Книга Стихия страсти, страница 5 – Элисон Фрейзер

Тори подумала, что американец поступает справедливо, давая Алексу шанс оправдаться. Конечно, он может просто вышвырнуть Алекса, когда тот полностью протрезвеет.

— Алекс очень хороший документалист, — уведомила она. — Три года назад он завоевал престижную премию.

— Симпсон был хорошим документалистом, — поправил ее Лукас Райкарт. — Вы не хуже его, и Симпсон, должно быть, знает это. Почему вы проявляете такую заботу о Симпсоне? Если он уйдет, вам же будет лучше для карьеры.

— Сомневаюсь. Саймон опытнее меня.

Он нахмурился и, перехватив ее взгляд, брошенный на соседний стол, неожиданно спросил:

— Хотите помочь и его карьере? Значит, вы не страдаете гомофобией?

— Чем? — Тори даже привскочила.

— Гомофобией, — повторил Лукас Райкарт. — Мужененавистничеством, по принципу «долой всех мужчин»…

— Я знаю значение данного слова, — сердито прервала его Тори и, забывшись, но, скорее, намеренно, продолжала: — Может быть, американцу трудно понять, но сдержанность не всегда является признаком глупости.

— Потому что мы потомки грубых и крикливых колонистов, — он без труда расшифровал оскорбление, сохраняя невозмутимость.

Тори не знала, как еще можно сбить с него самоуверенность. Может, ударить чем-нибудь тяжелым?

— Я не страдаю гомофобией.

— Ну, хорошо, — закрыл он тему. — Мне нужно идти, у меня назначена встреча в Лондоне. Я оставлю вам свой номер телефона. — Он вырвал листок из ее блокнота и, наклонившись над столом, написал свое имя и два номера телефона. — Верхний — мой мобильный, — пояснил он, — а другой — «Эбби Лодж». Я там временно живу.

«Эбби Лодж» располагался неподалеку. Это был шикарный отель, в котором обычно квартировали богатые бизнесмены и знаменитости.

Он протянул ей листок, и некоторое время Тори смотрела на него, не решаясь взять, словно он представлял для нее угрозу. Зачем он дает ей свои телефоны?

— На случай, если у вас возникнут проблемы при отлавливании Алекса Симпсона, — объяснил он, видя ее непонимающее лицо.

— Конечно. — Она поспешно выхватила листок из его руки.

— Но если вы захотите позвонить мне просто так, без повода… чтобы отдохнуть и расслабиться… Я уверен, у нас найдется много тем для беседы. А сейчас… — его улыбка стала мягкой, — такой прекрасный день. Почему бы вам не улизнуть с работы и не прогуляться?

Звучало искренне, но Тори совсем смутилась, вспомнив, что не далее как вчера она так и поступила.

— Мне нужно закончить работу, — ответила она серьезно.

— Но ведь говорят: только для плохого работника работа на первом месте, — сухо заметил он.

Тори ощетинилась:

— Но не я же еду в субботу в Лондон на деловую встречу.

— Разве я сказал, что встреча деловая? — Его черные брови взлетели вверх. Он покачал головой: — Нет, встреча будет сугубо личная.

— Извините, — Тори всем своим видом показала, что ей его жизнь неинтересна.

Но он продолжал:

— Она некоторым образом касается и вас. У меня назначен обед с женщиной, с которой я встречался до недавнего времени. Так сказать, прощальный обед, — подчеркнул он последнюю фразу.

Тори случайно встретилась с ним взглядом и тут же отвернулась, подумав, что не очень-то он с ней церемонится.

— Меня вовсе не касаются ваши встречи, мистер Райкарт, — ответила она официальным тоном.

— Сейчас, может быть, и не касаются, — он поднялся на ноги, — но кто знает, как все повернется в будущем? — Он снова улыбнулся ей, блеснув прекрасными белыми зубами на загорелом лице. Слишком уж он хорош собой.

Тори сделала еще одну попытку расставить все на свои места:

— Думаю, мы будем не часто встречаться, мистер Райкарт, ввиду вашего высокого положения, но я постараюсь всегда вести себя по отношению к вам очень корректно.

Наконец-то она достигла цели.

— Короче говоря, вы даете мне от ворот поворот.

Тори сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Этот человек понятия не имеет о приличиях.

— Я просто напомнила… — ответила она сквозь сжатые зубы.

— …что отныне при встрече со мной вы будете стоять навытяжку и делать под козырек, — резко подвел он итог.

Тори снова почувствовала желание ударить его. Она с трудом сдержала свой порыв, напомнив себе, что он — ее босс.

Он примирительно поднял руку, очевидно прочитав ее мысли. Грубиян, но совсем не глупец.

— Послушайте, давайте договоримся, что вы не будете при встрече отдавать мне честь, — сказал он и направился к двери.

Сердце Тори подпрыгнуло и упало.

— Мистер Райкарт, — окликнула она его.

Он повернулся, выражение его лица стало отстраненным. Неужели он уже решил уволить ее? Желая знать свой приговор, она спросила:

— Мне искать другую работу?

— Что? — По-видимому, такая мысль не приходила ему в голову. Прежде чем ответить, он подумал. — Если вы имеете в виду, не обанкротился ли окончательно «Иствич», то я пока не знаю. Не секрет, что компания работает в убыток. Но я не купил бы ее, если бы не надеялся, что потенциал еще имеется. Но вы, кажется, имели в виду не это? — Он заметил, что выражение ее лица изменилось.

— Не это, — нехотя призналась Тори. — Я думала…

— Что я вышвырну вас за то, что вы отвергли мои притязания? — Его рот скривился в недовольной гримасе. — Господи! Неужели у вас такое низкое мнение обо мне… или обо всех мужчинах?

— Я… я… я, наверное, ошиблась в вас… — Тори прикусила губу.

— Еще бы! Я ведь шумный и надоедливый американец…

— Да нет же… — попыталась возразить Тори.

— Возможно, содержимое моих брюк иногда перебивает работу разума, — продолжал он грубо, — но я не мстителен и не мелочен. Если вы уйдете из «Иствич», то не по моей вине.

Тори хотела бы провалиться сквозь землю.

— Простите, я не хотела… — начала она, но Лукас Райкарт ее не слушал: он вышел, оглушительно хлопнув дверью.

И что же ей теперь делать? — думала Тори, чувствуя себя полной дурой. Он решил пофлиртовать с ней, только и всего. Может, он привык флиртовать со всеми своими служащими-женщинами, считая, что им это нравится. И ведь он прав. Райкарт наверняка нравится большинству женщин.

Она выглянула из окна и наблюдала, как он быстро шагает к месту парковки, как садится в автомобиль, темно-зеленый, ничем особенным не выделявшийся, хотя ожидала увидеть что-нибудь этакое… необыкновенно скоростное и спортивное, с низкой посадкой. Но что она вообще знала о Лукасе Райкарте? Да почти ничего.

Она попыталась вспомнить, что ей говорил Чарли. О своей покойной сестре он сказал буквально пару слов, но о ее муже упоминал несколько раз. Очевидно, Чарли восхищался им: тот был старше, работал несколько лет репортером в горячих точках. Мать Чарли также с теплотой вспоминала своего американского зятя, и у Тори сложилось свое представление о нем: он был примерным мужем, прирожденным журналистом и прекрасным человеком.