Книга Пять лет замужества. Условно, страница 55 – Анна Богданова

Километров сорок проехали от N наши путницы, как вдруг впереди, около придорожного деревянного трактира с двумя фонарями по бокам, Анфиса узрела человека с бутылкой в руке, с трудом сохраняющего равновесие посредством причудливых и замысловатых телодвижений, дабы не свалится в грязь. При всём этом незнакомец ещё пытался поймать попутку, периодически выбрасывая, будто в конвульсии, руку.

– Останови! – приказала она компаньонке.

– Зачем?

– Возьмём его, – отрезала Распекаева. Дело в том, что в её голове, стоило ей только увидеть раскачивающегося во все стороны мужчину, от безысходности родился план. Правда, план этот ещё не успел сформироваться, скорее это был импульс – схватить на дороге первого попавшегося представителя противоположного пола, пока ещё не успели они далеко отъехать от мифического города N. Уж очень хотелось нашей героине заполучить тёткино наследство, и теперь она была готова на всё и, подобно тонущему человеку, хваталась за соломинку.

– Вам куда? – спросила она, приоткрыв окошко, с интересом разглядывая поклонника Бахуса.

– С тобой – хоть на край света, – промямлил тот и всем телом навалился на машину.

– Вылезай, давай затащим его на заднее сиденье! – распорядилась Распекаева к великому Люсиному удивлению.

– Какого-то грязного незнакомого мужика в новенькую машину... – бубнила та.

– Делай, что говорят!

– Да! Делай, что говорят! – как попугай повторил незнакомец и нырнул в машину.

Нельзя сказать, чтоб поклонник Бахуса был красив, но и страшным его при всей невменяемости тоже назвать было довольно сложно: под два метра ростом, крепкого телосложения – здоровый, одним словом – не худ, не толст; с каштановыми волосами, глазами цвета вчерашнего желтого чая с некоторой мутью, вероятно, от хмеля в голове. Одет он был в тёмно-синий костюм и чёрное английское пальто, однако сейчас по причине его неоднократного падения в весеннюю жижеобразную грязь уже нельзя было определить, насколько дорого эти вещи стоили в момент их приобретения.

– Вас как звать-то? – по-простому спросила Распекаева.

– Витёк, – икнув, представился он.

– А меня Анфиса. Её Люся. Будем знакомы.

– Очч приятно. Очч. И вы тоже вся такая приятная. И мне очч приятно, что вы меня подобрали, – скорее промычал, чем проговорил он.

– Вы из какого города будете? Из R, M, N, а, может быть, из Москвы?

– Не-ет, не из Москвы.

– Тогда откуда?

– Угадай!

– Из R?

– Не-ет! – и он пригрозил Анфисе пальцем.

– Из N?

– Откуда ты знаешь? А?

– Ты не энец, – Распекаева сделала вид, что не верит.

– Энец я!

– Паспорт покажи!

– Энец я! У нас там стена и столб есть! – с гордостью молвил он.

– Кто ж об этом не знает? Об этом все знают! Ты паспорт покажи!

– Какая подозрительная! Я тоже подозрительный! – и Витёк, найдя паспорт, принялся перелистывать странички, чтобы найти нужный лист с пропиской. – Вот смотри! – Анфиса хотела было взять паспорт в руки, но тот не дал, снова повторив, что он тоже подозрительный и никому свой паспорт не даёт. – Ты читай, читай! Город N, улица Фёдора Колбаскина, дом пять, строение один.

– А квартира?

– Какая квартира? У меня дом, а не квартира!

– Изба, что ль? – усмехнулась Анфиса.

– Хата!

– Слушай, Витёк, а ты женат? – между прочим спросила наша героиня.

– Так и скажи! Тебе не прописка моя нужна, а узнать, женат я или нет! Так?

– Так, так.

– Смотри! – и он, перевернув несколько страниц, показал ей пустой лист – в графе о семейном положении не было ни одной печати. – А вот пошла бы ты за меня замуж?

– Пошла бы.

– Выходи, а? А то я всё один да один... Скучно... Выйдешь?

– А ты не обманешь?

– Слово чести!

– Так договорились. Завтра и распишемся!

– Завтра так завтра! – согласился Витёк, будто не свою женитьбу обсуждал, а уточнял время завтрашней рыбалки.

– Точно?

– Слово чести! – подтвердил он и, хлебнув из бутылки джина и надёжно припрятав паспорт во внутренний карман пиджака, сложился вдвое на заднем сиденье и заснул.

– Вы что, и вправду, Анфис Григорьна, за него замуж собрались? За такого-то?

– Правда, – задумчиво проговорила Анфиса, глядя на остановившийся джип на обочине противоположной стороны дороги, около которого стояли трое хорошо одетых мужчин и горячо о чём-то спорили, размахивая руками.

Всю дорогу наша героиня была занята тем, что пыталась добраться до паспорта нового знакомого. Она и так и сяк пыталась снять с него пальто. И так и сяк пробовала проникнуть во внутренний карман пиджака... Но вот беда! – именно на этом боку и спал Витёк, придавив всем своим телом вожделенный документ. Утром, когда машина въехала в Московскую область, «жених» лёг на спину, Анфиса протянула свою белу рученьку к вишнёвому уголку паспорта, торчавшему из кармана, но в этот момент Витёк зашевелился и открыл глаза.

– Где я? – спросил он, явно ничего не понимая.

– В моей машине, – ответила Анфиса.

– А, невеста! Я не забыл! Мы сегодня женимся или как? – уточнил он и залпом выхлестал полбутылки джина.

– Сегодня, – Распекаева была настроена решительно и решила ковать железо, пока горячо. – Сегодня пойдём в загс, как раз суббота.

– А куда мы едем?

– В Москву.

– Это хорошо.

– Витёк, а кто вы по профессии? Кем в N работаете?

– Бухгалтер я, у аптекаря нашего работаю.

– У Косточкина? – оживилась Анфиса.

– У него, – сказал Витёк, усмехаясь.

И тут же завязался разговор о энцах, из которого наша героиня хоть ничего нового для себя и не узнала, но на сердце у неё полегчало – по крайней мере, новый знакомый и её будущий муж в одном лице действительно был из N, раз знает всех этих гнусных людишек, с которыми Анфиса провела чуть больше двух месяцев своей жизни. Потом жених решил узнать побольше о будущей супруге, спросив в свою очередь, где она работает, есть ли у неё дети, и была ли она когда-нибудь замужем. Узнав, что Анфиса торгует нижним женским бельём, детей у неё нет, а в браке она, как и он, никогда не состояла, Витёк пришёл в полный восторг и, допив джин, крепко поцеловал Распекаеву в губы:

– Я тебя прям как увидел, сразу полюбил! У нас в городе и баб-то нормальных нет – все какие-то с приветом! А тебя мне Бог послал! – на этой радостной ноте новенькая серебристая «Нексия» припарковалась у Анфисиного подъезда и с горем пополам наши путешественницы, поддерживая окосевшего Витька, ввалились в квартиру.