Книга Жаркий поцелуй, страница 38 – Дженнифер Ли Арментроут

Остался только Джефф. Скрестив руки, он стоял возле двери.

— Нет. Не думаю, что он был способен говорить. У него... — Я замолчала, содрогнувшись при воспоминании о рваной дыре у него в горле. — Он не мог говорить.

Эббот опустился на колени, пристально глядя на меня.

— А тот Ищейка, который притворялся Притворщиком, он что-нибудь сказал?

Моя голова дернулась вверх.

— Нет. То есть, он, кажется, сказал "попалась", но я не могу быть уверена. А что?

Эббот посмотрел на Джеффа, пробормотавшего себе что-то под нос.

— Что? — спросила я, складывая руки между коленей. — Что происходит?

Эббот ущипнул себя за переносицу и поднялся.

— Думаю, пришло время тебе перестать ставить метки.

Я начала протестовать, но тут заговорил Джефф:

— Очевидно, что это больше небезопасно для тебя и для клана, Лэйла.

Чувство дежавю было настолько сильно, что у меня споткнулось сердце.

— Я не пострадала, Морис тоже. Он может меня больше не забирать. Я могу...

— За несколько дней рядом с тобой оказались Ищейка, зомби и одержимый. Когда имеешь дело с демонами, нет такой вещи как совпадение. Один из них почти проник в нашу структуру, Лэйла.

Мне в голову пришел образ Рота.

— Почему... почему вы думаете, что демоны ходят вокруг меня?

Повисло молчание, которое нарушил Эббот:

— Похоже, они узнали о твоих способностях. — Он сделал паузу, глядя в другую сторону. —Другой причины быть не может.

Я не могла этого объяснить, и, возможно, это просто паранойя, но мне не верилось, что это все, что Эббот знал. Наверняка, было что-то еще, о чем он не хотел говорить.

— Сейчас это небезопасно. — Джефф приблизился и встал рядом с Эбботом. — Если демоны поняли, на что ты способна, то тебе нельзя больше ставить метки. Это слишком опасно.

— Я знаю, как постоять за себя. Зейн меня научил.

Эббот усмехнулся.

— Чему бы не научил тебя мой сын, этого недостаточно, чтобы встретиться с демоном, одержимым мыслью убить тебя, дитя. У тебя больше нет элемента неожиданности, а это все, что у тебя было. И ты это знаешь.

Я хотела возразить, но, проклятье, в его словах был смысл. Я знала предел своих возможностей, но от этого мне не становилось легче. Я прислонилась спиной к гладкой коже дивана.

— Мы разберемся, в чем тут дело, Лэйла, — смягчился голос Эббота. — Я знаю, как для тебя важно помочь в этой войне, но в данный момент я не могу заботиться еще и о твоей безопасности. Если честно, мне следует забрать тебя из школы.

Меня охватил страх, и я вскочила на ноги, я готова была просить, умолять:

— Пожалуйста, Эббот, не делай этого. В школе все в порядке. Там я в безопасности и...

— Я не сказал, что сделаю это. По крайней мере, не сейчас, но я больше не хочу, чтобы тебя возил Морис. Этим займется кто-нибудь из клана.

Вот оно. Я была признана в значительной степени изолированной, если только не находилась в школе или с одним из Стражей. Что было несколько нелепо, учитывая то, что мои занятия по биологии посещал Верховный демон. Но теперь я знала, без всяких сомнений, что если поделюсь этой маленькой прибауткой, то закончу домашним обучением.

Я пошла наверх, оставив Джеффа и Эббота продолжать тихий разговор. Пинком открыв дверь в свою спальню, я услышала возбужденный вопль близнецов в прихожей.

Развернувшись, я приготовилась к звуку бегущих шагов, к тому, что Зейн бросится ко мне, чтобы проверить не ранена ли я. К тому, что он притянет меня в одно из тех медвежьих объятий, от которых мне сразу становится лучше.

Снизу доносились мужские голоса, один из них Зейна. Гнев сделал его голос глубже, и голос его отца соответствовал его. Они спорили, но я услышала, как вмешался мягкий голос

Даники, а потом их голоса стали тише.

Я ждала.

Не было шагов, идущих наверх, и голоса затихли, переместившись дальше в дом, наиболее вероятно — в подземелье.

Я вздохнула, все еще стоя и ожидая Зейна. Он так и не поднялся по лестнице. Он так и не пришел.

* * *

На следующее утро я встала рано, как и в любую субботу. Конечно, я все еще была расстроена из-за Зейна, но это же было утро субботы.

Должно быть есть причина, по которой он не проведал меня прошлой ночью. Наверное, Эббот заставил его немедленно покинуть особняк, чтобы помочь остальным Стражам.

У нас имелись планы — у нас всегда имелись планы на утро субботы. Хоть и есть вероятность того, что меня ищут демоны, при Зейне со мной ничего не случится. Он был своего рода нянькой, за которым я могла спрятаться.

И я хотела спросить Зейна о своей матери. С ним я могла сделать это не возбуждая никаких подозрений, и я знала, что он скажет мне правду.

За всю мою жизнь Зейн никогда мне не врал. Я доверяла ему и знала, что он скажет, что мне не о чем беспокоиться, что моей матерью не была Лилит.

Я дождалась восьми и пошла к двери в его спальню, как делала всегда. К этому времени он уже всегда принимает свою человеческую форму и открывает дверь. Но в восемь дверь не открылась.

Прошло десять минут. Через тридцать минут я присела. Когда часы пробили девять, меня начало тошнить. Что, если с ним что-то случилось? Что, если его ранили или и того хуже?

Не в силах ждать дольше, я поднялась на ноги и помчалась на первый этаж. Эббот пока не отдыхал. С ним был Илья и еще несколько мужчин из клана. Переводя дыхание, я остановилась перед его кабинетом.

Эббот поднял голову и заметил меня. На его лице отразилось легкое изумление.

— Лэйла?

Все мужчины обернулись. Жар залил мои щеки, я сложила руки на груди.

— Зейн вернулся? — Я не могла спросить, не ранен ли он. Эти слова не шли у меня изо рта.

Эббот мгновение выглядел озадаченным, поглаживая свою бороду.

— А, сегодня же суббота?

Я кивнула.

— Думаю, Зейн мог забыть, — произнес Николай в своей спокойной манере.

Илья прислонился к двери, громко зевая.

— Зейн с Даникой. Она встретилась с нами как раз перед рассветом. Я слышал, они упоминали что-то насчет завтрака.

Мой взгляд метнулся к Эбботу. Он выглядел довольным. Конечно, ведь он хотел, чтобы

Зейн сочетался браком с девушкой, так что, вероятно, мысленно уже радовался и представлял скачущих малышей. Я же не могла дышать.

Обойдя кресло, Николай взглянул на меня. Его лицо светилось сочувствием, и мое сердце ухнуло вниз.

— Хочешь позавтракать? Или кофе?