Книга Приходи в полночь, страница 85 – Сьюзен Форстер

Эстела закатила глаза и покраснела.

Манни сморщился.

— Ну вот, — высказал он свое мнение.

— Послушайте! — попросил внимания Ник, раскинув руки и как бы обнимая всех присутствующих. — Может, вы оставите нас наедине с женщиной, которая стреляла в меня? Нам есть о чем поговорить.

Только тогда они по одному стали выходить из палаты. Манни этого явно не хотелось, и он, помедлив, обернулся у двери.

— Ну так кто же ты все-таки, великий любовник или еще кто? — спросил он Ника. — Женщины сходят по тебе с ума?

Ник прицелился в него из воображаемого пистолета.

— Послушай, muchacho, — сказал он, — что касается женщин… Главное — вовремя пригнуться.

— Это слишком просто, — улыбнулся Манни, делая вид, что поймал пулю Ника.

Следующей уходила Эстела.

— Если он будет тебе докучать, стреляй в него снова, — прошептала она Ли, проходя мимо нее.

Ли подождала, пока и все остальные, до последнего человека, выйдут из палаты, и плотно закрыла дверь. Она не запиралась, но Ли подставила под дверную ручку стул. Покончив с этим, она повернулась и медленно направилась к кровати Ника.

Он с большим интересом смотрел на ее вызывающее приближение.

— Значит… ты не убийца, — тихо проговорила Ли.

— Ты разочарована?

Она дотронулась до сережки.

— Ну, в этом было что-то — гадать, то ли ты меня поцелуешь, то ли убьешь, — признала она.

— С радостью сделал бы и то и другое. — Голос его стал хриплым от желания, когда он увидел, как она ведет пальцем по золотому колечку. — Особенно когда ты теребишь эту проклятую сережку.

Ли рассмеялась, радуясь, что у нее есть перед ним преимущество. Она не решилась бы подшучивать над ним, если бы он не был прикован к постели, но даже в таком положении желание, читавшееся на его лице, придавало ему весьма опасный вид. Хорошо бы Ник Монтера так и остался узником, зависящим от нее.

— Но поскольку ты меня не убил, — сказала она, — я бы хотела насладиться поцелуем.

Жаркая искра в его глазах говорила ей, что если бы это было в его силах, он устроил бы ей все возможные пытки и казни, пока она не запросила пощады, несмотря на то что все эти мучения были бы сладкими.

Он протянул к ней руку, и она подошла к кровати. Остановилась в предвкушении, вне пределов его досягаемости. Ей надо было кое-что ему сказать, но она не знала, как это сделать.

— Ты закончила книгу? — спросил он.

Он ищет способ нарушить молчание, подумала Ли, но оценила его заботу.

— Пока ты лежишь в больнице, у меня полно времени для работы, — ответила она. — Я отослала ее вчера. Еще мне позвонили из Комитета по этике, они отклонили поступившую на меня жалобу. По их мнению, я действовала и в рамках этики, и профессионально, когда отказалась от дела, почувствовав, что обретаю эмоциональную зависимость.

— Я рад, что ты это сделала, — проговорил он, снова протягивая к ней руку.

— Отказалась от дела?

— Обрела эмоциональную зависимость. Ну-ка иди сюда…

Он улыбнулся и поманил ее пальцем. Ли ощутила знакомую дрожь, но она еще не могла ответить на его призыв.

— У меня есть одна твоя вещь, — сказала она, засовывая пальцы в карман джинсов.

Она вытащила серебряное кольцо и увидела, как изменилось, посерьезнело выражение его лица.

— Где ты его нашла? — спросил он.

— В темной комнате в ту ночь, когда на меня напала Пола. Расскажи мне о нем.

Она внимательно слушала Ника, который рассказывал, что кольцо было на нем в ту ночь, когда полиция задержала его для допроса. Проводившие задержание полицейские показали ему фотографию тела Дженифер, которое лежало точно в такой же позе, как на его фотографии, и спросили, узнает ли он снимок, надеясь, что он скажет что-нибудь, на чем его можно будет подловить. Сначала он действительно подумал, что это его фотография — или снимок с нее, — но потом заметил отметины на шее Дженифер. Полиция приняла отпечаток змеиной головы за синяк, но наметанный глаз фотографа узнал ее сразу и понял, что его, видимо, хотят подставить. По счастью, арестовали его только через несколько дней, это дало ему возможность спрятать кольцо.

— На самом деле кольцо — подарок Полы, — признался он, протягивая руку за серебряной вещицей.

Ли подошла к постели и отдала ему кольцо. Ник повертел его, и когда заговорил, в голосе его почти не слышалось горечи:

— Она сказала, что заказала его в пару моему браслету, и я, помню, подумал, как она внимательна. А она уже планировала подставить меня. Должно быть, она сделала еще одно такое же кольцо.

— Она хотела вернуть тебя любой ценой, Ник. Пола сказала, что ты обладал над ней какой-то властью, что ты сексуально поработил ее.

Он удивленно поднял на Ли глаза:

— У нас с Полой не было таких отношений. Дружба — да, но секса не было. У нас никогда не было таких отношений.

Ли изумилась. Пола настолько убедительно рассказывала о своих отношениях с Ником, что Ли даже возбуждалась, вспоминая об этом.

— Я рада, что у тебя не было с ней интимных отношений, — призналась она.

Потом, повинуясь импульсу, открыла ящик стола рядом с кроватью Ника, взяла у него кольцо и эффектным жестом бросила его туда.

— Должна тебя предупредить, — сказала она, — что у меня есть одна общая черта с твоей кошкой Мэрилин.

— И какая же? — Ник с интересом ждал ответа.

— Я собственница.

— Звучит многообещающе. Могу я рассчитывать на укус в лодыжку, как это делает Мэрилин?

— Это самое малое, чем я могу отплатить за те отметины, которые ты наставил мне по всему телу.

Она приподняла простыню, словно собираясь украдкой заглянуть под нее.

— Что это ты делаешь? — спросил он.

— Хочу посмотреть на твой шрам. — Она сунула под простыню ладонь, ее пальцы прикоснулись к его горячему телу, но она не поняла, к какой именно его части. — Ты оставил на мне свое клеймо, — сообщила она, чуть задыхаясь, — а теперь я поставила на тебе свое.

Он охнул и дернулся, когда она коснулась закрывавшего рану пластыря.

— Мои отметины были менее болезненными.

— И получать их было гораздо веселее, — согласилась она. — Но мое клеймо навсегда. — Она приложила пальцы к повязке и сделала свирепое лицо. — Это означает, что ты мой, Ник Монтера. Что никто другой не имеет на тебя прав.

Он от души рассмеялся и сунул руку под одеяло, чтобы поймать ее ладонь. Медленно, с силой, удивительной для раненого человека, он притянул ее к себе на постель. Решительное выражение его лица безошибочно говорило, что, раненный или нет, ситуацией владеет он.