Онлайн книга «Чаша любви»
|
Большими сильными руками он охватывает меня всю. Он сжимает меня и отпускает… и снова… и снова… Я бы сказала, что он меня терзает, если б это действо не доставляло мне такого блаженства! Я не помню ничего, ничего не хочу знать. Я сейчас — обнаженное чувство, неутолимая жажда любви и быстротечный миг; я сейчас — пропасть, в которую проваливаются его ласки. Я послушна и мягка, я — вода в его пригоршнях. Через секунду я — огонь. Я его обжигаю. И он дует себе на ладони. Потом я опять вдруг расслабляюсь, страшное томление охватывает меня. Я шепчу что-то. А что — не пойму. И это не я, это мое подсознание шепчет: — Хочу… туда… «Куда хочет мое подсознание, куда так стремится женская сущность моя?» — Саша… — выдыхаю чуть слышно. — Милый… — срывается с губ. — Туда… И рука моя падает в сторону спальни. Мне, а точнее подсознанию моему, оказывается, подиум покоя не дает. Наконец Саша слышит меня. Он догадлив. Берет меня на руки — легко-легко, будто я пушинка, и несет меня в спальню. Что-то из одежд я теряю по дороге… Разгоряченное тело мое окунается в прохладу шелкового покрывала. Пройден долгий путь. Много-много лет. Теперь я — глина в Сашиных руках. И это доставляет мне удовольствие. Так прекрасно быть податливой. Так приятно быть бездумным, только чувствующим материалом. Для Пигмалиона… Саша лепит меня. И не только грудь. Саша лепит меня всю: бедра, колени, мой мягкий животик… Лепит мастерски — будто слепил уже не одну богиню, не одну возлюбленную. Но во мне нет ревности к прежним. Я сейчас — первая. Это мое время, мой миг. Прекрасный… Мы скользим по покрывалу и только чудом не падаем с подиума любви. «О Боже! Как я счастлива!.. Как велика и сладка власть плоти!.. Как велик Создатель, придумавший это блаженство!..» Мне не вырваться, хотя я, кажется, рвусь. Ночная бабочка на иголке… Крылья мои громко хлопают по покрывалу. А из-за стенки доносится чей-то стон. В этом стоне что-то древнее, необъяснимое, даже дикое… едва не свирепое… Да, да! Это стонет тигрица за стенкой. А теперь — совсем рядом… «Господи! Это же мои стоны! Это стоны Евы. Это праматерь прорывается из меня — как из всякой женщины, любящей впервые». И вот Саша замирает. Возвращается мое сознание. Или буря успокаивается внутри. Мое тело еще гудит, но гул этот все тише. Не гуляют по океану волны. Не сотрясается больше мать-земля. Необыкновенная легкость разливается во мне. Будто сняла с плеч своих груз камней, кои носила всю жизнь. Я не знала еще такой легкости. Как я могла жить без нее?.. Поцелуем, полным благодарности, Саша накрывает мои губы и потом ложится на спину: — Выходи за меня замуж, Лена. — Так сразу? — улыбаюсь я, глядя в потолок и думая о том, что именно таких ждала от него сейчас слон. Мы же знакомы всего четыре дня. — Ну и что? Что тебя смущает? — Всего четыре дня! Подумай… Сейчас Саша не хочет меня понимать: — У меня мама работает в ЗАГСе. Здесь недалеко… Распишет за пять минут. Я изумляюсь: — Это при том, что она ни разу не видела меня? — Главное, что я тебя видел! И сейчас вижу, — он поворачивается и с удовольствием рассматривает мое обнаженное тело. Свет фонарей льется на меня с улицы. «Господи! Куда подевалась вся моя одежда?» Я накрываюсь краем стеганого покрывала: — Нет, Саша. Не надо спешить с ЗАГСом. Мы сходим туда после Индии. К твоей маме. — Почему? — Мы должны привыкнуть друг к другу. Мы ведь в самом начале пути… Он приподнимается на локте: — Разве мы уже не привыкли? — Мы пока что только переспали. «Какое грубое, однако, слово! Но его сейчас не обойти. Меня оправдывает то, что слово это — точное». Саша ласково гладит мне плечо: — Я уже привык к тебе и не хочу отвыкать. Потом он гладит лицо мне, волосы: — Ты такая красивая! Особенно сейчас. Он привлекает меня к себе. Я целую ему плечо: — Саша, я должна привыкнуть. Женщинам это бывает труднее. Пока все уляжется… Требуется время. — Ты хочешь еще присмотреться ко мне? — Хочу. — Ты не веришь мне? — Верю, — я смеюсь, а он пытается поцеловать меня за ушком. «Он уже знает мои слабые места…» Я ловко уворачиваюсь и отталкиваюсь от него: — И потом, Саша, милый, все в наших руках: никто не запретит нам устроить сначала свадебное путешествие, а потом саму свадьбу. Ты же сам говоришь, что в Индии давно капитализм и никто там не посмотрит на нас косо. Но от него не так-то легко убежать. Саша крепко держит меня за руку. Вот он уже прижимает меня к себе и легонько проводит ладонью мне по лопаткам, пояснице… У него сейчас такая горячая рука. Я вздыхаю судорожно, как маленькая девочка после плача. Саша ловит губами мой вздох. Он забирает его себе. Он сегодня все мои вздохи складывает у себя возле сердца. Саша смотрит мне в глаза. Ему очень нравится, что сейчас и я обнимаю его, прижимаю к себе — крепко прижимаю. Он отбрасывает покрывало, он хочет, чтобы я вся прижималась к нему. И целует меня, целует… Потом говорит: — Мне нравится, как ты мыслишь. Иногда — неожиданно. И это так просто, что поражаешься: как же ты сам не додумался… Наверное, оттого ты и писательница, что умеешь мыслить отлично от других. Я молчу. Я тоже кое-что складываю возле сердца… Мне на секунду показалось, что глаза у Саши увлажнились. Он говорит: — Во мне ты можешь быть уверена, Лена. Мое отношение к тебе не изменится. Это ведь не только дела сердечные, это еще и дело чести. Я уже нашел тебя. Найди же поскорей и ты меня! А потом мы сыграем нашу свадьбу. Поверь, я сделаю такой фейерверк! Минуту-другую мы лежим молча. Я осмысливаю услышанное только что. Вдруг Саша вздрагивает: — Слайды!.. И мы нагишом бежим в зал. — Неужели их так много? — кричу ему в спину. — До самого утра! Мы садимся на большой диван рядышком. Плечом к плечу. Накрываемся пледом. «Хорошо сидим!» — Вот, посмотри, а это Мексика! Видишь, сплошные «фольксвагены»! — Ты и в Мексике был? — Обижаете, сударыня… Счастливо вздыхаю: «Я опять скажу тетушке, что мы ездили на море. Встречать рассвет. Сколько их еще будет!..» А сейчас самое время вспомнить про книгу, которую я подписала… |