Книга Секреты удачи, страница 29 – Аманда Браун, Дженис Вебер

Глаза Пиппы наполнились слезами:

— А куда мне идти?

Антарктика представлялась неплохим вариантом.

— Я принес печенье от Маргариты. Мы можем выпить по чашечке чаю?

Они прошли в кухню, Пиппа поставила чайник на огонь. Шелдон выложил на стол коробку лимонного печенья.

— Мы одни?

— Да. Джинни в Коста-Рике.

— Я имел в виду другого мужчину.

«Другой мужчина с Лэнсом!»

— Я же сказала, мы одни. Как моя мама?

— Не слишком. Ты же понимаешь, эта свадьба много для нее значила. Крушение мечты и утрата Энсона в один и тот же день стали для нее ударом. К счастью, ей хорошо помогает лечение.

«Ягоды можжевельника в виде джина».

— Она поправится, Горе не то же самое, что чувство вины. — Пиппа выключила вскипевший чайник — Я убила своего деда, Шелдон.

— Чепуха. Энсону было восемьдесят четыре. Он кутил неделю напролет. Мы все понимаем, что он мог скончаться и при нормальном течении свадьбы. — Шелдон откашлялся и поправил галстук. Знай Пиппа его чуть лучше, она бы поняла, что адвокат готовится произнести грандиозную ложь. — Я был рядом с ним в машине «скорой помощи». Знаешь, каковы были его последние слова? «Скажи Пиппе, что она тут ни при чем. Скажи, что я люблю ее и прекрасно понимаю, почему она отменила свадьбу». — Ни к чему обременять бедное дитя пожизненным комплексом вины.

Глаза Пиппы радостно заблестели:

— Он правда так сказал?

Вообще-то многовато слов для умирающего от внезапной остановки сердца.

— Да. Я готов поклясться на Библии короля Якова. — Эти слова Шелдону ничего не стоили: он был иудеем.

— Какое облегчение. Словно огромная скала упала с моего сердца.

— Это одна причина, по которой я сюда явился, — поведать тебе относительно приятные новости. — Шелдон открыл свой портфель. — Но нам нужно обсудить и некоторые юридические вопросы.

Тон, которым он это произнес, не предвещал ничего хорошего. Пиппа подала чай и присела за стол напротив Шелдона.

— Ты должна понимать, что твоя мать сейчас немного не в себе, — начал он. — Это значит, что она несколько взбудоражена и сегодня утром составила некоторые документы.

Пиппа попыталась припомнить, о чем обычно говорят адвокаты в разных ток-шоу.

— Она подает на меня в суд за нарушение контракта?

— Нет, дорогая. Она намерена отказаться от тебя.

Пиппа вздрогнула. Какое жестокое слово!

— Что это означает?

— Это означает, что ты больше не считаешься ее дочерью. Ее состояние не перейдет к тебе по наследству. Ты больше не сможешь считать «Флер-де-Ли» своим домом. По закону ты будешь считаться сиротой, как Дэвид Копперфилд.

— А мой отец? — хрипло произнесла Пиппа. — Он тоже хочет отказаться от меня?

— По состоянию на вчерашний день он играет в гольф где-то в Марокко. Мать выгнала его из дому при помощи старинного канделябра. Он боялся за свою жизнь.

— Я должна позвонить ему, — заявила Пиппа. — Он никогда не согласится с таким решением.

Молчание Шелдона красноречиво говорило об ошибочности предположения.

— Пиппа, некоторые вещи очень трудно понять. Ты уже не ребенок. И должна отвечать за свои поступки. Из-за тебя Тейн оказалась в весьма сомнительном положении — возможно, на всю оставшуюся жизнь. Ты не можешь осуждать ее за гнев и небольшую месть.

— Отказ от меня ты называешь небольшой местью? — взвизгнула Пиппа и уронила голову на ладони. — Прости, Шелдон. Я немного потрясена.

Выброшена на улицу! Без высшего образования. Без крыши над головой. Без средств к существованию. Без профессии. Сможет ли она работать хотя бы кассиршей в супермаркете?

— Как я буду жить?

Шелдон уныло отхлебнул чаю:

— Судьба порой выкидывает странные штуки. Твой дед всегда считал, что у тебя огромный потенциал, и поддерживал в осуществлении всех твоих планов, будь то съемки фильма в Праге или брак с Хендерсоном. — Шелдон тактично воздержался от замечания, что все эти планы закончились пшиком. — Он всегда хотел для тебя только лучшего, но также хотел, чтобы ты сама зарабатывала на это. С этой целью он учредил специальный фонд, который начинает действовать после его смерти.

Шелдон достал из портфеля несколько листков бумаги и водрузил на нос очки:

— «Ты будешь получать содержание в размере шестидесяти тысяч долларов в месяц».

— Слава Богу!

— Но есть условие. «Фонд будет обеспечивать тебя только на время учебы».

— Учебы где?

— Выбор за тобой. — Шелдон продолжал: — «Если и когда ты получишь диплом, то вместе с ним получишь оставшийся капитал фонда». Поскольку это около миллиарда долларов, предлагаю тебе постараться все-таки сдать выпускные экзамены.

— Но как я могу вернуться в университет? От моей репутации ничего не осталось.

— Формулировка абсолютно непоколебима. Ты унаследовала большую часть состояния Энсона, Пиппа. Твоему отцу он оставил жалкие гроши, что-то около пятидесяти тысяч. Возможно, именно поэтому Тейн пыталась пришибить его канделябром.

— Не понимаю! Почему Роберт остался ни с чем?

— Мы не можем спросить у покойного. Подозреваю, Энсон опасался, что твоя мать пустит по ветру состояние Уокеров. Ее расточительность хорошо известна. Между тем он был твердо убежден, что ты сумеешь распорядиться деньгами более разумно. — Шелдон снял очки. — Вопросы есть?

— Извини. Я никак не опомнюсь.

— Боюсь, как и все мы. Не будешь возражать, если я предложу одну вещь, которая облегчит всем жизнь? Срочно смени имя. Вернись в университет и начни новую жизнь.

— Это целых три предложения.

— Тогда просто смени имя. Я могу немедленно подготовить бумаги. — Шелдон открыл ручку «Монблан». — Как бы ты хотела отныне именовать себя?

— Откуда я знаю? Можно подумать, я размышляла об этом последние несколько лет.

— Да, конечно… — Он положил на стол визитную карточку. — Это моя личная линия. Звони в любое время дня и ночи. В сумке есть еще печенье.

В дверях Пиппа задержала его:

— Как ты думаешь, Тейн когда-нибудь захочет вновь разговаривать со мной?

— Дай ей время, детка. Ты нанесла ей глубокую рану.

— Но она ведь не знает всего. Я не рассказала ей всю историю.

Шелдон поежился:

— Не думаю, что ее сознание способно выдержать дальнейшие откровения. До свидания, дорогая. Подумай о новом имени и о том, где бы ты хотела жить, — не обязательно в Далласе.

После его ухода Пиппа налила себе приличную порцию скотча, первый крепкий напиток после свадьбы. Скоро она станет богаче, чем могла представить в самых смелых мечтах, ценой утраты семьи и репутации. Невыгодная сделка. Пиппа с радостью отдала бы все до последнего цента за возможность вернуться в субботу, незадолго до пяти часов пополудни. Если это нельзя сделать за деньги, какой от них толк?