. — Видела бы ты, что творится в курятнике!

Кассандра кинула на мужа благодарный взгляд, вытерла слезы и предложила всем идти спать.

— Я скоро приду, дорогая! — крикнул ей Мартин, и она, развернувшись, побрела к дому вслед за Морисом. — Только покурю.

— Да, и я тоже покурю, — дерзко заявила мадам Куррэн.

Кевин смотрел на темный силуэт уходящей жены. Она шла так медленно, словно ее одолела смертельная усталость. Он никогда еще не видел ее худеньких плеч такими поникшими. В последнее время Касс совсем измотала себя работой. И она ведь совершенно не отдыхает. Только труд, труд, и никаких развлечений.

— Кевин! — нежно шепнула Наташа.

Парень повернулся к ней. Искусительница была невыразимо прекрасна в бледно-абрикосовом пеньюаре под цвет волос. Она была самой манящей и желанной женщиной из всех на свете, и ее интерес к нему, ее преследования страшно льстили его мужскому самолюбию. Мартин увидел в ее огромных темных глазах призыв, уголки красных чувственных губ томно изогнулись. Он оглянулся, но Касс уже ушла. Кевин не мог заставить себя забыть ее понуро опущенные плечи, ее поникшую трогательную фигурку; вспоминал ее огорчение и ужас, когда они увидели разгром, оставленный лисой.

Уже не в первый раз молодому человеку стало мучительно стыдно за связь с распутной красавицей.

— Кевин, — повторила Наташа и затушила сигарету. Она подошла к нему ближе, но любовник только покачал головой:

— Нет, нет — только не здесь и не сейчас, прошу тебя.

Блистательная мадам Куррэн не привыкла получать отказ. Выражение ее лица изменилось.

— Чего ты боишься? Здесь никого нет, — резко произнесла она. — Морис и Касс ушли, я слышала, как за ними захлопнулась дверь.

— Я и не говорю, что они сейчас ринутся обратно и застанут нас в греховных объятиях, — процедил Мартин сквозь зубы. — Я просто не хочу…

— Не хочешь поцеловать меня? — перебила она со змеиной усмешкой.

«Господи, какие манящие губы», — подумал мужчина. Уж он-то знал это.

— Послушай, Таша, — так он называл иногда свою любовницу. Ей нравилось это имя, потому что оно звучало необычно. — Завтра мне рано вставать, и я устал. Давай пожелаем друг другу спокойной ночи и не будем терять голову…

— Ах, приступ благоразумия? — насмешливо фыркнула женщина. — Что-то раньше ты не отличался рассудительностью.

Сжав кулаки, Кевин боролся с искушением стиснуть в объятиях это вожделенное тело в абрикосовом полупрозрачном пеньюаре, покрыть ее лицо поцелуями — жгучими, необузданными поцелуями, которые ей нравились и на которые она отвечала не менее страстно.

— Для всего есть свое время и свое место, — вспылил он.

— Ах вот как, — промурлыкала Наташа и кинула на мужчину призывный взгляд сквозь полуопущенные ресницы. — Тебя редко можно увидеть на ногах в такой ранний час, любовь моя.

Мартин промолчал, глядя не на нее, а себе под ноги. Эти несколько месяцев связи с обворожительной мадам Куррэн сделали для него очевидным, что она не только прекрасна и крайне соблазнительна, но и совершенно аморальна. У нее не было никакой привязанности к ее несчастному мужу и никаких угрызений совести перед Кассандрой. Раньше любовник не придавал этому значения, однако сегодня он посмотрел на все иначе. Касс — его жена и замечательная женщина. Именно по этой причине писатель так ненавидел себя за измену. Сейчас он понял, что надо раз и навсегда покончить с этой интрижкой. Только не сейчас и не здесь. Он не хотел сцен.

— Просто чудеса! — заговорила красавица. — У моего очаровательного Кевина проснулась совесть. Скажите на милость! Из-за пары дохлых цыплят! Касс такая сентиментальная, что меня от этого просто тошнит.

— Слушай! — гневно прошипел Мартин. — Ты распутнее, чем Елена Троянская, Клеопатра и леди Гамильтон, вместе взятые. Не стану отрицать, ты меня возбуждаешь. Не стану также отрицать, что все лето подло обманывал твоего милейшего несчастного мужа. Но я не позволю тебе говорить гадости о Кассандре. А сейчас оставь меня в покое и отправляйся спать!

Наташа побелела. Сердце ее переполнилось смесью ярости и мстительной злобы. Она никого за всю свою жизнь не любила, и Кевина в том числе, но его молодое сильное тело казалось ей безумно притягательным, а еще больше ей нравились в нем сильная воля, цельный характер и здоровое честолюбие. Мартин был спонтанен, непредсказуем, и это еще больше распаляло ее. Впрочем, если он решится разорвать их связь, о! — ему надо будет хорошенько прежде подумать.

Женщина посмотрела в ярко-голубые, злые глаза своего любовника и вдруг залилась низким горловым смехом.

— Ах, что за буря в стакане воды, — промурлыкала она. — Кевин, ты сам как лис — умный и красивый. А я бедная птичка, и ты откусил мне голову. Тебе не жалко?

— Пошла ты к черту! — рявкнул мужчина, повернулся к ней спиной и ушел.

Наташа отшвырнула окурок и пошла за ним в дом, даже не подумав выключить свет в курятнике. Не она же оплачивает счета за электричество.

Касс уже крепко спала, когда Кевин заглянул в спальню. Прежде чем выключить ночник, он долго смотрел на ее заплаканное лицо, на шелковистые волосы, и ему на память пришли строки, которые он когда-то читал ей:

И вдруг понятно стало мне,

Что золотые листья

Напоминают цвет твоих волос.

Милая, милая Кассандра. А он предатель. Он предал ее.