Книга Жена моего мужа, страница 8 – Адель Паркс

— Давайте, сэр, надевайте свой пиджак. В пабах уже подают пиво. А у нас есть определенные обязательства.

Я предоставил Крейгу возможность отвести меня на местный «водопой», который оказался захудалым пабом, недостаточно старым, чтобы обрести очарование древности, и недостаточно новым, чтобы быть ультрамодным. Но все в порядке, я ничего не имею против. Я и не ожидал, что он выберет один из миллиона первоклассных баров Ноттинг-Хилла, если даже таковой окажется по соседству. Это у меня есть нюх на подобные заведения, а Крейгу все это безразлично, возможно, он даже испытывает ко всему подобному отвращение. Но в этом баре подают пиво, значит, он выполняет свое назначение. Обычно, когда мы встречаемся, Крейг приезжает в центр, и я выбираю место встречи. Это удобно, потому что я заканчиваю работу значительно позже, чем он (я сплевываю при мысли о его каникулах, а он, наверное, сплевывает, когда думает о моем конверте с заработной платой), к тому же наш общий друг, третья сторона нашего триумвирата, Том, работает в Уоппинге, так что имеет смысл встречаться в центре. Но сегодня Том не приедет, хотя мы встречаемся именно из-за него.

— Не могу понять, как Том решился на подобное, — замечаю я, устремив пристальный взгляд на свою кружку нива и мрачно качая головой.

— Но он встречается с Джен уже лет пять, они живут вместе, у них общая квартира. Ты не можешь утверждать, будто это полнейшая неожиданность, — убеждает меня Крейг. Он пьет кофе, заявив, что еще слишком рано для алкоголя.

— Знаю, приятель, но жениться? Это уж слишком.

— Ты тоже женился.

— Верно, и ему определенно следовало бы поучиться на моих ошибках. Не стоило взваливать на себя подобные обязательства — это такое ярмо. У Джен красивые ножки и все такое прочее, но жениться на ней! Не вижу смысла в том, чтобы идти до конца.

— Я так и думал, что ты не увидишь смысла, — бросает Крейг, и мне не нравится его тон, в нем звучит сострадание. Задница! Хоть и друг, но задница. А Крейг тем временем продолжает: — В любом случае он женится на ней через десять недель, так не пора ли нам прекратить высказывать наигранное удивление и публично горевать, а обратить все внимание на организацию холостяцкой вечеринки? В конце концов, мы именно для этого и встретились.

— Хорошо, — соглашаюсь я, — как только возьму еще одну кружку. На этот раз ты тоже выпьешь?

Когда я вернулся от стойки бара, Крейг уже превратил паб в некое подобие военного штаба, каким мы его видели в старых черно-белых фильмах. Он достал и развернул лист с именами приглашенных, где значились почтовые и электронные адреса и контактные телефоны (мобильные, рабочие, домашние). Он составил список предполагаемых мест, где можно провести вечеринку, и заполнил еще один лист, где предлагал план развлечений. Я обратил внимание на то, что многие предполагаемые места были вычеркнуты. Рассерженные красные буквы словно кричали: «СЛИШКОМ ПОЗДНО!» Эти слова, казалось, обрели свою собственную жизнь и громко обвиняли меня. Большие красные буквы способны вызвать панику, когда становятся все крупнее и сопровождаются все большим количеством восклицательных знаков по мере того, как ты просматриваешь лист. Понятно, почему Крейга взяли в команду.

Том обручился шесть месяцев назад и попросил меня стать шафером. Я, конечно, согласился, ведь положение шафера гарантирует тебе возможность переспать с подружкой невесты, может, даже с двумя, не правда ли? Но я не слишком усердно готовился к событию — разве что подобрал себе первоклассные запонки, чтобы надеть на церемонию. Дженни, разозлившись на меня, заявила, будто я хочу все испортить, но это не так, мне просто лень. Сами посудите, мне платят за то, что я целыми днями что-то организую, составляю диаграммы, оцениваю риски, принимаю трудные решения и так далее. У меня совершенно нет желания заниматься этим в свободное время. Тогда Дженни настояла, чтобы Крейг стал вторым шафером. Его организаторский талант, склонность к трезвости и надежность представляли своего рода инь по отношению к моему ян. По мне так даже лучше — чем больше, тем веселее. Как я уже говорил, мелочная зависть и мир, полный воображаемых оскорблений, — удел девиц.

— Мне кажется, приятель, что мы должны разделить обязанности примерно так: ты находишь место, я обеспечиваю выпивкой, ты составляешь список парней, которых сочтешь нужным пригласить, а я обзваниваю их.

Крейг, похоже почувствовав облегчение, поправляет очки на носу.

— Звучит заманчиво. Как ты думаешь, что будем делать в субботу днем? Займемся стрельбой из лука?

Мы обсудили детали вечеринки, условившись о месте, меню, списке гостей и программе развлечений: решили, что днем будет пейнтбол, а вечером — дегустация вина, это, конечно, идея Крейга. Меня не очень интересует дегустация, хотя может получиться забавно, во всяком случае я уступил, потому что он согласился пойти потом во фривольный ночной клуб. Через час-другой вечеринка войдет в нужное русло: Мысленно вздохнув с облегчением, я чувствую удовлетворение и надеюсь, что Том не будет разочарован.

— Хорошо сработано, Крейг, дружище. Без тебя я не справился бы.

— О, никаких проблем, — вспыхнув, бормочет Крейг. Он не умеет принимать комплименты, наверное, редко их получает. Вдруг Крейга охватывает паника. — А как насчет речи?

— Насчет речи? — с невинным видом переспрашиваю я.

Дело в том, что, хоть я действительно искренне благодарен Крейгу за то, что он вытащил меня из весьма затруднительного положения, привнеся какую-то организацию в холостяцкую вечеринку, мне все же очень хочется произнести речь шафера самому. Дело в том, что я могу сделать это смешнее, чем он.

— Дело в том, что ты смешнее, — признается Крейг.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, я смогу сказать скорее серьезно, чем смешно.

— Тетушкам понравилась бы твоя речь, — невозмутимо замечаю я.

— Да. И возможно, они просто умрут от потрясения, когда услышат то, что говоришь ты, но остальным гостям больше понравится твоя речь, чем моя.

Вот одно из многочисленных хороших качеств Крейга — он порядочный человек. Наверное, он догадался, что я ужасно хочу заполучить речь. И все же излишне проявлять слишком большую настойчивость.

— Мы можем разделить ее, — предлагаю я.

— Хорошая идея. Я буду зачитывать телеграммы и открытки, а ты будешь шутить и забавлять гостей.

— Договорились, — тотчас же соглашаюсь я.

Но прежде чем чокнуться и пожелать друг другу успеха, Крейг добавляет:

— Но мне, конечно, придется просмотреть твою речь заранее. Никаких ругательств, никаких откровений о бывших пассиях Тома, и ни в коем случае не упоминай о том времени, когда Дженни еще не была с Томом и пыталась заполучить тебя. Это дело прошлое.

— Хорошо, можешь положиться на меня, — усмехаюсь я.

— Нет, Джон, не могу. Даже ты сам не можешь положиться на себя, — произносит Крейг без тени улыбки.