Книга Розовое гетто, страница 15 – Лиз Айлэнд

«Интересно, эти операции оплачиваются по страховке?»

«Она могла бы оплатить операцию сама, если б не тратила все деньги на свою псину».

Мне задали несколько вежливых вопросов, от ответа на которые я постаралась уйти. (Если уж Энн и дневная служба присмотра за собаками вызывали такие пересуды, можно было представить себе, какие пошли бы разговоры, если б они узнали, что я живу в одной квартире с бывшим бой-френдом.) К тому времени, когда подали печенье с сюрпризом [30] , мне уже казалось, что я работаю с ними много месяцев, а не первый день.

Вернувшись, я продолжила множить свои достижения. Пару раз разложила пасьянс, и очень удачно. Несколько человек, из тех, с кем я познакомилась утром, заходили, чтобы узнать, как я устроилась. Причина, судя по всему, состояла в том, что каждый хотелось оторваться от собственного стола.

В какой-то момент в мою клетушку набились три младших редактора и Линдси, помощник редактора. Разговор пошел о том, кого из знаменитостей им удалось увидеть в Нью-Йорке. Энн (которая не могла оставлять песика одного в пустой квартире) стояла в очереди в кулинарии следом за Леонардо Ди Каприо. Это впечатляло. Из всех знаменитостей я видела только Эла Роукера [31] . Он шел по центральному проходу зрительского зала в кинотеатре, куда мы пришли с Флейшманом, чтобы посмотреть «Цыганку» [32] .

Линдси тоже нашла что сказать.

— Вупи Голдберг ходит к тому же дантисту, что и я.

Понятное дело, все ахнули.

— Не может быть! — воскликнула Маделайн. — К твоему дантисту?

Линдси аж раздулась от гордости, чувствуя, что поразила остальных.

— Я однажды видела ее в приемной. Как мне сказали, она приходила, чтобы снять с зубов камень.

— И кто он? Где принимает?

— Доктор Штайн. А принимает он на Восемьдесят пятой улице.

Энн нахмурилась:

— У Вупи Голдберг хорошие зубы?

— Разумеется! Она же кинозвезда.

— Я уверена, что это коронки. У всех актеров коронки.

— Им без этого нельзя. На крупном плане каждый зуб на экране высотой в двадцать футов.

— Подождите, — подала голос Андреа. — Нашей страховки хватает, чтобы оплачивать услуги дантиста Вупи Голдберг?

Липдси кивнула:

— Именно так. Я поменяла дантиста.

— Просто поменяла? Перешла к тому, который пользует Вупи Голдберг?

— А почему нет? — вступилась за Линдси Андреа. — Имея такие деньги, Вупи наверняка выбирала.

— Знаете, она путешествует в собственном доме на колесах, — сказал кто-то. — Прямо как какая-нибудь рок-звезда.

И когда разговор уже перешел на транспортные средства знаменитостей, о дверной косяк постучали. За спиной Линдси стояла женщина среднего роста, крашеная блондинка со стрижкой под пажа, которая ей не шла, в оливково-зеленом брючном костюме. Она оглядела собравшихся в моем кабинетике через большущие очки.

А в следующее мгновение, словно повинуясь беззвучной команде, мои сослуживицы поспешили вон, оставив меня наедине с… я не знала с кем, но под ложечкой уже засосало.

— Привет, — поздоровалась я, изо всех сил постаравшись расположить к себе незнакомку.

Она сухо улыбнулась.

— Я не хотела разгонять ваши посиделки.

Я покраснела.

— Нет… просто я тут первый день. Меня зовут Ребекка.

— Привет, Ребекка. Я Джейнис Уанч…

Фамилия мне определенно не понравилась. Не приходилось ждать ничего хорошего от женщины с такой фамилией. Она же продолжала смотреть на меня сквозь давно вышедшие из моды очки.

— Менеджер производственного отдела.

Улыбка так и застыла на моем лице. Я не знала, как реагировать.

— У меня с собой небольшой список… нет, пожалуй, список достаточно длинный… в котором указаны ваши долги.

— Мои? — удивилась я. — Но я только начала работать.

— Разумеется, все эти проекты вела Джулия, но теперь, разумеется, они — ваша забота.

— Понимаю…

Она протянула мне список, который занимал целую страницу.

— По важности, конечно, прежде всего идет редактирование «Педиатра и телохранителя». Тут у нас месячная задержка. Я постоянно напоминала об этом Рите, и она собиралась попросить Линдси сделать предварительное редактирование, но потом, вероятно, передумала, после того как Линдси потеряла рукопись в автобусе и пришлось просить агента прислать дубликат.

Я кивнула. Помимо «Педиатра и телохранителя» в списке значились еще два романа, требующих редактирования, не говоря уже о пунктах, содержание которых я представляла себе крайне смутно. Что такое аннотация для художника? Я задолжала целых пять. И где я могла взять текст на обложку? Рукописей этих книг я в глаза не видела.

— Не такая большая работа, — заверила меня Джейнис. — Думаю, к концу недели вы управитесь.

Я шумно сглотнула слюну. До конца недели оставалось совсем ничего. Джейнис, должно быть, пошутила.

— Если у меня возникнет проблема с получением…

Она в недоумении воззрилась на меня:

— А почему она должна возникнуть?

«Потому что я еще ничего не знаю!» — хотелось мне выкрикнуть в ответ. Сердце начало бухать. Вот почему на собеседовании о приеме на работу нужно говорить правду и только правду. Тогда всем становится понятно, чего от тебя можно ждать.

Едва Джейнис Уанч покинула мой кабинет, я закрыла дверь, и вот тут меня охватила настоящая паника. Что мне теперь делать? Я думала о том, чтобы убежать куда глаза глядят и более на пушечный выстрел не подходить ни к одному издательству, когда зазвонил телефон. Я коршуном кинулась на трубку. Плохие вести меня не пугали. По крайней мере какой-то представитель внешнего мира желал связаться со мной.

Звонил Флейшман.

— Как дела у новоиспеченного редактора?

— Умираю.

Он рассмеялся:

— Да, тон у тебя какой-то напряженный.

Я рассказала ему о полученном списке. Призналась, что понятия не имею, о чем речь. И заявила, что хочу покинуть стройные ряды работающих граждан.