Онлайн книга «Профи из «Вымпела»»
– Четыреста тридцать шестой кто ведет? – Иванников, – немного помедлив, ответил ему мужчина, с некоторой опаской покосившись на незнакомого офицера, вставшего за спиной начальника станции. – Я сам состав отправлял. – Где он сейчас? Диспетчер повернулся к своему монитору и защелкал пальцами на клавиатуре. На экране тут же высветился фрагмент какой-то таблицы, взглянув на который, диспетчер с удовлетворением сказал: – Вот, прошел пятидесятый километр. Минут через тридцать будет в Шумерле. – Свяжи меня с Иванниковым, – потребовал Крохаль. Диспетчер щелкнул тумблером рации, установленной возле компьютерного терминала, и громко произнес в микрофон: – Четыреста тридцать шестой, вас вызывает Канаш... Он повторил эту фразу несколько раз, пока наконец из динамика не прозвучал ответ: – На связи четыреста тридцать шестой. Услышав эти слова, Крохаль отстранил диспетчера и, нагнувшись к рации, произнес: – Степаныч, это Крохаль. У тебя все в порядке? – Да-а, вроде, – прозвучало в ответ. – Ты, когда состав выводил, никого из посторонних на станции не заметил? – Да-а нет. Ворон жадно ловил каждый новый ответ. Но машинист поезда ровным счетом ничего не знал и даже не подозревал, что везет в своем составе мину огромной разрушительной силы. – Вот что, Степаныч, ты, когда придешь в Шумерлю, пересчитай свои цистерны... – услышал Ворон новые слова Крохаля и, подавшись к нему, поспешно схватил начальника станции за руку. – Нет! Состав нельзя пускать на станцию. Осмотр цистерн нужно провести в безлюдном месте. Лучше всего прямо на перегоне. Крохаль запнулся на середине фразы, но уже через секунду заговорил снова: – Давай-ка, Степаныч, тормозни свой состав и пересчитай цистерны прямо сейчас. Потом доложишь. Кто у тебя помощником, Ложкин? Вот и пошли его. Он парень быстрый. Понял меня? – Понял, – отозвалась рация. Крохаль отключил рацию и повернулся к Ворону: – Сейчас все узнаем. Он заметно нервничал, но старался скрыть волнение. Нервозное состояние начальника станции передалось и диспетчеру. Он то и дело переводил беспокойный взгляд со своего начальника на сопровождающего его офицера, но не решался спросить, чем вызвано их странное поведение. Воспользовавшись возникшей паузой, Ворон достал мобильный телефон и набрал номер подполковника Жигалова. Подполковник снял трубку после третьего сигнала. Какое-то время Ворон слышал, как он разговаривает с кем-то по параллельному телефону. Наконец в трубке раздался хрипловатый голос Жигалова: – Слушаю? – Капитан Воронин. Товарищ подполковник... – начал свой доклад Ворон. Жигалов слушал подчиненного молча, но его выдержки хватило ненадолго. Когда Ворон сообщил, что в руках неизвестных террористов оказалась железнодорожная цистерна с сорока тоннами окислителя ракетного топлива, подполковник сорвался на крик: – И вы так спокойно объявляете об этом?! Да вы хоть представляете себе, что это за вещество?! – Так точно, товарищ подполковник, – четко выговорил Ворон. – Представляет он, – пробурчал себе под нос Жигалов, но Ворон отлично расслышал его слова. – Где сейчас эта цистерна?! – Предположительно, террористы подцепили ее к следующему в Москву составу с автомобильным горючим... В этот момент вновь ожила рация на рабочем столе диспетчера, и уже знакомый Ворону голос произнес: – Четыреста тридцать шестой на связи. Девятнадцать цистерн у меня. Одной не хватает. Как поняли? Ворон так и застыл с телефоном возле рта: девятнадцать?! Где же тогда цистерна с окислителем?! Сообщение машиниста ломало все его логические построения. – Алло! Воронин, вы меня слышите?! – ворвался в ухо возмущенный голос начальника отдела. – Да, товарищ подполковник. Мое предположение не подтвердилось. Машинист поезда только что доложил, что цистерна с окислителем в направляющемся в Москву товарном составе отсутствует. Жигалов в ответ презрительно хмыкнул. – По прибытии в Канаш нашей оперативной группы поступаете в распоряжение старшего. А пока примите все меры к розыску захваченной террористами цистерны. И начните поиски со станции. Может, она еще там. Отдав приказания, Жигалов отключился, но Ворон еще несколько секунд в растерянности прижимал к уху молчащий телефон, пока Крохаль не вывел его из этого состояния своим вопросом: – Так что с четыреста тридцать шестым, пропускаем? Ворон утвердительно кивнул и, не сказав больше начальнику станции ни слова, молча направился к выходу. В голове была полная каша. Он чувствовал, что упустил что-то важное. Но для того, чтобы выудить ускользнувший факт из хаоса путающихся между собой мыслей, требовалось хотя бы на время уединиться и сосредоточиться. Последним, что услышал Ворон, выходя за дверь диспетчерской, стали слова Крохаля, адресованные машинисту задержанного состава: – Давай, Степаныч, двигай дальше. Счастливой дороги. В кабине электровоза Хасан убрал лезвие ножа с горла машиниста, а Гамид довольно улыбнулся и одобрительно хлопнул машиниста по плечу: – Молодец, Степаныч! Хорошо говорил. Убедительно. В Москве получишь премию от меня. Шутка главаря вызвала приступ веселья у остальных боевиков, и они, по примеру Гамида, только с большей силой, принялись хлопать машиниста по плечам и спине. При каждом ударе тот болезненно морщился, что забавляло бандитов, продлевая им развлечение. * * * Чрезвычайность ситуации требовала немедленно доложить о случившемся начальнику военной контрразведки. В первом исполнительском порыве Жигалов сорвал трубку прямого телефона, но тут же положил ее на место. Ясно, как отреагирует начальник управления на доклад о захвате сорока тонн ракетного окислителя террористами. И виновника случившегося искать не нужно. За безопасность на железной дороге отвечает начальник отдела военных перевозок, значит, он и виноват... Этот день в отделе безопасности военных перевозок и без всякого ЧП должен был стать чрезвычайно напряженным. Из Архангельской области в город Саров, центр российской ядерной промышленности, на предприятие по сборке и демонтажу ядерных боеприпасов для ежегодной плановой проверки литерным поездом следовали две пятисоткилотонные ядерные боеголовки стоящих на боевом дежурстве межконтинентальных стратегических ракет. Вторые сутки сотрудники отдела во главе с подполковником Жигаловым отслеживали прохождение литерного состава. В соответствии с жесткими правилами конспирации, о транспортировке ядерных зарядов были проинформированы лишь те сотрудники, которые непосредственно участвовали в операции по их перевозке. Остальные сотрудники отдела, к числу которых относился и капитан Воронин, понятия не имели о проводимой их коллегами операции. До последнего момента график движения спецпоезда выдерживался строго. Жигалов как раз принял доклад о прибытии литерного состава на станцию Нерехта Костромской области, когда Воронин сообщил о новом ЧП в Канаше. |