Онлайн книга «Пепел звезд»
|
Но последняя ночь выбивалась из общего ряда. Он сказал: «Расслабься. Перестань играть. Будь собой». Внезапно она подчинилась магии этих слов, опыту его рук, умению губ… Это был взрыв, всплеск чувств и эмоций неожиданных, не изведанных прежде. Безумный танец страсти и гармония тел… Никогда раньше ей не было так хорошо с мужчиной. Это напугало ее. Мимолетная интрижка, лекарство от скуки, возможность лишний раз попрактиковаться, удовлетворение любопытства – вот, чего ожидала она от той ночи. Ничто большее не входило в ее планы. Но даже при воспоминании ее тело начинало гореть… «К черту… – Марина стиснула зубы. – Все в прошлом. Больше мы не увидимся. Никогда.» На платформе «НАТИ» в вагон ввалились два подвыпивших юнца в замызганных куртках. У одного из сумки торчала поллитровка. Завидев одинокую девушку, они переглянулись и, осклабившись, направились прямо к ней. Один, бритоголовый, косящий под «крутого», обнажив в улыбке желтые щербатые зубы, уселся напротив. Другой, в надвинутой на нос кепке, плюхнулся рядом, дохнув перегаром, как Змей Горыныч. Марине не понравилось выражение их глаз. Она слишком хорошо знала этот недобрый блеск – смесь похоти и злобы. – Малютка, тебе не скучно? Марина, нахмурившись, промолчала. «Кепочка» положил красную, с грязными ногтями, руку ей на колено. – Убери лапы, – твердо сказала девушка. – Глянь, какая цаца, твою мать… Будет целку корчить. Пойдем в тамбур, побалуемся. Марина пристально оглядела того и другого. – Ладно, пошли. Парни, довольно переглянувшись, заржали. – Так бы и сразу, – сказал бритый. – Чего ломаться-то? Всегда нужно по-хорошему. Тебя как звать? – Катя. А вас? – Меня Толик, – с пафосом произнес «кепка», а он – Вадик. – Мои любимые имена. – Слушай, – причмокивая слюнявым ртом, поинтересовался Толик, – а ты минет умеешь делать? – Только этим всю жизнь и занимаюсь, – заверила Марина, остановившись в тамбуре. – Правда, для этого тебе придется расстегнуть штаны. Путаясь в застежке, обрадованный попутчик принялся стаскивать грязные джинсы. – Хлебнешь? – указывая на бутылку, спросил Вадик. – После. О, неплохой у тебя дружок. – Улыбка девушки сквозь стиснутые зубы и ненавидящий взгляд не предвещали ничего хорошего. Но парни этого не замечали. – Ты, наверно, им гордишься? – А то! – довольно хмыкнул тот. – Тогда тебе тяжело будет с ним расставаться. В мгновение ока в свободной руке Марины блеснуло лезвие ножа. – Ты что, больная?! – завопил «кепка». – Не дергайся, – глаза ее были столь же безжалостны и холодны, как серая сталь. – Ну, как, все отрезать, или одно яйцо на память оставить? – Чокнутая… – второй испуганно попятился к выходу. – Стоять, твою мать, или я твоего дружка кастрирую. – Вадик, стой! – заблажил Толик. – Слушай, ну ты чего? Пусти! – А я ненормальная, – поигрывая ножом, невозмутимо сообщила Марина. – У меня и справка есть, из психушки. Мне ничего не будет. Полечат – и выпустят. В казне денег нет, чтобы долго держать, знаете? В поросячьих глазках парня застыл ужас. – Так-то я смирная, – пояснила Марина, – только насильников не люблю. – Да мы вовсе не насильники, ты нас не так поняла! – заверещал Толик. – Мы думали поразвлечься, хотели по-хорошему… – Вот и повеселитесь, – пообещала Марина. – Ты, придурок, открывай дверь. Теперь прыгай. – Да ты что! Я разобьюсь! – Ни хрена тебе не будет. Скорость маленькая, скоро станция. У тебя нездоровый цвет лица – надо больше бывать на свежем воздухе. Ну, прыгнешь, или… – Марина сжала руку. – Да, – прохрипел парень. – Вперед. Темная фигура, оторвавшись от подножки, с диким воплем, приземлилась на насыпь. Марина проследила взглядом, как Толик поднялся и неловко заковылял в сторону станции. За спиной у нее хлопнула дверь. Дружок «сделал ноги». – Скотина. Марина убрала лезвие и спрятала нож в карман. Затем вернулась в вагон, на прежнее место. – Дочка, – участливо обратилась к ней старушка, – ничего тебе хулиганы не сделали? Может, машинисту сообщить? Милицию позвать? – Все в порядке, – сказала Марина. – Не волнуйтесь. Я сама могу о себе позаботиться. Они ушли. Вспомнив взгляд Ника, Лена зябко поежилась. Что-то ее обеспокоило, но она никак не могла понять, что именно. Может, Юлька права – Лена перестраховщица? И вдруг, как озарение – Франсуа Рено. Его взгляд. Он смотрел так же, когда… вводил дозу. Ей стало страшно. «Нет, не может быть! Какие глупости!» Она замотала головой, стараясь отогнать назойливое видение. «Сегодня – ночь звездопада.» Лена накинула пальто и вышла на балкон. «– Можно загадывать желания… – Самое заветное… – Светила должны быть к нам благосклонны…» «Душный майский вечер. Запах жасмина. Огонь желания и трепетная нежность в темных глазах мужчины. Жар его рук. Голос, срывающийся на страстный полушепот… …В любви и в слове – правда мой закон, И я пишу, что милая прекрасна, Как все, кто смертной матерью рожден, А не как солнце или месяц ясный. Я не хочу хвалить любовь мою, – Я никому ее не продаю! [3] Горбатая тень от настольной лампы. Гитара в углу. Книги на полу. Смятая постель… – Почему ты не сказала, что я первый? – Я… я боялась. Девчонки в институте говорят, что мужчины не любят девственниц… Ты еще хочешь со мной встречаться? – Глупенькая. Я рад, я безумно счастлив! Выходи за меня замуж. – Что? – Не торопись. Подумай. Я подожду. – Я согласна, согласна!» Одна из звезд вдруг сорвалась с места и начала медленное скольжение по черному полю Вселенной. – Я хочу, – неожиданно для себя самой призналась Лена, – все вернуть. Вернуть его. – Как ты мог так меня унизить! – кричала Ада. – Перестань, – железным тоном отрезал Ник. – Я хотел быть вежливым с твоими подругами, только и всего. Но даже если бы я стремился к чему-то еще – это тебя не касается. Кто ты такая, чтобы указывать мне, с кем и как себя вести? Прекрати визжать сию минуту. Или мы проводим незабываемый вечер, или я уезжаю. |