Онлайн книга «Влюбленный упрямец»
|
– Могу я помочь вам? – Элли спрятала свое желание скорее уйти домой. – Я Дорин Таррингтон, – объявила вошедшая особа. Сестра Гарека. Элли улыбнулась, на сердце потеплело. Он прислал к ней сестру. – Миссис Таррингтон, как приятно наконец познакомиться с вами. Я Элли Эрнандес, а это "Фогель-галерея". Дорин не улыбнулась. Не взяла протянутую Элли руку. Злые серые глаза презрительно осматривали помещение. Отвращение исказило черты ее лица. – Я знала. Я знала, – горько повторяла она. – Вам что-то не нравится? – Элли опустила руку. – Я бы сказала по-другому. Это отвратительно! Это не настоящее искусство. Что подумают Палермо и Бренуэллы? Он нарочно это сделал. Я уверена! – Кто? – спросила Элли. – Гарек. – Ненависть кипела в ее голосе. – Мой брат. Он выбрал эту галерею, чтобы унизить меня. Гнусная! Отвратительная! – Миссис Таррингтон, вы не понимаете, что говорите. – У Элли судорогой стянуло желудок. – Гарек сделал это ради вас... – Он так сказал вам? – Дорин цинично засмеялась. – Очевидно, вы его не знаете. Или знаете? – Пронзительные серые глаза стали очень похожими на глаза брата. – Он спит с вами, да? С простой продавщицей! Не могу поверить, что вы понравились Этель. Он нарочно выбрал самую затрапезную галерею, лишь бы досадить мне. Как это на него похоже! Элли хотела что-то сказать, но Дорин продолжала. Ее злость была такая же острая и неодолимая, как ветер с озера Мичиган. – А вы, полагаю, та "приятная девушка", которую я просила его найти. – Глаза Дорин снова сверлили Элли. – Сколько он заплатил вам за такую ужасную гадость, направленную против меня? Или вы делаете это бесплатно, думая, что он заботится о вас? Надеюсь, вы не так наивны. Единственно о ком заботится мой брат, так это о себе. И конечно, о деньгах. Дорин, не попрощавшись, удалилась. Элли в полуобморочном состоянии прошла в свой маленький кабинет и села. Неужели она смотрела на мир через розовые очки и видела только то, что хотела видеть? Эта ужасная женщина – сестра Гарека? А если она сказала правду? Гарек выбрал Элли и галерею Фогеля, чтобы унизить сестру? Она не хотела этому верить. Но многое говорило, что это правда. Мелкие несовпадения, озадачивавшие ее, теперь стали ужасно, тошнотворно понятны. С фасада отпала штукатурка, и она увидела другого человека. Того, который бросил ее на ветру у обочины. Холодного, эгоистичного, бессердечного. Элли положила руки на стол и опустила на них голову. Она думала, что может полюбить его. Она думала, что и он может научиться любить ее. Нельзя быть такой глупой! – Элли? – Робби? – Элли вытерла слезы и посмотрела на своего красивого кузена. – Что ты здесь делаешь? Я думала, ты еще в тюрьме? – Меня выпустили раньше за хорошее поведение. Я только должен раз в неделю отмечаться у офицера, который будет наблюдать за мной. – Прекрасно. – Элли постаралась успокоиться и заняться Робби. – Тетя Алма и дядя Родриго уже знают? – Еще нет. Не уверен, что они захотят меня видеть. – Конечно, захотят. – Втайне она тоже не была уверена. Дядя Родриго страшно рассердился, когда его сын попал в тюрьму. – Как твои дела? – Хорошо. Последние полгода я чист, никакой травки. – Я горжусь тобой. – Спасибо, Эл. Но не беспокойся обо мне. Почему ты плакала? – В его больших, как у Мартины, карих глазах застыла озабоченность. – Так, пустяки. – Элли попыталась улыбнуться. – Я расстроилась из-за одного дела, здесь, в галерее. – Ты плакала из-за этого парня, Вишневски? – Откуда ты знаешь о нем? – Элли резко выпрямилась. – Мартина сказала, что ты влюблена в него. – Мартина?! – Да. Я утром позвонил вам домой и поболтал с Мартиной. Она мне все рассказала о тебе и Вишневски. Неужели Мартина не понимает, что Робби ничего нельзя говорить о любовных делах Элли? – Это неправда. Может быть, я так думала минуту или две, но сейчас поняла, что ошибалась. – Элли, мне неприятно надоедать тебе, когда твое сердце разбито... – Робби, оно не разбито! – ...но я не уверен, что отец пустит меня в дом. У меня есть друг, и, начиная с завтрашнего дня, я могу жить у него... – Добро пожаловать, можешь переночевать у нас. Мартина уезжает, думаю, она не будет возражать, если ты воспользуешься ее комнатой. – Спасибо, Эл. Лучше тебя на свете никого нет. И еще одно. У меня есть еще один друг. Он хочет быть художником. Он по-настоящему талантлив... – Ты познакомился с ним в тюрьме? – У Элли екнуло сердце. – Да, он был осужден за какую-то финансовую махинацию, но полностью перевоспитался. Он просто умный парень. Все курсы, какие нам по почте присылали, он освоил. Если когда-нибудь тебе понадобится управляющий, священник или адвокат, он в твоем распоряжении. – Ох, а сколько же времени он сидел в тюрьме? – Недолго. Прошу тебя, взгляни на его работу. – Конечно, – без энтузиазма согласилась она. – Пусть завтра принесет. – Спасибо, Эл. Я твой должник. Ты можешь дать мне ключ от твоей квартиры? Она дала ему ключ, и он обнял ее за плечи. – Еще раз спасибо, Эл. И послушай: если ты будешь нуждаться в помощи, если захочешь, чтобы я немножко поучил твоего друга, дай мне знать. – Обязательно, – заверила Элли, тронутая его преданностью. Она надеялась, что больше никогда не увидит Гарека. И еще больше надеялась, что он и Робби никогда не встретятся. * * * Когда вечером зазвонил телефон, Элли сидела у себя в гостиной на кушетке напротив Робби и Каспара. Она изучала работы художника и делала вид, что не слышит звонка. Каспар не мог дождаться следующего дня, и Робби пригласил его к Элли в тот же вечер. Высокий, худой, с прямыми русыми волосами и насмешливым взглядом, Каспар казался вполне приличным молодым человеком. Хотя Элли, вернувшись домой, не пришла в восторг, застав его у себя в квартире. Еще меньше воодушевили ее его творения. Из автоответчика доносился хриплый, сердитый голос: "Элли? Элли? Где ты? Возьми трубку, или я сейчас приду". Элли тоже рассердилась и перенесла телефон в кухню. – Я сейчас не могу разговаривать, – фыркнула она. – Чего ты хочешь? – А как ты думаешь, чего я хочу? – прорычал Гарек. – Я требую объяснения. Что за послание ты оставила у меня на телефоне? Она увидела, что Робби и Каспар с нескрываемым интересом подслушивают ее разговор, и повернулась к ним спиной. |